Сладкие папики

Мой живот скрутило.

— Не уверена, что мой отец может взять на себя ответственность за большую часть из этого.

— Может да, а может и нет. — Рик снова посмотрел на меня. — Я всегда говорю то, что считаю нужным, и твой отец всегда был отличным парнем. Никакой ерунды, никаких игр. Он видит в людях самое лучшее, как и Карл.

— Это не то, каким его вижу я, — возразила я, мой голос был колючим. Я была колючей, словно дикобраз. — Никогда. Ни за что.

Рик не обратил на это внимание.

— В любом случае, это не главное. По-настоящему желание завести ребенка зародилось у него много лет назад. Карл сказал мне, что примерно в двадцати минутах ходьбы от приюта находился парк, который был лучше, чем то жалкое нечто, что было в распоряжении у их детского дома. Он обычно приходил туда, сидел и смотрел. Там были семьи, рассказывал Карл, хорошие семьи. Настоящие мамы и папы со счастливыми детьми, просто приятно проводящие время. Он часто сидел за забором, наблюдал за ними и молился, чтобы однажды и у него была такая же семья. Люди, которых нужно было бы любить. — Рик вздохнул. — Дети, которых нужно было бы любить. — Он взял щепку и повертел ее в пальцах. — Когда твой отец сделал ему предложение, он с головой ушел в работу, чтобы подготовиться к будущему, стать кем-то. Вот так. Он ни с кем не встречался до Мелани, пока ему не перевалило за двадцать, Карл думал, что это она, та самая. И Мелани утверждала, что чувствует то же самое. А кто бы этого не сделал, будучи имея такого парня, как Карл? Он великолепен, успешен, умен… — Его голос затих. — Но эта женщина была диким существом, поверь мне. Честно говоря, я даже представить себе не мог, что кто-то вроде Карла будет возить пару детишек в школу, даже через миллион лет. Но он мог бы это делать.

— Это она была с ним, когда вы познакомились?

Рик кивнул.

— Ага, на каком-то захудалом сайте. Ты же знаешь правила. Я появился у них, и мы сразу же поладили. Я думал, что они были крутыми. Милая пара, прекрасный секс. Смелые. Их отношения казались довольно прочными, хотя действительно такими не являлись.

— Они расстались?

Рик встретился со мной взглядом, он опасался говорить мне это. Я видела, что тот колебался.

— Тебе необязательно говорить мне… — начала я, но он покачал головой.

— Мне действительно нужно рассказать тебе. — Он перебросил щепку из одной руки в другую. — Карл думал, что они настроены серьезно. Думал, что это навсегда. Они говорили об этом, он говорил о том, чтобы остепениться, завести детей. Это было все, чего он когда-либо хотел.

— А она не хотела этого?

— Говорила, что хотела. Что перестала принимать таблетки, издавала правильные звуки, говорила правильные вещи. Я имею в виду, они были вместе целую вечность. Годы и годы без каких-либо реальных обязательств, без каких-либо реальных признаков того, что она готова, но он ждал. Наконец Карл решил, что она готова, и та сказала, что готова.

— И она не забеременела?

Рик тяжело вздохнул.

— Видимо, нет. Она все время говорила ему, чтобы он подождал, говорила, что это случится.

— Но этого не произошло?

Парень отшвырнул щепку в сторону.

— Она просто лгала.

— Все еще принимала таблетки?

— Нет, — проговорил он. — Это было бы гораздо лучше. — Он зажмурился. — Два аборта.

Гребаный ад.

— Два?

— По меньшей мере, два. Проболтался друг, который слишком много выпил и упомянул об этом мимоходом, будто Карл и так знал.

— О боже!

— Он был чертовски подавлен. Всю свою жизнь он мечтал о семье, месяцы — а может быть и годы — попыток. Представь себе, все это ожидание, все эти попытки и просто узнать, что женщина, с которой ты хотел провести всю свою жизнь, решила покончить с двумя вашими детьми без твоего ведома. Это разбило его чертово сердце.

Мне стало холодно. Холодно и грустно. Мой живот болел за него.

— Это ужасно.

— Да, это так. Это действительно так. Они из-за этого расстались, и она ушла, даже не моргнув глазом. Мелани никогда не любила его по-настоящему. Думаю, ей просто нравилась идея быть с ним, что для меня безумно, потому что я действительно чертовски сильно люблю его, он — все для меня. — Рик сделал глубокий вдох. — Какое-то время мы были просто друзьями. Пропускали по паре кружек пива в выходные. Потом по паре кружек на неделе. Мы много разговаривали. Много смеялись. Мы просто подходили друг другу. Мы встретили много других женщин, когда он снова был готов к этому, совершенно случайно. — Он широко улыбнулся. — Я знал, что люблю его, уже тогда. Я думал, что он был удивительным. У него это заняло немного больше времени. Наверное, это было из-за семьи. А может быть я ему просто не нравился. — Рик слегка рассмеялся. — Но, наверное, я пробрался к нему под кожу. В конце концов.

Я улыбнулась.

— А ты всегда знал, что ты би?

Он кивнул.

— Моя семья была потрясающей, учила нас, детей, что любовь есть любовь, и это все, что имеет значения. Мне это не казалось таким уж важным, я просто хотел того, кого хотел. Они любят Карла. — Его глаза сверкнули, и это заставило меня вздрогнуть. — Тебя бы они тоже полюбили.

Я не знала, что на это ответить, поэтому промолчала.

— А Карл тоже всегда был би?

— Я так думаю, возможно. Для меня моя сексуальность не имела большого значения, я просто любил то, что мне нравилось, любил того, кого любил. Для Карла, думаю, это было больше похоже на утешение там, где он мог получить его. Думаю, он находил некоторое утешение в общении с другими, когда слетал с катушек, немного физической близости под покровом темных ночей. Выход для нерастраченной любви, как-то так. Он говорит, что был благодарен за любую любовь, независимо от того, откуда она приходила, и это засело в нем, хотя теперь я думаю, что корень всего этого в другом. Для него на самом деле не имеет значения, идет ли эта любовь от парня или девушки, или от обоих. Он не всегда отвечает тем же, волшебной маленькой любовной фразой — заморочка после Мел, полагаю — но он это показывает, он это чувствует. Карл полностью отдается людям, которые заботятся о нем, людям, которые хотят его. Я хотел его. Я действительно хотел его.

Я слегка толкнула его. Сжала его локоть.

— И он хотел тебя. Он любит тебя, это очевидно.

— Я люблю этого парня. Так чертовски сильно его люблю. — Парень вздохнул. — Но мы всегда хотели большего. Нам с самого начала хотелось иметь семью, особенно Карлу. Мы думали, что у нас могут быть полиаморные отношения, что сможем найти кого-то на одной с нами волне, но это оказалось не так просто. — Он сделал паузу. — Секс, да, это было просто. Деньги в обмен на секс, это даже проще. Но что-то настоящее? Это ускользало от нас.

Я ничего не говорила, только слушала.

— Наверное, это тяжело для людей. Секс втроем — это весело, тусоваться втроем — это весело, но остепениться? Эта долгосрочная полиштука с ребенком, с семьей, со странными взглядами других мам на школьной площадке? — Рик покачал головой. — Это заставляет женщин бежать. Мы с Карлом похожи на субботние вечерние коктейли. Достаточно легко затащить кого-то в бар, «купи один и получи второй бесплатно», но они неизменно выпивают достаточно, чтобы хорошо провести время, а затем отправляются домой на ночь.

— Я вижу это совсем не так, — ответила я. — Не сейчас, обещаю.

— Надеюсь, что нет, — проговорил тот. — Я действительно чертовски надеюсь, что нет, потому что мы увязли довольно глубоко с тобой, Кэтти. Мы думаем, что ты потрясающая.

Я почувствовала, как краснею.

— Спасибо.

— Я говорю серьезно. Мы очень высокого мнения о тебе. Так будет всегда, как бы все ни обернулось. — Рик почесал бороду. — Карлу в этом году исполняется сорок, и он чувствует это. Он боится, что это никогда не случится для него, для нас, и что даже если это случится, он будет слишком стар, чтобы наслаждаться всем тем, о чем мечтал всю свою жизнь. Слишком стар, чтобы радоваться своим внукам, перебравшись в дом престарелых еще до того, как его ребенок съедет из дома. Это делает его… требовательным.

— А как же иначе? Если он хочет чего-то настолько… — Я подумала о подворье, разочаровании от потери мечты, которая ускользала от меня. Это было чертовски больно, а ведь мне было всего двадцать два года. У меня все еще оставался Самсон, все еще была моя мама, все еще была вся жизнь впереди, чтобы найти другую мечту.

— Он сильнее меня, Карл так долго держится за мечту, несмотря на оплеухи, получаемые им по лицу, и все равно продолжает идти, продолжает надеяться. Это делает его трудным, но Карл такой и есть, пока не узнаешь его поближе.