Сладость для двух боссов

— Надеюсь, ты понимаешь, что ничего не видел сейчас? — тихо рычу на него.

— Конечно шеф. Меню?

Сам выбираю Вике нормальный обед и делаю заказ. Она опять пыхтит, надувает щечки. Милашка и прелесть. Заводит меня своим невинным видом. Но пока хищник внутри меня заснул.

— Ну так, Викуся, расскажи-ка мне одну вещь.

— Какую? — девочка наконец-то выглядит расслабленной, лишь удивленно поглядывает по сторонам.

— Кто так сильно тебя ранил, что ты закрыла сердечко на сотню замков?

Малышка бледнеет и сглатывает. Значит, я попал в точку.

— Какая вам разница? — голосок меняется, становится стальным.

Хищница проснулась. И она будет защищаться. Значит, я оказался прав.

— Открыла кому-то сердце, а он туда плюнул? — слегка надавливаю.

— Не надо, пожалуйста… — она обнимает себя руками, дрожит, — это не ваше дело!

— Хорошо, — почву я прощупал, так что можно пока успокоиться, — я не полезу к тебе в душу.

— Вы уже это сделали…

— Но ты не пускаешь.

— И не нужно.

— Как скажешь, малыш.

Тем временем нам приносят еду. Во мне просыпается новое желание. Защитить, обогреть, накормить эту девочку. Но её сердце покрыто стальными шипами. И пока она не готова впустить, по крайней мере меня.

— А если бы это был Раенский? — спрашиваю, когда мы управляемся с едой.

— В смысле?

Румянец на щеках девушки говорит мне, что я снова попал в точку.

— Если бы он спросил тебя о том же, о чём и я? Ему бы рассказала?

Вика молчит и стремительно краснеет. Опять попал в точку.

— Это касается лишь меня и моей жизни. Игорю Олеговичу я бы сказала то же, что и вам.

Ну да конечно! Не верю и чувствую, как к горлу подступает ярость. С трудом удерживаю её внутри. Расплачиваюсь и отвожу малышку в офис. Какое-то время смотрю на её скрывающийся за дверьми изящный силуэт, пытаясь разобраться, что за чувства вспыхнули внутри. Это ревность или просто желание обладать?

Знаю, что между Викой и Раенским уже что-то есть.

Сильное, жаркое чувство. Которое я испытал лишь однажды. А потом сбежал… Как трус. Невольно вспоминаю Киру. Почему? Сжимаю зубы почти до хруста.

Да уж, с этим шквалом странных чувств мне еще предстоит разобраться…

Глава 14

Вика

Чувствую себя слегка неловко после того, как Раенский вынудил Виталика уехать. Айтишник кажется мне спокойным, надежным. Он меня не волнует от слова совсем. Ему я запросто скажу «нет», даже, если начнет напирать. После определенных событий я всегда ношу с собой перцовый баллончик.

А вот Игорь Олегович — совершенно другое дело. В его присутствии вибрирует каждая клеточка моего тела. Ему отказать я просто не смогу. Как ни гоню прочь ликование, что он решил отвезти меня домой, оно предательски заселилось в сердце на ПМЖ.

Пока доделываю работу, Раенский сидит в кабинете и тоже решает какие-то вопросы. Почему-то мне кажется, что он зол. Прям чувствую этот лед даже через стену. Это из-за Виталика? Подумал, что мы с ним… О нет!

Вспыхиваю и улепетываю в туалет. Гляжу на себя в зеркало. Щеки горят, губы искусаны. А в глазах тот самый блеск, который больше никогда не должен был появиться. Сжимаю руки в кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Ауч! Так, хватит хандрить!

Ведь чертова эйфория всё равно уже прочно завладела мной. И я реально думала, что смогу без чувств спать с мужчинами? В сердце что-то ёкает. Возвращаюсь на рабочее место и привожу себя в порядок. Радует одно: влюбленность всегда проходит быстро.

— Ты готова? — голос босса вырывает меня из мыслей.

— Да! — подрываюсь, ругая себя за излишнюю суетливость.

— Тогда поехали, — Раенский даже не смотрит на меня.

Вокруг него опять колючая аура. В этом весь Игорь: из страстного любовника в ледяной айсберг за шестьдесят секунд. Но почему я чувствую себя виноватой, ведь ни в чем не провинилась? Топаю рядом, опустив голову.

— Как съездила к врачу? — бросает мне, открывая дверь своего внедорожника.

А царапину-то уже закрасил! Вот паразит! Злобно сверкаю глазами и плюхаюсь на пассажирское сидение. Меня мгновенно окутывает потрясный аромат дорогой кожи и через секунду забываю, почему вообще злилась.

— Нормально съездила, — бурчу, глядя в окно.

— Птичка, — строгий голос вызывает дрожь во всём теле, — я серьезно спрашиваю.

Он наклоняется ко мне, заглядывая в глаза. Сглатываю ком в горле. От этой близости мне слишком приятно, волнительно… Боязно! Но оттолкнуть этого мужчину я не могу. Таю, плавлюсь, превращаюсь во что-то жидкое и сладкое. Серые глаза босса, его чувственные губы, еще утром подарившие мне море удовольствия, цитрусовый парфюм — всё это срывает башню.

Резко подаюсь вперед, затем обвиваю его широкие плечи и усаживаюсь сверху. Мы практически сталкиваемся носами.

— Игорь Олегович, — шепчу, — пожалуйста…

Я дрожу так сильно, что в глазах босса промелькивает страх.

— Тебе плохо? — хриплый шёпот Раенского сводит с ума, — птичка…

— Наоборот, — облизываю губы, — поцелуйте меня!

Его не нужно просить дважды. Игорь бросается на мои губы, как изголодавшийся зверь. Он терзает их, вторгается языком, дразня и будто выманивая мой. Подаюсь навстречу, отдавая себя во власть этого мужчины. Наши языки танцуют неистовый порочный танец, губы быстро опухают от дикого напора.

Воздух из легких будто вышибает. Дышать становится невозможно, но и оторваться друг от друга мы не в силах. Между нами что-то происходит. Скачут искры, электризуется воздух, атмосфера раскаляется добела. Это что-то дикое, сладкое и совершенно недопустимое.

Но я хочу больше! Внутри уже собрался сгусток невыпущенного желания. Игорь понимает меня без слов. Поглаживает мою попку, задирает юбку и быстро пальцами находит мокрые складочки под неприлично влажным бельем. Ласкает их, а под моей кожей растекается пламя.

— Ты очень чувственная девочка. Опять хочешь? — спрашивает он, освобождая меня из плена своих губ.

Но мне не нужна эта свобода. Тянусь к боссу и теперь уже сама целую со всей страстью. Пальцами изучаю его лицо. Наслаждаюсь ароматом этого мужчины. Схожу с ума. А он ласкает, играя моим распаленным телом на кончиках пальцев.

— Влажная, — кусает за губу, — сладкая малышка. Хочешь кончить?

— Да! — бьюсь в его руках, — пожалуйста, Игорь Олегович!

— Сука, как же меня заводит, когда ты так просишь. Ну же, прелесть, еще! Говори ещё!