Сладкая мука

Оуэн смеется, и я узнаю его пьяный смех.

– Я хочу с ней познакомиться.

Матрас сдвигается, когда Брэм встает с кровати.

– Вон отсюда! Ну же, ублюдок!

– Ладно, но скажи своей девчонке, чтобы она не кричала так громко. Люди пытаются здесь спать.

– Конечно, Оуэн. Мы будем вести себя тихо, и ты сможешь снова заснуть.

Я слышу, как закрывается дверь, щелкает замок, а потом чувствую, как рядом со мной прогибается кровать.

– Он ушел.

Я стягиваю простыню с головы и вижу Брэма, лежащего на спине, закрыв лицо рукой.

– Черт, это было близко. Слишком близко.

Его голос дрожит.

– Все в порядке. Он не понял, что это я.

Он убирает руку от лица и смотрит на меня.

– Если только он не выглянет наружу и не увидит твою машину.

Мое сердце начинает учащенно биться.

– Дерьмо. Я об этом не подумала.

– Мне и в голову не могло прийти, что он ворвется в мою спальню. Надо было запереть дверь.

– Он пьян. Возможно, завтра он уже ничего не вспомнит. Или, по крайней мере, не слишком много деталей.

Брэм хватает меня за предплечье, тянет вниз и крепко обнимает.

– Если он что-нибудь вспомнит, нам крышка.

Я не волнуюсь, и он тоже не должен волноваться.

– Все нормально. Он не знал, что это я здесь.

– Верно, но он думает, что я здесь поедаю кого-то еще. Ну же, Клаудия. Неужели ты думаешь, что он примет то, что мы влюблены, после того как он думает, что столкнулся с кем-то всего пять недель назад?

Брэм только что сказал, что мы влюблены друг в друга. Не встречаемся. Не видимся. Не интрижка. Мы. Влюблены. Я забываю обо всех сложностях, которые создают наши отношения, и сосредотачиваюсь только на этих словах.

– Ты сказал, что мы влюблены друг в друга.

– Да.

Он перекатывает нас так, что мы лежим на боку, лицом друг к другу, его рука обнимает мое обнаженное тело.

– Я чертовски влюблен в тебя, Клаудия.

Это все, чего я когда-либо хотела. Его. Его сердце. Его любовь.

– Я тоже в тебя влюблена.

– Я всегда защищал тебя. И всегда буду.

Он так говорит, как будто это работа всей его жизни. Даже больше, чем мой родного брат.

– Я знаю.

– Ты должна уйти. Оуэн никак не может сообразить, что это была ты.

Логика подсказывает мне, что он прав, но мысль о том, чтобы оставить его после того, как мы только что пережили это чудесное откровение вместе, кажется неправильной.

– Мы только что признались, что влюблены друг в друга. Последнее, что я хочу сделать, это оставить тебя.

Брэм отстраняется и включает лампу. Он садится на край кровати и наклоняется вперед, положив руки на бедра.

– Мы были бы в полном дерьме, если бы он увидел это платье на полу.

– Но этого не произошло.

Я сажусь позади него, обхватываю ногами его талию и прижимаюсь лицом к его спине. Его тело дрожит, и это верное свидетельство того, как сильно он потрясен нашим возможным разоблачением.

Он подносит мою руку к губам и целует.

– Иногда мне кажется, что я схожу с ума, потому что мои мысли настолько иррациональны, когда дело касается тебя.

Мое сердце колотится в груди. Стук в ушах.

– "Иррационально" может означать много разных вещей.

– Я хочу сказать тебе, чтобы ты не ездила в Чаттанугу этой осенью. Я хочу сказать тебе, что эта квартира достаточно большая для нас обоих. Я хочу сказать тебе, чтобы ты вышла за меня замуж и родила мне детей.

У меня перехватывает дыхание, и он снова целует мою руку.

– Герцог…

– Поверь мне, я знаю, как абсурдно это звучит в данный момент. Ты молода, и ты еще многого не испытала. Ты заслуживаешь того, чтобы поступить в колледж и получить массу удовольствия. Получить диплом. Сделать отличную карьеру.

Я не думаю, что смогу расстаться с ним через четыре месяца. И было бы глупо делать это, в Чаттануге ничего нет для меня.

– Ты. Моя карьера в качестве фотографа. Все, чего я хочу, находится здесь.

– Я хорошо зарабатываю, и мои родители отдали мне то, что осталось от моих сбережений в колледже. Я более чем способен позаботиться о тебе, пока ты строишь свой бизнес и клиентуру. И если ты решишь, что не хочешь ничего делать, кроме как сидеть дома и растить наших детей, то я тоже не против.

Наши дети. Мои яичники просто взрываются. Я поворачиваюсь к Брэму, сажусь на него верхом и обнимаю за плечи.

– Ты хочешь пожениться?

– Да. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, - он берет мое лицо и целует в губы.
– Ты бы сделала это? Вышла за меня замуж? Родила мне детей?

Я встаю на колени и располагаю его член у своего входа.

– Да. Я даже позволю тебе зачать во мне ребенка прямо сейчас, если ты этого хочешь.

Брэм улыбается и качает головой.

– Только не сегодня. Я хочу, чтобы наш первый раз был, когда мы будем одни.

Он прав. Для нашего первого раза было бы хреново, если бы нас прервали, и мой брат понял, что это я в постели Брэма. У меня нет намерений поспешно заняться любовью в первый раз, а затем выбежать за дверь. Я хочу не торопиться и наслаждаться каждым его моментом.

– Хорошо. 20 мая.

Он заправляет мне волосы за уши, как делал, как когда-то делал, когда я была маленькой.

– Не могу дождаться, голубка.

Глава 10

Брэм Виндзор

Сегодня день рождения моей маленькой голубки. Наконец-то, восемнадцать. Слава богу. Несмотря на ее многочисленные попытки убедить меня переспать с ней, она все еще девственница. Но не надолго. Ее девственность будет принадлежать мне сегодня вечером. Я не могу перестать думать о сегодняшнем вечере. Мой член был твердым, как сталь, большую часть недели в ожидании, наконец, попасть внутрь моей сладкой девственницы. И она будет стоить каждой минуты ожидания и синих шаров. Я знаю, что это будет чертовски хорошо. Такой тугой.

Я видел Клаудию каждый день на этой неделе, но не так, как хотел. Не голой. Не в моей постели подо мной. Не когда я у нее между ног. Оуэн и Ривер не позволяли мне остаться с ней наедине. Они закончили университет на прошлой неделе и вернулись в Линчбург. Они тусуются в моей квартире каждый вечер, пьют пиво и занимаются всяким дерьмом. Отнимая у меня драгоценное время наедине с Клаудией. Наше отсутствие личной жизни, вероятно, было к лучшему. Я чувствовал, что слабею последние несколько недель.