Сладкая мука

– Я беспокоюсь об Оуэне и твоих родителях. Я хочу сделать это правильно для нас, но я также хочу сделать это правильно для них.

– У меня есть для тебя новости, герцог. Ты все равно будешь на шесть лет старше меня, когда мне исполнится восемнадцать. Я никогда не догоню тебя и всегда буду младшей сестрой Оуэна.

– У меня больше шансов получить их одобрение, если мы подождем.

– Мы уже получили одобрение моей мамы.

Я вдруг чувствую себя очень трезвым.

– Как она может дать свое одобрение, если она не знает о нас?

– Клянусь, я ничего ей не говорила. Она поняла это сама. Сказала, что всегда знала, как сильно мы любим друг друга.

– Ты думаешь, это очевидно и для всех остальных?

– Я думаю, что мы хорошо это скрываем, но ее сильная материнская интуиция видела это насквозь. Разве ты не чувствуешь себя лучше, зная, что она дала нам свое благословение?

Может быть. Я не знаю.

– Она расскажет твоему отцу и Оуэну?

– Я попросила ее не делать этого, и она согласилась. Она позволит нам рассказать всем после моего дня рождения.

– Спасибо тебе, черт возьми, за это.

– Довольно об этом.

Клаудия переплетает свои пальцы с моими, и мы вместе крепко сжимаем их.

– Я хочу тебя, герцог. Так сильно. Ожидание убивает меня.

– Для меня это тоже несчастье.

Мой член оставался твердым только с небольшим облегчением, которое могла обеспечить моя рука. Я изнывал от желания оказаться внутри этой девушки. Каждый. Чертов. День. Никто не может поверить, что я перестал трахать любую дырку. Почему спросите вы? Есть лишь один ответ. Она. Клаудия Лейн Блисс. Я чертовски люблю эту девчонку. Одержимый, как сумасшедший. Я не могу насытиться и даже еще не трахнул ее. Мы даже почти не соприкасались. Поцелуи - это все, что я позволяю. Но не после ее дня рождения. Я собираюсь трахнуть ее девяносто девятью разными способами. Она трется о мой твердый член. Это то, что делают дети, но я не ребенок. Уже давно.

Этот чертов дьявол сидит у меня на плече и кричит мне в ухо. К черту, что все думают или говорят. Возьми ее. Она твоя. И ей будет так хорошо. Этот сукин сын поселился у меня в голове с тех пор, как я начал встречаться с Клаудией. Я проигнорировал его. Но не более того. Мне надоело лишать себя удовольствия.

– Я хочу посмотреть на тебя.

Может быть все дело в виски. Может быть дело в синих шарах. Может быть это потому, что я похотливый ублюдок, который отчаянно нуждается в прикосновении девушки, которую люблю. Что бы это ни было, я больше не могу этого делать. Мне нужно что-то, может быть немного попробовать вкус, чтобы выжить, пока я не смогу по-настоящему обладать ею. Я включаю ночник и начинаю свое визуальное путешествие по ее телу, начиная с самого верха. Ее длинные темные кудри скручены в беспорядочный узел на макушке.

– Что случилось с твоими волосами?

– Я сделала его, когда опустили стекла в автобусе.

Я не знаю, что такое пучок на макушке девушки, но я нахожу его супер сексуальным.

– Мне нравится.

Я опускаюсь на колени между ее ног, кладу кончик указательного пальца ей на шею чуть ниже подбородка и медленно опускаю его вниз, пока он не достигает груди. Я провел много времени, представляя, как выглядят ее сиськи. И я ни капельки не разочарован. Полные. Пышные. Стоячие.

– Так чертовски великолепно, Клаудия. Они идеальны, как я и представлял.

Она обхватывает их снизу и...толкает их вверх и сжимает. Черт. Возьми. Я мог бы кончить прямо здесь и сейчас.

– За все это время ты ни разу не прикоснулся к ним.

– И сейчас не буду, хотя мне до смерти хочется. Поверь мне. Я хочу щипать, лизать и сосать их так сильно, что едва могу сопротивляться.

У нее перехватывает дыхание, и она с трудом сглатывает.

– Совершенно верно, Клаудия. Я собираюсь сделать все это, и ты будешь носить мою метку, когда я закончу с тобой.

Расширенные зрачки делают ее обычно голубые глаза почти черными.

– Именно этого я и хочу, герцог. Быть отмеченной тобой. Быть полностью твоей.

Мой член становится тверже, и предэякулят вытекает из кончика, когда я смотрю вниз и вижу темно-розовое пятно на её трусиках.

– Черт возьми, Клаудия. Я вижу, какая ты мокрая.

Ее ноги широко расставлены, и она касается темного пятна кончиками пальцев. Я видел, как она трогала себя тысячу раз в своих фантазиях, но реальность намного лучше.

– Доказательство того, как сильно я хочу тебя.

Мы слегка исследовали друг друга последние пару недель, но я не осмеливался прикоснуться к ее киске. Я не знаю, каково это пробегать пальцами по ее складкам, когда они скользкие от желания и потребности. Или каково это просунуть пальцы в ее сладкую, влажную киску, пока она скачет на моей руке. Но я собираюсь узнать. Скоро.

– Сними эти чертовы трусики. Я хочу увидеть то, чего так долго ждал.

Она просовывает большие пальцы за пояс и ткань скользит вниз по бедрам и ногам. Когда моя девушка обнажена, она сжимает колени вместе, напоминая мне, что до сих пор она никогда не была обнажена перед мужчиной. Она выглядит такой милой и невинной.

Я протягиваю ей руку.

– Дай их мне.

Она протягивает мне свое нижнее белье и... Я подношу их к носу. Мой член снова сочится, когда я вдыхаю ее женский аромат, ее сладкий нектар наполняет мои легкие.

– Ты чертовски вкусно пахнешь.

Достаточно хороша, чтобы лизать. Есть. Пожирать. Клаудия поднимает ногу и тычет носком блестящего высокого каблука в выпуклость моего нижнего белья.

– Сними их. Я хочу увидеть то, чего так долго ждала.

Я соскальзываю с края матраса и встаю рядом с кроватью, глядя на нее сверху вниз. Ее глаза перемещаются на мой член и расширяются, когда я стягиваю нижнее белье.

– Герцог…

Она не заканчивает фразу, но я знаю, о чем думает моя девочка.

– Я обещаю, что он прекрасно впишется в тебе...когда придет время. Но это будет не сегодня, мы не будем трахаться.

Я обхватываю рукой свой член и глажу его вверх и вниз, пока мои глаза пожирают ее обнаженное тело. В последнее время я часто получаю удовольствие, используя только свою руку и фантазии в моей голове. Но я устал от притворства. Потребность быть внутри этой девушки стала такой же необходимой, как дыхание в моих легких.

– Опустись немного.

Я умираю от желания поставить на ней свою метку, но это невыполнимая задача, когда ты не можешь прикоснуться к кому-то. Мне придется импровизировать.

– Я голая. Ты голый. Хм... Что же нам делать?

– Я хочу пометить тебя единственным способом, не прикасаясь к тебе.

Она морщит лоб, и, несмотря на тусклое освещение, я вижу, как ее щеки заливает румянец.

– Я не понимаю, что это значит, - шепчет она.

Как она может быть такой чертовски сексуальной и в то же время такой невинной?