Сквозь границы квадрата

– Что мы ищем здесь? – Морте не отпускает руку спутника, вслушивающегося в раскаты грома. Очередная вспышка молнии озаряет спокойное лицо Гейнса:

– Ничего. Нужно на соседний остров. – Лицо торговца остолбенело от услышанного.

– И как мы попадем ту… – Начинает купец, но читает ответ на лице Гейнса. Последний подтверждает догадку:

– Архипелаг зовется Несуществующим не за приятную глазу линию берегов, а за её отсутствие. Как тертый купец, ты знаешь, что никакого архипелага нет, и находимся мы вовсе не острове.

Морте сумрачно усмехается, понимая, что спутник прав. Темень грозы чаще рассеивается громовыми вспышками молний. Шаг за шагом, по тропинке, по холму, напролом через кусты. Правильно, архипелага не существует. Очерченные линии острова будто наяву покрываются рябью, чтобы через секунду на горизонте вырос новый утес. Поворот, рывок по склону и остановка. Фигуры замирают на вершине, а зрелище вокруг завораживает. Молнии начинают беспрестанно озарять небо, открывая занавес спектакля для двух зрителей. Бьющееся в конвульсиях море взлетает колоннами новых гор, утесов и заливов. Ландшафт островов непостоянен благодаря розе подводных ветров, создающей сотни гигантских течений. Любой корабль в месиве природного катаклизма обречен на гибель. Земля вновь содрогается от подземного удара, море уже поглотило остров, оставив верхушку холма с мореплавателями. А на расстоянии нескольких миль стоят величественные горы.

– Раньше моряки думали, что острова то погружаются, то выныривают, – Морте осторожно приседает. – А много позже выясняется, что отдельных островов нет. Суша одна, большой материк, который в зависимости от времени года затоплен в разных частях. Вот только силы прилива и отлива работают совсем по-другому. Течения во все стороны сразу, а уровень воды с двух разных точек материка может разниться на непостижимые глазу цифры.

– Следствие, но не причина. – Гейнс дожидается, пока круговорот моря вокруг них не изменит направление, на исходящее от холма к дальним горам. Мимо проплывают бочонки, запутанные в корабельной сетке: всё, что осталось от судна. Гейнс бесстрашно бросается в воду, хватка намертво крепится на мокрой древесине. Морте чуть запоздало, но успевает прыгнуть следом. Невообразимая скорость течения в мгновение ока уносит путешественников, за спинами остается бурлящий водоворот. Морте клещами сжимает сетку, молясь морским богам о милосердии.

Молитва – единственное, что остается в рывке к скалам, которые только были в милях двух-трех, а теперь можно разглядеть каждый изгиб острых утесов. Неожиданно подхватывает другое течение, сильная рука вытаскивает ушедшего под воду купца. Рот моментально открывается, заглатывая воздух для следующего погружения. Но вторая рука насильно засовывает плоский на ощупь предмет и захлопывает рот легким ударом по нижней челюсти. Морте на миг увидел спокойную улыбку Гейнса. Несмотря на грохот буйства, купец отчетливо слышит каждое слово, будто раздается в голове:

– Это твой счастливый билет. Удачи, Морте. – Гейнс отрывается от импровизированного плотика и исчезает под очередным валом, понесшим удивленного торговца в другую сторону. Морте хотел закричать, ринуться за товарищем, но не смог открыть рта, сжимая прощальный подарок. Очередная гигантская волна ударяет сбоку, мир вертится перед глазами, стороны света, земля и небо увлекаются в сумасшедшем хороводе. Но для Морте конец не пришел.

Тряска и ураганный ветер исчезают, оставив наедине с ливнем и вспышками молний. Попадает в зону мертвого штиля. Человеку остается удивленно крутить головой. В самом сердце бури гладкая поверхность моря без малейшего ветерка. Значит, не врут легенды моряков о Колыбели, устроившейся посреди самого впечатляющего катаклизма западных морей – Ярости Буревестника. Руки сводит судорогой, настолько крепко Морте вцепился в обломки. Прекращается ливень, гром грохочет откуда-то издалека, но всполохи неба очерчивают границу в саженях двухстах, где грохочет морская буря. С трудом разжав руку, Морте выплевывает чудной предмет. В руке монета без чеканки, только перечеркнутый квадрат с одной стороны. И все же, откуда штиль посреди буйства Буревестника?

– Движение и покой постоянно чередуются. Одно без другого не существует. – Произносит внутренний голос Морте, либо купцу показалось. Через секунду сознание помутилось. Торговец не видел, как морская гладь взрывается под ударом острых шпилей. Хорошо, что не заметил жуткого чудовища, грузно разворачивающегося на спокойном участке моря. Прозевал появление острых зубов, гибких плавников, слепых глаз. В уютной Колыбели живет нечто пострашнее завывания Буревестника поодаль.

Но Морте проваливается в приятную глубину, в темноту сознания и морских толщ. К счастью, он не чувствовал притяжения воды в глотку монстра, иначе умер бы от страха до того, как угодил на обед древнему ужасу морей. Если бы остался в сознании, то мог быть шокированным зрелищем задумчивого Гейнса на шишковатой голове чудовища. Взгляд живехонького спутника внимательно проследил за исчезновением размякшего тела в черной утробе. Хлопок ладоней, и монета в руке Морте растворяется серебряными крупицами. Тело монстра расцветает голубым огнем от носа до хвоста. Хлопку вторят скрежет погружающегося чудовища и визг ветра, прорвавшегося в зону штиля. Через секунду Ярость Буревестника врывается, круша, ломая, раздирая уже пустое пространство.

Глава

6

Что-то нарушает тихий сон. Взгляд привычным маршрутом пробегается по мониторам. Тишь да гладь. Сегодня спокойный день, субботы считаются привлекательными сменами. Текудо Юкио усталым движением закрывает журнал, встает и потягивается. Мобильник выдает пару вспышек света, кто-то прислал сообщение. Друзья приглашают завтра сходить в караоке-бар. Текудо идти не хочет, выходной посвящен поездке на соседнюю станцию, где будет выступать популярная певица, о которой пару месяцев назад никто не слышал. Что ж, слава – госпожа капризная. То сегодня есть, а завтра уже нет. Но девушка талантлива и очень красива. Мимо таких не проходят. Ради выступления готов простоять в очереди за билетами, и к черту цену.

Неожиданный толчок выводит затекшее тело из равновесия. Что? Юкио готов поклясться, что закружилась голова, нежели тряхнуло пол. Мониторы сговариваются и выдают потерю сигнала. Пальцы выбивают на клавиатуре последовательность команд, на центральном экране распределения видеопотоков возникает символ свернувшейся змеи. Старший смены растерянно водит головой в стороны, не предпринимая попыток перезагрузить систему. Шутка коллег, установивших заставку? Код доступа: единица степени, ноль, циркумфлекс, игрек, шесть, ноль, ноль, сигма. Вместо звонка системному администратору звонкими хлопками пальцы пролетают над клавиатурой, входя в учетную запись администрирования системы. Коллеги из отдела информационной защиты будут ругаться, пускай. Бах!

Текудо поспешно хватается за спинку кресла. Предательское вращение сиденья не помогает сохранить равновесие, но молодой сотрудник службы безопасности чувствует второй толчок отнюдь не в голове. Вздрагивает обстановка: рассыпаются ручки, кружка кофе слетает со стола, как и другие незакрепленные предметы интерьера. Землетрясение? Но радио молчит. Через пару секунд в воздухе расцветает дребезжащий звук пожарной сигнализации, но Текудо сделать ничего не успевает. Сознание возвращается через минуту, но с ощущением прошедших часов. Человек бросается из служебного помещения, крики слышны до того, как электронный ключ отпирает замки блока западного крыла. Текудо оказывается на террасе, расположившейся над центральным холлом. Отделка под дорогой нефрит отражает огненные блики пожара. Взрыв: гудящий, тянущий, яркий. Тогда-то в поле зрения попадает она – стройная фигура в деловом костюме со знакомым лицом. Певица, на чей концерт Текудо собирался в выходной. Откуда? Галлюцинации?

Звон в ушах не прекращается, не слышно слов сногсшибательной красавицы. Несмотря на милую улыбку, взгляд холоднее льда. Растет чувство, приятное и промораживающее. Идем рука об руку, как во сне. Хаос вокруг отходит на второй план. Впереди вырываются две темные фигуры, председателя правления холдинга Текудо узнает, второго видит впервые. Испуганное выражение лица фигуры топ-менеджмента веселит сотрудника охраны, пока взгляд не падает на сверток, намертво привязанный к руке. Рождается щекочущее и прохладное чувство страха. Ужас застывает в остекленевших глазах начальника, сводит внутренности. Спутник хлопает директора по спине, дав отмашку на активные действия. «Код доступа: единица степени, ноль, циркумфлекс, игрек, шесть, ноль, ноль, сигма. Уроборос воссоздан», – будто наяву слышит человек. Страх пинком гонит навстречу смерти. Адреналин бьет в голову.

Одна из многочисленных встреч. Главное отличие живого мира от мертвого – встречи. В мире пустоты никого не встретить. Но приближающийся директор символизирует не общение или союз, а смерть. Как и ухмыляющийся позади человек. Да, чувство ничто иное как страх. Толкает сердце и тело наперегонки с близкой смертью. Отдаленным уголком сознания Текудо видит самодельное взрывное устройство на руке со шнурком детонатора. Движениями правит страх, но чувство не гнетет, не заставляет бежать прочь. Будоражит, электризует волосы на голове, растворяет в пространстве и подсказывает.