Сковорода и приворот

Она даже руки от лица отняла.

– А ты не знаешь?
– и такое неподдельное удивление.

– Понятия не имею, - честно сказала я.
– Это у вас обычаи такие? Я пока только про еду и сковороду слышала.

Иттрия хихикнула и прикрыла рот ладошкой.

– От мастера Титана? Говорят, он очень в тебя влюблен... Ладно-ладно, это не мое дело! Просто у нас все это знают. Женщина может отказать мужчине. Я имею в виду, окончательно и бесповоротно. Надо только стукнуть его сковородой по голове.

Я хмыкнула и придвинула к себе тарелку с уже порядком остывшим мясом.

– Дай угадаю, развод...

– Три удара, - кивнула Иттрия.
– При свидетелях.

– Ну, или вдовой станешь, - заметила я философски.
– Тоже вариант.

Она смущенно опустила взгляд.

– Вообще-то обычно удары чисто символические. Но уж очень меня Барит достал!

– Верю, - я показала ей большой палец.
– Кстати, а где взять правильную сковородку? Не любая же годится?

Хорошо бы, если так.

– Нет, конечно!
– у нее даже глаза расширились от эдакого кощунства.
– Старшая женщина в роду вручает. Когда девочка становится девушкой. И потом тоже. Только уже другие, побольше и потяжелей. Чем важнее женщина - тем тяжелее сковорода, понимаешь?

Короче, с гномками в возрасте лучше не разводиться. Зашибут!

– Понимаю, - пригорюнилась я, даже жевать перестала.
– Что не видать мне этой нужной штуки.

– Ой, - спохватилась Иттрия, глазами хлопнула.
– И правда... Хотя зачем тебе? У тебя ведь жених - эльф!

А у эльфов черепа не такие крепкие? Ну да, ну да.

– У меня, - мрачно сказала я, - и другие претенденты есть. Вот их бы!..

– Ты вилку погнула, - сказала Иттрия тихонько.
– Я тебе очень сочувствую, правда!

Вот только ее сочувствия мне для полного счастья не хватало!

– Проехали, - буркнула я.
– Давай лучше поговорим о папенькиных врагах.

– Давай, - согласилась она растерянно.
– Только я почти ничего о них не знаю.

Я вздохнула.

– Ладно. Надеюсь, у твоего отца есть надежное алиби?

И мысленно скривилась. Надеюсь я, как же!

Иттрия просияла.

– Конечно! Тут нам очень повезло. То есть тогда я так не думала. И очень испугалась, когда папе за ужином стало плохо. Пришлось даже скорую помощь вызывать! Его до самого утра в больнице продержали, представляешь?

М-да. Или это очень коварный план, или Празеодим все-таки не убийца.

А тогда кто?!

***

Загадочным свидетелем оказался... мальчишка-коридорный.

Я только глаза выпучила, когда он на дрожащих ногах ввалился в кабинет, и сержант провозгласил:

– Очная ставка!

Инспектор, непривычно хмурый и явно не выспавшийся, проворчал:

– Повторите нам то, что рассказывали ранее, мистер Креддок.

– Ну я...
– проблеял коридорный. Сглотнул и попросил: - Можно я сяду?

– Можно!
– так рявкнул инспектор, что у коридорного коленки подломились. Он не сел - рухнул.

И чего это инспектора так разбирает? Ах, да. Стефан! Не позволил нехороший эльф меня сходу арестовать, докапываться принялся, уточнять и проверять. Даже на очной ставке - то есть показаниях лицом к лицу - настоял.

Полицейский бы и рад отказать, но... Адвокаты - народ ушлый. Сегодня ты ему откажешь, а завтра он все обвинение по кирпичику развалит. Не соблюдалось право на защиту, то да се.

– Рассказывайте!
– велел инспектор мрачно.

Сержант прилежно записывал. И рожа у него была - кислее уксуса. Дескать, гнев начальственный разделяю и всячески негодую... Вот артист!

Коридорный стащил очочки и принялся дрожащими руками их протирать.

– А-а-а... С чего начинать?

– Да вы не нервничайте так, - не выдержал сержант и посоветовал душевно: - Вы главное правду говорите. Правду говорить - оно всегда легко!

Инспектор так глянул на болтливого подчиненного, что тот мигом прикусил язык.

Коридорный водрузил очочки обратно на нос, расправил хлипкие плечи и откашлялся.

– Понимаете, я коридорным работаю. Только мне восемнадцати еще нет, так что ночью я дежурить не могу. Поэтому ровно в одиннадцать тридцать на пост заступает мой сменщик.

И глянул вопросительно, мол, пока все понятно?

Инспектор веско кивнул, и приободренный коридорный заговорил увереннее:

– Ну так в ту ночь, когда почтенного гнома убили, я вот ее, - он кивнул на меня, - возле номера того бедного господина видел! В двенадцатом часу.

Ладонь Стефана легла мне на плечо, не давая вскочить и завопить: "Ах ты, врун!" И в глаз съездить, что уж тут.

– Вы убеждены, что правильно назвали время?
– улыбнулся инспектор, и в улыбке его сквозило торжество.
– Это не могло быть около девяти вечера?

– Нет, что вы! Я уже домой собирался, и тут вижу - она...
– коридорный вдруг густо покраснел и признался: - Я аж засмотрелся.

Это он мне так польстил, что ли? Ну-ну.

– Разрешите вопрос?
– подал голос Стефан.

Инспектор скорчил кислую мину, однако махнул рукой. Мол, валяйте.

Коридорный напрягся весь, вцепился в свою кепку. Попой чуял - будут бить. Даже если не по морде. Стефан и словами так умеет вмазать - закачаешься.

– Скажите, - голос Стефана звучал мягко, вкрадчиво даже.
– А на что именно вы загляделись?

Как бедняга коридорный со стыда не сгорел - ума не приложу. А покраснел весь, покраснел! Аж очочки запотели.

– То есть?..
– проблеял он.

Понятно же, что пялился коридорный на попу и на грудь, только нипочем в этом не признается.

Стефан сжалился.

– Как она была одета?

– А-а-а!
– свидетель вздохнул с облегчением.
– Понимаете, я в этих их одежках не разбираюсь. Пеньюар там или еще что...

– Описывайте своими словами, - вмешался инспектор, и свидетель посмотрел на него с благодарностью.

– Халатик на ней был кружевной. Коротенький такой, голубенький, в цветочек.

– В цветочек?
– повторил сержант глубокомысленно. И рот кулаком прикрыл, дескать, закашлялся. А то не видно, что ржал он. Бессовестно.