Сколько ты стоишь?
Шрифт:
Глава 38. Вместе
Выходим с Робертом за ворота и пару минут идем молча на приличном расстоянии друг от друга. Крепко цепляюсь за маленькую сумочку, перекинутую через плечо, просто для того чтобы куда-то деть руки. У меня ломка. Самая настоящая и жесткая. Я очень хочу к нему прикоснуться, переплести наши пальцы. прижаться, обнять и целовать пока губы болезненно не заноют. Он тоже не спешит сближаться и меня это пугает и напрягает.
– Куда мы идем?
– наконец, Роберт прерывает молчание.
– Тита сказала показать тебе море. Здесь недалеко, еще пять
– Ну хорошо, - согласился он и снова замолчал.
– Как ты меня нашел?
– не удержавшись, спрашиваю через несколько минут безмолвного путешествия.
– Твой отчим дал мне адрес.
Останавливаюсь на дороге и хлопаю глазами. Он был в Мадриде? Видел маму? Говорил с ней?
– Виктор?
– от удивления мои брови взлетают вверх.
– Да. Я приехал вечером и он меня впустил. Мы поговорили с ним по-мужски и он сказал, где тебя искать. В общем, чтобы добраться до сюда я прилетел в Мадрид через Стамбул, а из Мадрида на поезде в этот город.
– Долгий путь, - невольно улыбаюсь и продолжаю путь. Роберт идет рядом, на этот раз ближе.
– А что моя мама? С ней ты не говорил?
– Говорил, - хмыкает, после чего я чувствую его взгляд на себе.
– Скажем так, мы друг друга поняли. Не без помощи твоего отчима.
– Она что-то сказала тебе?
– Скорее, я ей.
– Боже, мне уже страшно, - выставив руки перед собой, сжимаю пальцы.
Еще минута и мы выходим к пляжу, расположенному в невероятно красивой, живописной бухте, окруженной зелеными холмами и большими холмами. Люблю гулять здесь и вдыхать аромат сосен и моря. Вода здесь кристально-чистая, а песок мелкий и белый, как на островах. Туристический сезон давно закончился и на пляже безлюдно и хорошо. Удивительную тишину нарушает приятный шум волн и крики белогрудых чаек, парящих над синей водой.
– Красиво, - отмечает Роберт, смотря на то, как волнуется море.
Я встаю рядом с ним и все еще борюсь сама с собой, своими предрассудками и гордостью.
– Почему не спрашиваешь, что я сказал твоей маме?
– спрашивает мужчина.
– Потому что боюсь.
– Ты же никогда ничего не боялась.
– А теперь боюсь, - вздыхаю обессиленно.
– Но я все равно тебе расскажу. Твоя мама встретила меня не то чтобы в штыки, но не особо обрадовалась. И я могу ее понять. Но я попросил ее меня выслушать и понять, что я - не есть мой биологический отец. У меня давно другая фамилия, меня вырастил другой мужчина, которого я до последнего буду считать папой.
– А твоя мама?
– перебила я..
– Я говорил только за себя. Но моя мама несет этот груз почти тридцать лет. И мне ее очень жаль. Как и твою маму. Но они обе должны понять, что мы с тобой не виноваты. Это была не наша вина.
– Да. не наша, - поднимаю на него глаза, полные слез. Тита права, я стала излишне плаксивой.
– Я уже сто раз пожалела, что сказала тебе тогда эти обидные слова. И я никогда больше не повторю их снова.
Роберт берет мои руки в свои и греет горячим дыханием холодные пальцы.
– Я очень по тебе скучал, - признается он тихо, не стараясь перекричать шум пенистых волн.
– И ты меня прости за всю ту последнюю неделю. Я - дурак. Или как сказал мой новый знакомый: “долбоёб”.
– Что?
– прыскаю от неожиданности.
– Роберт, этот новый знакомый научил тебя очень плохому.
– Да? А мне показалось очень подходящее определение. И забегая вперед: я всем
устроил такой разнос и никого не пожалел.– И снова мне страшно, - прохожусь подушечками по его щетине. Как же я об этом мечтала. Как же тосковала по каждой частичке, родинке и волоску.
– Но, Роберт, ты точно не долбоёб. И раз уж мы открыли все карты, но наверное, нам надо уже простить друг друга. И начать все сначала. Опять. Бог троицу любит.
– А ты начнешь со мной сначала?
– ладонь Роберта ложится на мою, а темно-карих глазах вспыхивают искры, как в тот памятный день, когда мы целовались на рассвете, стоя возле больницы. Кажется, с тех пор прошли годы, а на самом деле - всего пара месяцев.
– Да, - смело отвечаю я, потому что только рядом с ним я снова ожила и почувствовала, как сердце магнитом тянется ко второй половине.
– Я люблю тебя, Индира.
– И я тебя люблю, Роберт Зейферт, - повторяю за ним, а по щекам уже текут прозрачные дорожки
– Выйдешь за меня?
– Вот так сразу?
–
– Сразу, - смеется он, смахивая большим пальцем слезу с моего лица.
– Просто я боюсь, если мы задержимся, то у нас опять что-то случится.
– Вообще-то уже случилось, - решаюсь все-таки сказать ему правду сейчас.
– Я беременна.
– Как?
– растерянно спрашивает Роберт спустя пару секунд.
– Ну как? Иногда незащищенный секс приводит к последствиям. А у нас с тобой…
– Да, я помню.
– Ты что не рад?
– нахмурившись и испугавшись, я хочу убрать свою руку, но он не дает и усиливает захват.
– С ума сошла? Я, конечно, в шоке. Но я счастлив! Родишь мне маленькую копию себя.
Роберт рывком прижимает меня к себе, отрывает от земли и кружит. Поднявшийся ветер играет в моих волосах и я, запрокинув голову, хохочу как маленькая девочка - беззаботная и, наконец, счастливая.
– А если там мальчик?
– спрашиваю его, когда он останавливается и глядит н меня снизу вверх с такой любовью, что за спиной крылья вырастают.
– Я буду любить его также сильно, как тебя, - опустив меня на песок, Роберт так сильно обнимает, что дышать становиться тяжело, но это полбеды…Хотя, какая же беда в самом долгожданном поцелуе на свете, в котором мы забываемся.
Нас затопила теплым светом волна нежности и любви. И пусть все сложно, но он вернулся за мной, а я больше не буду убегать, потому что любить его - это и есть моя судьба, мой рай и мой дар. Сейчас я это отчетливо понимаю.
Визуализация и саундтрек как всегда здесь: https:// /ru/blogs/post/655406
Глава 39. Заткнись и поцелуй меня
Роберт
– Мы точно ему не навредим? Ты уверена?
Шепчу ей, запуская ладони под ее блузку и нащупывая гладкие полушария.
Индира стонет в ответ и выгибается, а мне хочется лететь вперед, как скоростной поезд, но я боюсь сделать ей больно.
– Моя ненасытная, - по комнате проносится мое довольное рычание и ее сладкие вздохи.
– Я голодная.
– Мы же точно не навредим?
– Врач сказала, что можно, только осторожно, - прерывисто дыша, объясняет она.
– Хорошо, что предупредила. А то я хотел повторить ту штуку стоя…