Сладкий ужас

«Такого везенья просто не бывает», — подумала я, потому что передо мной была подробная военная карта той самой местности, над которой я пролетала.

Более того, кто-то начертил на этой карте маршрут для пилота, который еще десять минут назад сидел на моем месте.

«Ну, правильно, — подумала я, — он же летел по этому маршруту впервые в жизни, а найти маленький пятачок в горах без всяких опознавательных знаков необычайно трудно».

Я убедилась в этом, когда посмотрела на взлетную площадку с высоты. Если ты не знаешь о ее существовании, то ни за что не рискнешь там приземлиться.

Теперь я знала не только местонахождение лаборатории с точностью до нескольких десятков квадратных метров, но и ту военную базу, с которой осуществляется ее снабжение. А обладая этой информацией, нетрудно было определить и источник многомиллионного финансирования.

Единственное, что мне оставалось сделать, это выбрать маршрут в нужном направлении. На той же карте я нашла обозначение боевых постов.

Бог не отвернулся от меня после сегодняшней грешной ночи. Он был явно на моей стороне!

Вся сложность моего положения состояла в том, что вертолет принадлежал скорее всего террористам. Поэтому неизвестно, кого мне следовало больше опасаться — их самих или пограничников.

Тревогу в лаборатории забьют не раньше чем через пятнадцать минут после моего вылета. Пока директор позвонит по телефону на базу, и те сообразят, в чем дело, и поднимут в воздух какой-нибудь вертолет, пройдет еще минут пятнадцать. Поэтому у меня был определенный запас времени и я смело пролетела над парой блокпостов в горах.

Мне нужно было совершить посадку в безопасном месте, неподалеку от какой-нибудь дороги, ведущей в направлении Краснодара. Там под самым носом у Рустама моего появления наверняка уж никто не ожидает.

На минимальной высоте пролетала я над горными речками, и пока ни один выстрел не был произведен по моей машине. Я покинула уже территорию республики, где находилась лаборатория, но даже не знала, известно ли о ее существовании властям или спецслужбам этой республики. Скорее всего нет, хотя кто теперь разберет?

Могло быть и так, что террористы другой республики спрятали ее в чужих горах, подальше от собственного правительства.

В конце концов, я не удивилась бы, если бы узнала, что настоящие хозяева этой лаборатории находятся за несколько тысяч километров от нее.

Я хотела посмотреть, не осталось ли в планшете еще каких-нибудь карт. Потрясла его одной рукой. Карт там не оказалось, но мне на колени выпали несколько десятидолларовых бумажек, видимо, «заначка» пилота вертолета.

— Ну что же! — сказала я себе. — В таком случае план действий меняется.

И, найдя на карте ближайшее оживленное по горным понятиям шоссе, направила машину в его сторону.

Долетев до шоссе, я развернула вертолет и стала искать место для посадки. Посадку я придумала своеобразную, поэтому и место мне было нужно ей под стать. И я нашла такое место, благо в горах это несложно.

Над какой-то речушкой я на минимальной скорости направила вертолет в каменистое ущелье, выкинула за борт лестницу и, заклинив руль управления все тем же ненужным мне теперь планшетом и его ремнями, начала спускаться вниз по лестнице. Скорость сразу показалась обманчиво большой, но я много раз прыгала в своей жизни, поэтому знала о всех этих фокусах сознания.

Я спрыгнула на землю с высоты полутора метров и даже не упала. А после этого развернулась и пошла в сторону шоссе. И оглянулась только раз, чтобы посмотреть на взрыв воткнувшегося в отвесную стену и рухнувшего на дно ущелья вертолета. Там было очень много топлива, и взрыв получился излишне громким.

На мне был новенький с иголочки костюмчик, на теле не было ни царапины, я совершенно не напоминала жертву авиакатастрофы, поэтому даже не нужно было прятаться. Кому в голову может прийти идиотская мысль, что милая интеллигентная девушка с веселой улыбкой на лице, со свежим запахом шампуня, около часа назад вылезшая из-под душа, несколько минут назад выпрыгнула из вертолета?

А разбила вертолет я не только для того, чтобы насолить террористам, хотя и это было бы разумно. Но прежде всего я таким образом обезопасила себя. Как только террористы узнают, что эта сумасшедшая наркоманка, попытавшаяся угнать вертолет, разбилась в горах, они тут же успокоятся.

Поэтому я совершенно спокойно прошла несколько километров по тропинке до шоссе и остановила первую попавшуюся машину.

— Куда поедем, дорогая? — спросил меня добродушный водитель.

— В город, — ответила я с улыбкой, и он не спросил с меня денег.

Сменив три машины и не заплатив ни копейки, через несколько часов я была в Ставрополе. Все-таки Кавказ — он и есть Кавказ, и мужчины там сохранили рыцарское отношение к женщине.

А чтобы не обзаводиться новыми свидетелями, в Ставрополе я села на поезд и любовалась видами из окна до самого Краснодара.

Вспомнив симпатичную чебуречную около рынка, я зашла туда и перекусила горячими аппетитными чебуреками с бульоном. Стакан сока остудил мои внутренности, и я была готова продолжать путешествие, но уже более цивилизованным способом.

Совесть у меня была совершенно чиста. Задание я выполнила на все сто процентов. У меня в карманах находились два пузырька с продукцией секретной лаборатории и карта, с помощью которой эту лабораторию можно было не только обнаружить в любое время, но и уничтожить за считанные минуты.

Но вопрос о дальнейшей судьбе лаборатории не входил в мою компетенцию. Мое дело — передать информацию Грому, а он уже решит, кому ее целесообразнее передать.

И я отправилась к той самой автостоянке, где меня давно заждался мой серебристый красавец.

* * *

Жетон, который мне вручил мальчик взамен моего «Ягуара», я нашла на том же самом месте, где оставила его несколько дней тому назад, то есть на гвоздике в самом углу стоянки вместе с ключом от машины. Я сняла его с гвоздика и через минуту передала из рук в руки тому же самому мальчику.

За время моего отсутствия несколько раз прошли проливные дожди и теперь моя машина выглядела в полном соответствии с тем мизерным количеством километров на спидометре, что она успела промчаться после того, как была вывезена из ворот родного завода.