Слабейший из Сильнейших! Том 2

— Ты же просил одеться как рабыню, вот я и оделась. Нет у меня простых тряпок, я взяла то, что было, — Инес буднично пожала плечами. — Моё лицо прикрыто, а значит мне нечего бояться. Меня никто не узнает.

Её нижняя часть лица была действительно прикрыта алой вуалью, что хорошо сочеталась с её волосами. Хотя, было ли тяжело её узнать за почти прозрачной вуалью, вопрос был спорный.

— Я имел ввиду не это, — вздохнул парень и вышел за ней. Он аккуратно закрыл дверь. Только сейчас он заметил, что замка не было. Видимо тут всё защищено только доверием. — Впрочем ладно, в таком виде уж точно никто не опознает принцессу одного из главенствующих родов. Они даже не подумают о подобном абсурде.

Инес странно захихикала, но Самир ради приличия не стал лезть в её эмоции.

По коридорам они шли молча, думая о своём. Самир не думал, что он ещё когда-то вернётся в эти позолоченные стены. Сколько раз судьба ещё занесёт его в это место? Его главная цель была совсем не тут. Она была гораздо дальше. Впрочем, оставалось совсем немного. Он сейчас так близок к своей цели, как никогда к ней близок не был.

Спускаясь по лестнице в парадном зале он ещё раз бросил взгляд на статую Юсуфа. Гордый мужчина средних лет стоял в окружении мифических монстров. Теперь он видел его строгие прямые черты лица, что сейчас заметно помолодели.

— Неужели Жасмин уже настолько освоила силу, что способна на подобное? — пробормотал он под нос и подошёл ближе, разглядывая скульптуру. В этот раз Инес ему не мешала. Она стояла сзади и просто молча держала его за руку.

Эти монстры действительно оказались женщинами. Полуобнажённые, склоняющиеся перед ним в раболепном трепете. Тут была и та шестирукая огнебабочка, Ариса.

— А твоя мать..? — осторожно спросил Самир.

Инес просто показала на девушку, обнимающую Юсуфа со спины. Спереди было видно лишь её лисью мордочку, что-то нашёптывающую хозяину дома на ухо.

— Как символично, — хмыкнул парень и обошёл статую сзади. Как он и думал, фигура женщины была сильно похожа на Инес в её форме лисы, хотя в ней было немного больше звериного, чем человеческого.

Заметив, как Инес краснеет, Самир быстро вернулся обратно.

— Мне просто было любопытно, — развёл руками он.

— Да-да, пошли уже, — вздохнула девушка, пытаясь не бросать свой взгляд на статую. — Это отец разместил тут эту похабщину, а не ты, её и так уже все видели.

— Тогда…

— Идём! Отсюда!

Девушка не дала ему договорить и потянула за руку к выходу.

Глава 25: Театр

— Боги, что с твоей одеждой? — ввалившегося в бар мужчину облепили удивлённые взгляды.

— Упал, — скривил лицо мужик и направился к стойке. Его зелёный кафтан был насквозь пропитан засохшей грязью. Со стороны он был похож на нищего бродягу, что не сможет за себя даже заплатить. Но этого человека половина присутствующих хорошо знала. И сейчас он был явно не в лучшей своей форме. Сев за стойку, он хмуро бросил, — Харан, налей орухо. Это пиздец просто.

— Что на этот раз с тобой стряслось? — рассмеялся бармен с улыбкой глядя на верного завсегдатая в таком потрёпанном виде. Он налил из бочонка выдержанного алкоголя и протянул посетителю кружку.

— Да я… я даже не знаю как объяснить это, — вздохнул он. — Знаешь же, я тебе рассказывал, любовница у меня есть.

— Это когда я тебе рекомендовал бросать это дело? — поднял бровь Харан и начал протирать один из стаканов тряпочкой.

— Да плевать я хотел на твои советы. Моя баба ей… — он отхлебнул из кружки. — Ух, хорошо! Моя баба как полено, долбишь её, а она такое чувство как будто засыпает от этого. А вот она…

— Ты надоел уже про неё рассказывать. Так что случилось-то? — вздохнул бармен переводя наскучившую ему тему.

— Короче возвращался я ночью, после того как повеселился с ней, и тут меня как жахнет! — мужик так резко стукнул кулаком по стойке, что аж кружка подпрыгнула.

Бармен от неожиданности дёрнулся, но промолчал.

— Меня прям об стенку приложило и я в какую-то лужу свалился прямо там где шёл. Очнулся на утро только, в грязи и так, словно моя любимая на мне сотню раз прокатилась, — выдохнул он.

— И зачем ты сюда попёрся, а не домой? — поморщился Харан. — Чтобы мне полы после тебя мыть?

— Да иди ты в пень. Не знаю как мне на жену смотреть после такого. Да и на любовницу. Я в трауре. Такое ощущение словно меня изнасиловала лужа, а мне при этом и понравилось, — мужик приложился к кружке. — Мне нужно прийти в себя.

— Ну, — вздохнул бармен оглядывая пьяницу перед ним и не зная, стоит ли тому это сообщать. — Кажется, так не только тебя приложило. Посмотри на зал.

Вошедший огляделся. Десятки мужчин сидели с кислыми минами и глушили спирт.

— И меня тоже, — наконец вздохнул бармен. Его руки, протирающие кружку слегка задрожали — Никогда не видел снов краше этого. Вроде просто поспал, а как будто всю ночь с гаремом эмира резвился. Не знаю, что это было, но весь город накрыло. Поговаривают, что это старший Эрбо что-то наколдовал. Ужасная магия.

— А можно его попросить, чтобы он каждый вечер так колдовал? — пьяный взгляд мужчины был уже не очень осмысленен.

— Чтобы в следующей луже ты совсем утонул? Пхах, — прыснул бармен. — Не нашего ума это дело, ох не нашего. Раз в жизни такие сны бывают. И если бы не шлялся где попало, мог бы встретить этот сон в собственной кровати, а не в луже.

— Ой, да иди ты уже в пень.

***

Город сегодня был тихим. Даже базар, где в это время вовсю шла торговля, сейчас выглядел как читальные залы, в которых Самир пару раз бывал в детстве. Лишь негромкие переговоры и вялые обсуждения цен, в которых не было места спорам. Вся Сарагоса словно погрузилась в транс.

— Кажется мы действительно задели весь город, — хмыкнул Самир изучая прохожих.

— Ты ощущаешь их эмоции? — Инес шла, прижав руку к сердцу. — Я не про тех кто смотрит на меня, а вообще.

Девушка немного нервничала из-за своего наряда рабыни, хотя ей это и нравилось. Эмоции смущения, перемешанные с удовольствием, исходили от ней куда сильнее, чем от простых зевак, бросающих на неё заинтересованные взгляды. Всё-таки позволить ей выходить в город в таком виде, было ошибкой. С другой стороны, Самиру было лестно. Ведь в основном от людей исходила именно зависть. Они смотрели на Инес, но они смотрели на Инес, что принадлежала ему. И никто не пытался это оспорить.