Скучающий джентльмен

"Мы в безопасности, - медленно и чётко пропечатал Ян в общем фрагменте сознания, отвечавшим за коммуникацию, - но нам стоит переходить в наступление. Вероятно, к этому причастен твой бывший работодатель. Хотя, это слишком изощрённо и скрытно для него..."

"Но это не точно" - подумал он, уже про себя.

***

Кирилл Висельник, когда-то он чертовски не любил свою фамилию, хотя с каждым годом взрослой жизни она нравилась ему всё больше и больше, сидел в четырёх стенах своей просторной светлой квартиры, в гостиной, выдававшейся полуостровом из планировки. В громадные, французские, окна с трёх сторон проникал бледный солнечный свет, который совершенно не ощущался, был чем-то нематериальным или, по крайней мере, невероятно лёгким. Кирилл занимался самым печальным, по мнению его современников, делом - вручную работал на самом обычном компьютере, без каких-либо расширителей для подключения напрямую компьютеризированного сознания. Естественно, подобный процесс был не столь быстрым, но человеку, зарабатывавшему огромные деньги просто за то, что он несколько раз в месяц ходит на осмотры и диагностики, он был, в определённой степени, приятен. Он помогал развеяться, неспешно прожигать многие и многие часы не совсем впустую, ведь делать ему, по большому счёту, было нечего.

Друзей у Кирилла было не столь и много, да и нельзя сказать, что он наслаждался их компанией, так, обыкновенное удовольствие, аналогичное которому можно получить, скажем, от просмотра фильма или незатейливой игры в виртуальной реальности. В жизни у него была одна значительная страсть - желание понять людей с вживлёнными аугментациями, он искренне не понимал, как может живое существо допустить внедрение в себя чего-то не только неживого, но ещё и обладающего внутренним потенциалом действия и мышления. В его сознании модификации напоминали скорее паразитов, нежели помощников, потому он никогда и не думал о собственном киберпротезировании. Порой он писал сказки, в которых высмеивал современную полумифическую атмосферу, создающуюся некоторыми особо отмороженными людьми, особо от него доставалось людям, верящим в сверхъестественные вещи и трактовавшим компьютеры как материализацию самой идеи преобразования. Ради шутки же он даже выпустил статью-исследование про соотнесение философии Платона и современных воззрений подобных людей, а позже в интервью назвал их, ровно как и философа, идиотами.

Публика рукоплескала мудрёным выходкам полубезумного, по их меркам, человека, отказавшегося от аугментаций. Даже низкую скорость его работы смаковали как особую прелесть, напоминающую о тех временах, когда все люди были скованны ограничениями своих тел и не могли похвастаться более чем двумя-тремя качественными романами, выпущенными за год. На самом деле, он часто думал о прошлом, о том, которое напоминал современникам своим существованием, довольно забавно было быть своего рода ожившей мумией, где-то он уже встречал похожий сюжет, у некоего автора, жившего почти два столетия назад, а также он с ностальгией вспоминал те времена, когда Ян не напичкал свою головную коробку электроникой до предела. И оттого, что это прошлое было таким близким, было лишь приятнее его вспоминать и неприятнее думать о том, что это всего лишь прошлое. Лео утверждал, что во всём виновата эта "девка", ошивавшаяся рядом с "богатым дурачком из Метрополии", но согласиться с ним Кирилл никак не мог. Забавно, но человечность по Висельнику начала проявляться в Яне только тогда, когда он стал скорее компьютером, чем человеком и, в общем и целом, виновна в том была Марта, но вовсе не нажива двигала ею.

Кирилл потянулся, встал, прошёлся по комнате, после чего вновь сел и продолжил печатать "...неподалёку от деревни проживала мистическая девушка, не то ведьма, не то чудище, так или иначе, но её боялись все жители. Но однажды проезжавший мимо молодой дворянин..." Он подумал и стёр текст, нет, этих двоих стоило поместить в более близкие к нему времена, уж больно они были пропитаны этой странной, цифровой, романтикой современности. Не сказать, чтобы ему нравилась пассия его друга, не сказать, что не нравилась, несмотря на скудные, по общепринятым меркам, прямые вычислительные способности мозга, Кирилл обладал тем, что было далеко не у всех его современников - способность рассуждать и любовь к этому делу. Возможно именно поэтому он всё ещё общался с Яном, он был таким же, пусть с иными взглядами и ценностями, но думающий человек всегда найдёт общий язык с иным таким же думающим. Кто точно не симпатизировал Висельнику, так это Лео, этот человек обладал удивительной способностью делать всё ругаемое им невероятно привлекательным. Почти всё в этом человеке можно было описать как "острое", конечно же - в плохом смысле, острый язык, угловатая внешность, острые, как перец, взгляды на мир, только вот разум был его мягок и податлив, подвластен химии организма и сиюминутным желаниям.

Кирилл откинулся на спинку кресла без ножек, она мягко накренилась. Такие кресла стали относительно популярны за счёт моды на невысокие столики посреди комнаты, которые предоставляли возможность работать при столь романтизированном ретроградами дневном свете. Отсутствие ножек позволяло сидеть за такими столиками, работать и, по мере необходимости, расслабляться в объятьях мягкой кожи. Нельзя сказать, что это было удобнее или практичнее, чем, допустим, пуфик, подстраивавшийся под антропометрические данные пользующейся им персоны и его положения, но спрос был, и это было главным. Бледно-голубые глаза рассматривали минималистичный пейзаж потолка: одна мощная лампа в наполовину сферичном плафоне и бесконечные пространства белизны. Он встал и подошёл к окну, отодвинув в сторону мощные шторы, посмотрел на улицу, очки блеснули на солнце. В последнее время всё большую популярность обретали дома с парковыми площадями проекта "Новый Вавилон", предполагавшего постройку одного относительно высокого дома взамен кварталу, счёт этажей в подобных проектах не всегда ограничивался двузначными числами, хотя более распространён был другой вариант - расширение жилого пространства за счёт подвесного строительства, когда некоторые квартиры строили, можно считать, над пропастью. Это экономило драгоценные квадратные метры под парковые пространства, которые, зачастую, много превышали площадь основания самого дома.

В одном из таких домов и жил Висельник, посему, взглянув на улицу, он увидел буйство зелени, конечно, "Вавилоны" не строили в деловой части города, а уж тем более - в Старом городе, приходилось жертвовать удобством проживания неподалёку от основных культурных и торговых мест, но это не было столь уж страшно. Молодая пара неспешно совершала пробежку, их сияющие улыбки тонули в лучах бледноватого солнца, Кирилл бросил взгляд на светило, этот город и всё рядом с ним было будто бы проклято, даже естественный свет гигантского пылающего гелиевого шара не мог растопить лёд местной атмосферы... В дверь постучали.

Перед тем, как открыть дверь, Кирилл глянул на синеватый экранчик, транслировавший изображение с видеокамеры безопасности. В коридоре, щедро освещённом мощными лампами, стояла знакомая фигура в меру стройного человека с иссиня-чёрными, аккуратно зачёсанными на правую сторону, волосами. Особо его выдавала родинка чуть пониже левого глаза, это был Ян. Висельник пролистал несколько трансляций с различных камер комплекса, не слишком умело используя для этих целей панель управления, пока не увидел Марту, мирно сидящую на скамейке. Воинственно взъерошенный ежик волос чуть тревожился ветром, глаза, бездонные озёра, смотрели в одну точку. Не задержись хозяин квартиры за наблюдением этой картины слишком долго, не пришлось бы ему увидеть то, что его испугало не на шутку. Девушка медленно, без какой-либо спешки, повернула голову, уставилась глазами-озёрами прямо в объектив скрытой камеры, а голос из-за двери, ещё более безэмоциональный, чем прежде, произнёс:

– Не тяни, открывай.

***

Дождь лениво барабанил по крышам парадных и входов в небольшие магазинчики, в сей тихий час одиноко стоявшая фигура никак не могла ожидать подвоха, посему человек в плохонькой куртке и таких же по качеству штанах и ботинках, спрятавшись от внешнего мира в тени небольшого закутка, достал сигарету и закурил. С улицы, невероятно тихой и в более оживлённые часы, послышались шаги, сопровождающиеся характерным звуком ходьбы по лужам, кому-то было несколько наплевать на его обувь. Фигура отклонилась от стены и, со знанием дела достав складной нож, пробиралась к выходу из тупикового проулка, в котором до сего момента находилась. Когда она прижалась к углу, готовая выскочить и задать вполне уместный в подобных ситуациях вопрос, шаги стихли, только дождь, внезапно усилившийся, нарушал вселенскую тишину. Голова человека, находившегося в проулке, высунулась из укрытия ровно настолько, насколько требовалось ей высунуться ради того, чтобы одним глазом увидеть улицу. Глаз увидел странного человека в красивом сером деловом костюме, ничуть не промокшем, в галстуке и со взглядом недобрых ядовито-янтарных глаз, он прислонил ладонь правой руки к стене и, за секунду до того, как мозг понял, что необходимо убегать, ударил ею наотмашь, окатив мостовую градом искр от трения механической руки по покрытию здания. Фигура плюхнулась в лужу, схватившись за глаз, который, вполне возможно, ещё не скоро сможет видеть.

– Милостивый государь с выкидным ножиком, наивно полагавший, что его не настигнет заслуженное наказание, не будете ли вы так любезны ответить один-единственный вопрос?
– прозвучал голос, в котором под слоем пудры приличия даже лежавший на мостовой парнишка мог распознать угрозу и злобу, великую и с большим трудом сдерживаемую.

– К-конечно, - привстав на локте, пролепетал он откуда-то снизу.

– Где спрятался служитель машины?
– лёгким движением руки джентльмен с ядовито-янтарными глазами поднял с прохожей части собеседника и слегка встряхнул его для пущего эффекта.
– ГДЕ?

– Ш-шестой Корпоративный район, Семнадцатая линия между Электронным и Оптоволоконном проспектами... Точнее не помню.

– Благодарю, это всё, что я хотел знать. И, - механическая кисть резко разжала пальцы, парень снова плюхнулся в лужу, - не балуй впредь.

Как бы между прочим, странный человек махнул проезжавшему мимо автоматическому такси, которое тут же затормозило в силу того, что, видимо, заказов было не так и много, а машущего пешехода разрешалось игнорировать только при наличие активного заказа. Джентльмен, чей костюм по-прежнему был таким же сухим, будто на улице не шёл дождь, элегантным движением залез в машину и вместе с ней скрылся в дымке разбивавшихся о проезжую часть капель. Парень, находившийся в занимательном положении, стоявший на четвереньках, подумал о том, что, видно, в общину ему больше не стоит являться.

Приземлённый автомобиль, будто сошедший со старых, но как оказалось, крайне привлекательных для дизайнеров, футуристических плакатов: почти монолитная металлическая, напоминавшая по форме компьютерную мышь с зеркальной поверхностью стёкол, машина; двигался по промозглой улице, которая, как подумали бы древние, наполнилась тенями и призраками. В недобрых глазах, скрывшихся за тёмными очками, отражались титанические здания, почти полностью покрытые стеклом, это было слева по движению автомобиля, справа же располагался менее престижный район, подобное определение, правда, является чрезмерным смягчением реальной ситуации, но об ином Сергей Юрьевич думать не хотел, посему и смотрел только налево. Неформалы были всегда, всегда искали спасения от своей неудовлетворённой жизни в специфических движениях и прочей лабуде, хотя, ради справедливости надо признать, что, как минимум, одна из неформальных идей на сотню была стоящей. Но не в этом случае. Пока механический демон мчал сквозь туманы города, в котором, по сути, и не могло быть ничего другого, кроме вязкой завесы тяжёлой смеси влаги и воздуха, где-то там, куда он направлялся, события готовили людей к его прибытию...