Сквозь границы квадрата

Откинув покрытый инеем шарф, человек вдыхает морозный воздух. Путник окутан теплой одеждой, слои мехов не дают разглядеть странника. Переведя дух, неутомимое тело вновь бросается на покорение снежной пустоши. Снег скрипит под ногами, случайный свидетель не увидел бы знаков отличия на одежде путника, только голубые глаза под стать таинственным глубинам вечных ледников. Дорога приподнимается, штурмовать возвышенность труднее, но странник ускоряется, будто преследуемый голодной стаей волков. Трудности оборачиваются приливом сил, человек с ходу перепрыгивает поваленные деревья на вершине холма.

Вырастает Мерцающий хребет, отделяющий страну вечной зимы от остальных земель. Племена кочевников с берегов замерзшего моря называют горный массив Снежными Владыками. Нетрудно выцепить взглядом череду исполинов, коронованных белоснежными венцами. Преодолеть хребет без соизволения Владык невозможно, как путешественник узнал на последней обитаемой стоянке двенадцать дней назад. Впрочем, как получить разрешение и надо ли, осталось без ответа. Кочевники пасут оленей, интересы и верования не пересекаются с другим миром, полным зеленой травы и теплого солнца.

Светило вот-вот коснется горизонта, оставив земли во власти полярной ночи. Странник стремится как можно скорее добраться до подножия гор в место, про которое рассказывают шепотом. Капризная погода показывает крутой нрав, крепчающий ветер старается оттеснить от хребта, но умение превращать препятствия в мосты спасает от поражения перед стихией. Обстановка резко меняется, с неба сыпется рой снежинок, вращаемых безжалостным ветром в диком танце. Пурга возникает из ничего, но каждый путешествующий привыкает к причудам зимнего царства. Человеческая фигура упрямо рассекает мельтешащую завесу, до конца пути остается всего ничего.

Путник до рези в глазах вглядывается в метель, старается не пропустить важный ориентир. Вот он! Скала напоминает вставшего на задние лапы медведя – грозного хищника северных земель. Повернуть на восток, пройти вдоль большой стены и спуститься в котловину. Ноги скользят по накату, по бокам вырастают искореженные стены, густо усеянные острыми выступами. Путник оказывается в огромном изломе, конец скрывается среди обильного снегопада. Торной дороги нет, но идти легко, странник едва касается земли. Дальше двух шагов не разглядеть узкого желоба, созданного древним катаклизмом. Не помеха, точка прибытия одна, заплутать невозможно.

Погода вновь изменяется. На спад идут порывы ветра, снежная завеса разрежается, открывает каменные ступени, выдолбленные в скале. Первая, вторая, третья, на каждой остается отпечаток сапога, пятая, двадцать девятая, сто тридцать седьмая ступень. Восхождение прекращается, ветер метает в лицо острые снежинки, танцующие на высокой террасе. Строение не природного происхождения, грубо отесанные колонны каменным лесом вздымаются в сумеречные небеса. Заката путник не увидел, небо плотно заволокли хмурые тучи. Скоро станет темно, луны не будет. Контур размыт среди летящего снега, но цепкий взгляд льдисто-голубых зрачков находит цель посреди бушующего снежного пожара. Громада нависает спящим утесом, не замечает холода, снегопада и любопытства. Путь пройден.

Пилигрим тратит время на обход каменных колонн, где-то прямых как луч, а местами накренившихся, обвалившихся, а то и упавших. По сравнению с человечком кажутся дивно-грозными колоссами, обхватить смогут не меньше двадцати людей. Но шпили меркнут на фоне великана, сидящего на насыпи каменных обломков и стен осевшего ледника. Могучая спина закрывает осторожно подкрадывающегося странника от порывов неистового дыхания гор. Местность очищается от круговерти снега, можно взглянуть в глаза замкнутого титана, навечно прикованного незримыми цепями Снежных Владык. Сила, бившая когда-то бурным потоком, навсегда покинула потухший взор, морщины-змеи обустроили гнезда на величественном лице. Время поставило печать древности, сотворив памятник. Человек не выглядит обескураженным, довольный кивок завершает месячную дорогу.

Монументальная башня заслоняет обзор, железно приковывая внимание. Черные провалы окон зазывают, обещают поделиться тайнами древности. Трещины в кладке пересекают исполинское здание, от башни, некогда вздымавшейся до небес, остался огарок немыслимо широкого фундамента этажей в шестнадцать. Мысленно прикидывая первоначальную высоту, остается присвистнуть. Снежные Владыки были детьми у коленей башни богов. Да, великолепный дворец принадлежал богам. С высоты следили и судили мир. С верхотуры Вавилонской башни.

Странник прыгает с камня на камень, впереди зияет вход. От внушительных врат осталась выбоина, проникает мало света. В мертвой башне нет прежних жителей, нет их призраков, только память. Память, высеченная на каждом камне, несущей балке, вычурной арке. Даже повергнутая, Вавилонская башня неописуема. Человеческая история от первоначал до новейшего времени, от темноты седых веков до света будущих свершений. Письмена всех народов мира, фрески, балюстрады, барельефы. Каждая частичка хранит знание. Возводимый по кирпичику, по прожитому году, десятилетию и веку, Вавилонский столп отражает накопленный опыт прошедшего времени. Как жаль, от гордого сооружения остался жалкий обломок.

Над человеком замыкаются своды, внутри тоже каждый элемент – материальная квинтэссенция жизни человечества. Не считая давней катастрофы, время не прикоснулось ни к чему. Зима не властна здесь, поэтому смело откидывается шарф и меховой капюшон. Первый за многие года посетитель музея. На седой бородке и усах застывает иней, живые глаза пробегают из стороны в сторону. Облик человека выдает немалый возраст, несмотря на седину и морщины, в замершей фигуре чувствуется сила и стойкость. За слоями грубой одежды не разглядеть худощавое телосложение, посиневшие руки чуть ослабляют повязки мехов.

– Поглядеть бы на тебя во времена расцвета, – хриплый голос растворяется в застывшем воздухе. Башня молчит. Странник подходит к ближайшей стене, взгляд впивается в рисунки, перемежающееся текстами на неизвестном языке. Невидимые линии начинают пробегать по символам, сортируя буквы, слоги, фразы, по восходящей до совокупности всего начертанного. Читающий стоит, а вокруг бушует невидимая буря, перед ней меркнет любая непогода полярных земель. Сопоставление с рисунками, нахождение повторов, индексов, воссоздание нетрудной мысленной модели типа «сеть», необозримый океан возможных комбинаций «сети» сворачивается в трубку. Образование первой логической цепочки. Ряды идеограмм начинают приобретать смысл для человека, впервые увидевшего подобное. Не услышав речи, звуков не воспроизвести, но для чтения достаточно.

Путник прохаживается вдоль стены, неотрывно следуя по хронике птицеподобного народа. История резко обрывается на огненном облаке, пожравшем селения землепашцев. Катаклизм завершает наскальную летопись, интересно, выжил кто-нибудь из полуптиц, полулюдей? С трудом отрываясь от чтения, путник прыжками поднимается по изогнутой лестнице. Человек старается не смотреть по сторонам, риск надолго остановиться у очередной стены шагает по пятам. Башня поднимается над заснеженной землей чуть более ста локтей, добраться до верха не займет много времени. Чего не сказать о путешествии к центру Вавилонского столпа. Бессчётное количество коридоров уходят в глубину гигантского сооружения. Несколько дней займет поход в противоположный конец кольца внешних стен, если не взлететь птицей в ночное небо. Шаги не издают звуков, пролетают этажи. Верхушка фундамента встречает объятиями морозного ветра. На высоте холод чувствуется острее.