Сквозь Тьму

– Раз уж ты добыл редкий свиток из Арвеста, собрать это барахло для тебя не составит труда, - подытожил Джером, едва Сирил ознакомился со списком.

– Я бы, на вашем месте, с выводами не торопился. Основные ингредиенты достать непросто, но возможно, хотя это и займёт какое-то время. А что касается праха вампира, то здесь нужен кто-нибудь посильнее меня.

– Если тебе не нужна свобода, то ты так и скажи. Зачем придумывать какие-то нелепые отговорки? – проговорил Джером с иронией.

Сирил пропустил насмешку храмовника мимо ушей.

– Свобода не стоит того, чтобы быть обескровленным одной из этих клыкастых тварей. По-другому прах вампира добыть невозможно. Так что спасибо за щедрое предложение, но уж лучше я останусь здесь. Целее буду.

Ответ торговца категорически не устроил Джерома. Едва Сирил отказал ему, как храмовник схватил своего собеседника за шиворот, и прижал к стене.

– Я не собираюсь с тобой торговаться. Либо ты делаешь как я говорю и проваливаешь на все четыре стороны, либо остаёшься здесь. Остаёшься ненадолго, максимум на день, после чего тебя отправят на костёр за пособничество тёмным колдунам, а когда придёт время казни, я лично поднесу факел! – раздражённо выпалил Джером.

Глядя в глаза храмовника, испуганный Сирил понял, что его “благодетель” либо спятил, либо очень близок к этому. Учась в магической академии, Джером был одним из самых талантливых выпускников с факультета магии света. Позорное поражение во вчерашнем бою с Дженайей Джером принял слишком близко к сердцу, как и клятву уничтожить тёмную ведьму. В Джероме говорило не просто сильно уязвлённое самолюбие. Придя в себя этим утром, храмовник недолго предавался самобичеванию, а принялся анализировать свои ошибки. Посмотрев на себя со стороны, и поняв, что при встрече с Дженайей он повёл себя как самонадеянный дурак, Джером решил во что бы то ни стало взять реванш. При этом он понятия не имел про планы Ариуса, собравшего десяток бойцов, среди которых была Эллара, и покинувшего Данмур ещё до того, как Сирила отправили в темницу. Узнав о торговце, Джером решил, что тот с радостью ухватиться за его предложение, и пришёл в ярость, когда этого не произошло. Угрозы храмовника отправить Сирила на костёр были беспочвенными, т.к. подобной властью Джером не обладал. Однако до смерти перепуганному торговцу совсем не хотелось попасть на костёр.

– Хорошо! Я всё достану! – поспешно выпалил он.

Джером тут же отпустил торговца.

– То-то же, - проговорил он довольным тоном.

Подойдя к двери, храмовник легонько постучал по ней кулаком. Дежуривший в коридоре тюремщик тут же открыл камеру.

– Я забираю этого человека под свою ответственность. Возражения есть? – осведомился Джером.

Тюремщик лишь покачал головой. Когда они покинули темницу, и вышли на улицу, храмовник протянул торговцу небольшой мешочек. Встряхнув его, Сирил понял, что внутри лежат деньги.

– Это за срочность. Что бы ты там обо мне не думал, знай – я действую исключительно в интересах Виндхейма, - заявил он в своё оправдание.

Сирил лишь коротко кивнул. Ему хотелось поскорее убраться от молодого храмовника, а не беседовать с ним об интересах королевства.

– Чем быстрее ты достанешь все ингредиенты, тем лучше. Попытаешься меня обмануть или сбежать – я тебя из-под земли достану, - предупредил Джером торговца.

“И потом собственноручно туда отправлю”.

Хотя этого не было сказано вслух, Сирил сразу всё понял без лишних объяснений. Воспользовавшись стационарным порталом, Джером переместил торговца в Арквейд – приграничный город, откуда быстрее всего можно попасть в Арвест. Когда рыцарь храма попросил их беспрепятственно пропустить торговца на территорию соседнего королевства, охранявшие границу бойцы сделали так, как сказал им храмовник. Вернувшись обратно в Данмур, Джером в который раз убедил самого себя, что действует исключительно в интересах света, несмотря на довольно сомнительные методы достижения цели и что когда он покончит с тёмной ведьмой, все ему только спасибо за это скажут.

***

Вопреки распространённому мнению, что девушки могут прихорашиваться часами, подготовка к дороге в Орилос заняла у Дженайи не больше десяти минут. Едва ли Дженайю можно было назвать модницей, однако в её гардеробе было несколько красивых и дорогих платьев, подаренных ей лично императором Альбусом. Вместо того чтобы надевать одно из этих платьев, и изображать из себя аристократку, Дженайя предпочла нарядиться провинциальной крестьянкой. К дожидающемуся её в гостевом зале Джону Дженайя спустилась уже в женской рубашке белого цвета, длинной юбке и дорожных туфлях. Некогда седые, а теперь золотистые волосы были собраны в хвост. Шею девушки украшала простенькая на вид серебристая цепочка, у которой тоже была своей роль. Ведьма знала, что на территории академии действует мощный ментальный блок, установленный архимагом Орвальдом. Любой адепт тьмы, осмелившийся приблизиться к стенам учебного заведения, за считанные секунды превращался в овощ, и процесс этот был необратим. Серебристая цепочка служила своеобразным ограничителем. Пока она висела на шее Дженайи, ведьма лишалась большей части своих сил, но зато могла беспрепятственно разгуливать по академии, не боясь при этом лишиться рассудка. Присматриваясь к новому образу Дженайи, Джон признал, что если бы он совсем ничего о ней не знал, и впервые бы увидел девушку в таком виде, то ему бы и в голову не пришло, кто она такая и на что способна.

– Выглядишь потрясающе. Я бы даже сказал сексуально. Ещё бы юбку укоротить и пару верхних пуговиц расстегнуть, и было бы вообще идеально! – похвалил он выбор спутницы.

В ответ на похвалу Дженайя стала мрачнее тучи.

– Что не так? – спросил Джон, не понимая, чем вызвал недовольство ведьмы.

– Держи свои грязные мысли при себе. Я тебе ни какая-нибудь бордельная девка!

– Да нет у меня никаких грязных мыслей. Я просто похвалил твой внешний вид и ничего более.

– Я тебя предупредила.

Последняя реплика ведьмы прозвучала чересчур зловеще.

– Что это у тебя? – поспешил Джон сменить тему, указав на свиток в руке Дженайи.

– То, с помощью чего мы вернёмся в Виндхейм, - незамедлительно ответила ведьма, вручая свиток своему собеседнику.

Пробежав глазами по пергаменту, Джон усмехнулся. В свитке было записано не какое-то мудрёное заклинание, а детский стишок, состоящий из четырёх строк.

– Прочитай это вслух, - потребовала Дженайя.

– Зачем? – не понял Джон.

– Просто сделай это.

Доу прочитал стишок, но ничего не произошло.

– Я так и думала. В тебе совсем нет магии, - сказала Дженайя, забирая у Джона свиток.

Джон и сам это понял ещё вчера, когда не смог воспользоваться стационарным порталом в Аэдосе. Да и откуда в нём взяться магии, если там, откуда он прибыл, в неё мало кто верил? После того как стишок прочитала Дженайя, перед ней открылся портал красного света.

– Этот портал рассчитан только на одного человека, поэтому зайти в него мы должны одновременно, - предупредила ведьма Джона.

Соблазн оттолкнуть Дженайю и запрыгнуть в непонятно куда ведущий портал был велик, но только Джон об этом подумал, как ведьма схватила его за руку, и шагнула в портал, увлекая Доу за собой. Красный портал перенёс их в другое поместье, принадлежавшее ныне покойному графу Редбоуну – отцу Финнеаса. Не отличавшийся супружеской верностью граф использовал этот дом как место для свидания со своими любовницами. Благодаря опытному магу, сделавшему на заказ свиток телепортации, граф мог в любое время переместиться в своё любовное гнёздышко. После смерти графа дом находился в запустении, поэтому риск столкнуться здесь с каким-нибудь нежелательным свидетелем был предельно низок. Привыкшая к подобным перемещениям Дженайя на удивление легко перенесла телепортацию. Зато у Джона всё плыло перед глазами. Тем не менее, как только ведьма отпустила его руку, парень устоял на ногах.

– И всё? Мы уже в Орилосе? – спросил Джон, не веря, что незаметно пересечь границу Виндхейма настолько просто.

Дженайя коротко кивнула. Если бы Финнеас рассказал ей про свиток намного раньше, то она прибыла бы в Аэдос в ту же самую ночь, когда увидела Джона глазами инфернальной гончей, и встречи с храмовниками удалось бы избежать. Пустующий дом они покинули не через парадную дверь, а через вход для прислуги.

Идя по оживлённым улицам Орилоса, Джон мысленно сравнил этот город с новой столицей Виндхейма. Поначалу оба города были похожи друг на друга как две капли воды, но по мере продвижения по улицам стали появляться и отличия в виде многоэтажных сооружений. В том же самом Данмуре, самым величественным и крупным зданием был, естественно, королевский дворец. Здесь же примечательных объектов архитектуры было гораздо больше. Ещё на подходе к центральной части города, Джон заметил две башни, каждая из которых была высотой с девятиэтажный дом. Это были резиденции двух магических гильдий: первая гильдия специализировалась на магии земли и воздуха, а вторая – на магии воды и огня. 80% стихийных магов, окончивших магическую академию, попадали в одну из этих гильдии, в то время как остальные предпочитали не вступать ни в какие сообщества, идти по жизни своим путём и ни от кого не зависеть. Ни о чём этом Джон не знал, и знать не мог, потому что Дженайя не сочла нужным перегружать его лишней информацией. Она расценивала Джона не как полноценного живого человека, а лишь как физическую оболочку для своего учителя. Вспоминая последние слова Адриана, Дженайя не могла понять почему учитель попросил её помочь пришельцу. Он хотел, чтобы она сберегла это тело для последующего ритуала? Или чтобы помогла Джону вернуться в его мир? У Адриана не хватило времени чтобы чётко сформулировать свою просьбу, и теперь Дженайе оставалось только гадать что именно имел в виду её учитель. Одно она знала наверняка – святое пламя из тела Джона следует извлечь, и чем скорее она это сделает, тем лучше.