Сладкие папики

И я знал историю с этого момента.

— Я помню.

— Я мало кому рассказывал предысторию, мне было слишком стыдно, и Оливия была чертовски подавлена. Я молчал, но настаивал, что теперь Кэтти моя дочь, говорил Дебби, что прошлое не имеет значения, важно лишь то, что мы оттуда вынесли. — Он застонал. — Я думал, что смогу все исправить, думал, что, если буду давить достаточно сильно, то люди примут это, научатся любить. Я впервые встретил Кэтти, когда она вылезла из машины в первый день в нашем доме. Я был таким гребаным придурком, Карл, и все сделал неправильно. У девочки не было шансов адаптироваться, мне просто хотелось, чтобы она познакомилась со своими братьями и сестрой, хотелось, чтобы она увидела, какой у нас хороший дом, как ей будет весело. Но она ненавидела его, и Верити ненавидела ее. Все это стало гребаной катастрофой.

— Должно быть детям было тяжело, всем им.

Он кивнул.

— Я думал, что они постепенно приспособятся, научатся жить дальше. Я думал, что у нас все будет хорошо.

— Но все было не так хорошо?

Тот покачал головой.

— Нет, все было не так хорошо. Кэтти ненавидела меня, ненавидела дом, ненавидела детей. Она не хотела туда приезжать, кричала маме, что хочет остаться дома, но я все равно приходил, старался, чтобы все получилось. Тупоголовым, Карл, я был таким тупоголовым. Когда ей исполнилось тринадцать, она больше не хотела меня знать, а когда исполнилось шестнадцать, сказала, что с нее хватит, черт возьми, нас всех. Что не примет у меня ни пенни, ни на что, что не хотела ничего знать.

— Ты оставил все как есть?

— Нет, — ответил он. — Не совсем. Продолжал пытаться, продолжал давить. Это из-за ее матери, она так близка к своей матери. Она даже не позволяла мне произносить ее имя, и сейчас тоже. Кэтти сказала, что я не имею права говорить о ее матери после того, то я с ней сделал, не имею права даже думать о ее матери.

— А как насчет того, что Дебби сделала с тобой? — спросил я. — Кэтти судя по всему не знает? Что Дебби солгала тебе?

Он вздохнул.

— Не знаю, Карл. Я действительно не знаю, что ей известно. Я не поднимал этот вопрос, потому что не хотел усугублять ситуацию. Общение было трудным и без вороха навалившихся проблем. Кэтти не хочет меня знать, как бы я ни старался. Кэтти и Верити начинают сходить с ума, если я слишком усердствую, чтобы добиться успеха, поэтому я перестал, ради спокойной жизни. Не для себя, для всех них.

— Тогда почему Кэтти здесь?

— Потому что она моя дочь, — сказал он. — Потому что я люблю ее. Потому что хочу для нее самого лучшего. Потому что надеюсь, что Верити и Кэтти смогут найти какую-то общую почву во взрослой жизни, что-то, что их объединит. Я надеялся, что это будет тот самый Харрисон Гейблс.

Я покачал головой.

— Между ними вражда, Дэвид, реальная вражда. То, что произошло сегодня, неприемлемо.

Он вздохнул.

— Я все улажу.

— Как?

— Возможно, мне не следовало настаивать, чтобы Кэтти приезжала сюда. Может быть, это была ошибка.

— Это нелепо, — сказал я. — Проблема не в Кэтти. Кэтти зрелая, трудолюбивая и преданна программе. Проблема в Верити.

Тот кивнул.

— Обычно так и есть. Я поговорю с ней.

Я не мог скрыть своего разочарования.

— Верити не должна быть здесь, если не способна контролировать свой характер, Дэвид, независимо от того, кто она.

— Она будет держать себя в руках, — ответил он. — Я это гарантирую.

Меня это не убедило.

— Верити слишком привыкла добиваться своего. У нее нет никаких обязательств по программе обучения. Она груба и саркастична, и делает все, что ей заблагорассудится.

— Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — простонал тот. — Ты же знаешь, какая Верити, Карл, ты знаешь ее достаточно давно.

У него было такое право. Я посмотрел на часы.

— Мне пора, — сказал я. — Куча дел.

Я почувствовал острую вину от осознания того, что мчусь домой к Кэтти, на тот случай, если она решит снова приехать, хотя, скорее всего, та этого не сделает.

Он встал и протянул руку.

— Скажи мне, что ты сделаешь для них все, что в твоих силах, Карл. Скажи, что попытаешься навести мосты между двумя моими девочками.

Я пожал плечами.

— Думаешь, я смогу это сделать? Я бы не очень на это надеялся, Дэвид.

— Пожалуйста, — проговорил он. — Я скажу Верити вести себя подобающе, но ты просто… просто постарайся собрать их в команду, хорошо? Это будет очень много для меня значить. — Его глаза были полны надежды.

— Постараюсь, — сказал я. — Хотя у меня, наверное, больше шансов выдрессировать кошек. — Я взял свои файлы и телефон. — Тебе нужно начать общаться с Кэтти, Дэвид. Девушка, похоже, понятия не имеет обо всем этом, что ты не такой уж плохой парень, не совсем. Ей нужен отец, который может поддержать ее, который хочет быть рядом, если она не верит, что это ты, а ты хочешь, чтобы это было так, тогда тебе предстоит серьезная работа.

— Я знаю, — ответил он. — Знаю, что мне предстоит много работы.

Я пожал ему руку.

— Я посмотрю, что можно сделать с наведением мостов, но это может занять некоторое время.

— У тебя есть шесть месяцев. — Он улыбнулся. — Шесть месяцев — это единственное время, которое я могу выиграть с Кэтти. Она уйдет, как только они закончатся, я уверен.

— За шесть месяцев многое может случиться, — заметил я.

— Я рассчитываю на это, — проговорил Дэвид.

Как и я.

Даже больше, чем он.

— Нам нужно поговорить, — сказал Рик, его глаза сверкнули, когда он посмотрел на меня через наш обеденный стол. — Кое-что нужно обсудить. Ситуация обостряется чертовски быстро.

Я замер, почти разрезав колбаску ножом. Живот скрутило.

— Не могу не согласиться. Я более чем счастлив обсудить кое-что. На самом деле, умираю от желания, рассказать кое-что. Это ты настоял на том, чтобы подождать полгода.

Какое-то мгновение тот тупо смотрел на меня, а потом вздохнул.

— Не это что-то, я имею в виду, нечто между нами.

Меня пронзило разочарование.

— Что-то между нами? — Я обмакнул хлеб в суп. Домашний а-ля Рик. Овощная смесь. — Все чертовски мило, не так ли?

Он кивнул.

— Ага, все мило. Милые гребаные свидания. Милые как блядские маргаритки.

Мы оба согласились с этим. Несколько дней Кэтти проводила ночи в нашей постели, несколько дней Кэтти была в моем офисе днем. Пару дней Рик возил ее в конюшню, пока я заканчивал работу.

Пару дней трахали, словно ебучие кролики.

Сегодня вечером она осталась дома, чтобы провести время со своей матерью. Первая ночь за несколько дней, и было тихо. Так чертовски тихо. Кэтти проделала в нашей размеренной жизни дыру, и, когда девушка уезжала, она чертовски сильно зудела.

Я пытался убедить себя, что так было всегда, что мы всегда влюблялись так сильно. Но это была полная чушь. Полная гребаная чушь.

— Тогда выкладывай, — сказал я. — В чем проблема?

— Неизбежность. — Он помешал суп. — Рано или поздно это может произойти.