Слава. Звёздный волк

Они прошли в комнату Леры, Слава закрыл за собой дверь, а Коля поводил носом, принюхиваясь:

– М-дя, как в будуаре, однако! Вы тут времени даром не теряли!

– Коль, к делу, – усмехнулся Слава, – чего хотел сказать-то?

– Я размышлял всю ночь над вашим рассказом. Не всю – но размышлял. И не хочу, чтобы между нами осталась какая-то недосказанность. Слав, как ты думаешь, кем я служу? Что тебе родители сказали?

– Ну… училище защиты химической закончил. Разве нет?

– Слав, я контрразведчик. Занимаюсь обеспечением защиты военных объектов от вражеских агентов. Если можно так выразиться… Все, что представляет угрозу для наших объектов, грубо говоря, находится в сфере моих служебных интересов. Если я не доложу о вас – совершу служебное преступление. Понимаешь? Стой, молчи, не надо ничего говорить! Просто выслушай. Я верю тебе и Лере – больше ей, потому что тебя знаю всего ничего, а ее всю жизнь. Она очень порядочная и честная девчонка… Мам, закрой дверь! Дай нам со Славой поговорить! Ну что ты всегда нос суешь! Не заходите сюда!

В общем, когда я вчера пришел, отец мне сказал, что Лера появилась с молодым мужиком, я был обязан проверить, кто ты и что ты. Тем более что, когда разувался, наткнулся на твой пакет, который ты благополучно швырнул под полку. Из него вывалились слитки. И несколько пачек баксов и рублей. Я был вынужден обыскать твои карманы, понимаешь? Ты неизвестный человек, пришел к моим родителям, которых я люблю и за которых отвечаю, ты вместе с моей сестрой, за которую я глотку любому порву, потому я и позволил себе сделать обыск. Честно скажу – сохранить спокойствие до нашего разговора мне было трудно. Очень трудно. Надеюсь, что скрыть свое состояние сумел. Я не хочу, чтобы между нами стоял вот этот обыск. Не хочу, чтобы Лерка на меня косилась, как на предателя. Я за вас, чего бы это мне ни стоило. Вот что хотел сказать тебе.

Коля взволнованно встал, подойдя к окну, начал рассматривать крыши соседских пятиэтажек, занесенные первым снегом. Снег падал хлопьями, кружился, завихряясь, и казалось, что сейчас в окне появится огромное, прекрасное лицо Снежной королевы.

Вячеслав встал, подошел к Коле, постоял рядом, потом протянул ему руку:

– Забудем. Да, мне было немного неприятно, что ты вот так прошелся по моим карманам. Но умом я тебя понимаю и не виню. Я сам за Лерку всем горло порву. Я ее люблю. Так люблю, что, наверное, никогда никого так не любил и не полюблю больше. Все-таки есть тенденция – у хороших родителей хорошие дети!

Коля улыбнулся и, хлопнув Славу по плечу, потер руку, потом, покачав головой, сказал:

– Как чугунина, елы-палы! Пошли! Там мать пироги с утра уже гоношит! Страсть как люблю ее пироги! Ты с мясом ешь? Или вы там, может, в вегетарианство ударились? Или кровью питаетесь – как марсиане? Иди, умывайся, и за стол. Папка уже с пузырем своим носится, но мать пресекает попытки попробовать! Не будем его мучить, пошли!

Через час все важно сидели за столом в зале, ели пироги, а мать Леры устроилась возле дочери, заглядывала ей в глаза и время от времени поглаживала по плечу, как будто проверяла – тут она или нет.

Коля усмехнулся и, кивнув на мать, шепнул:

– Вишь, и сына ни фига не надо! Все никак не оближет ее! – Потом добавил: – Я сейчас поеду домой, там Ленка волнуется, чего-то Лерка прихворнула, а потом, как съездите к Виктору, жду вас в гости! И Ленка хотела познакомиться, да и вы глянете, где я живу. Металл забираю, узнаю, как его получше сплавить… и подороже. С Виктором особо не разговаривайте, не объясняйте, чего и как. Мол, нужны вам инвалиды-летчики, желаете спонсорскую помощь оказать! Там афганцы есть, и испытатели, и даже ветераны Отечественной войны имеются. Правда, вам от них вряд ли толк будет, от ветеранов Отечественной – они, конечно, деды боевые, но уже в маразм впали. Время есть время, доживем до их лет, может, и хуже станем. Впрочем, я-то столько не проживу, а вот вы, насколько понимаю… короче… как задряхлею, вставь меня хоть в карманный калькулятор – лишь бы опять молодым и здоровым стать! – Коля хохотнул, а Мария Михайловна поинтересовалась:

– Чего вы все шепчетесь? Каверзу какую задумали?! Помню, как ты, Колька, на детской площадке автомобильный баллон запалил! До сих пор стены домов черные! А лет прошло уже сколько!

– Всю жизнь будешь вспоминать, да, мам? Слав, вот мой телефон – сразу звоните, если что. А вот телефон Виктора. Он ждет звонка. Берите такси, и вперед! Только оденьтесь потеплее – вы разгоряченные, а там метель! – Коля подмигнул левым глазом и исчез в дверях прихожей под кудахтанье матери.

Мария Михайловна со вчерашнего дня поздоровела. Слизняк так и сидел на ней, слегка пульсируя и управляя процессами, идущими в организме, и она сразу почувствовала облегчение, летала по дому, словно помолодела лет на двадцать.

Василий Макарович наклонился к Славе и заговорщицки сказал:

– Мне чего матери-то сказать? Что за штуки такие? И когда их снимать?

– Скажите, что это военная разработка, такие лечебные биороботы, сделанные по нанотехнологиям. Очень секретно, мне даже за то, что я их вынес из лаборатории, нагорит! Так что пусть помалкивает. А снимать не надо – как срок выйдет, они сами отвалятся и распадутся. С ними можно и мыться – они воды не боятся. Василь Макарыч, нам ехать надо… Вот что, пойдемте со мной. Мне кое-что вам нужно отдать.

Слава поднялся, заинтригованный Василий Макарович пошел за ним, вышли в прихожую. Пакета с золотом не было, вместо него лежал газетный сверток, на нем записка:

«Слава! Металл забрал. Остальное, что было в пакете – на месте».

Слава развернул сверток и усмехнулся – в общем-то ему было не жалко, ну прихватил бы Коля пачку-другую – ничего бы не случилось. Но все деньги, которые он бросил в пакет, оказались на месте.

Слава на глазах Лериного отца вытащил из карманов деньги, сложил на столик в прихожей. Потом взял пару пачек баксов, пачку евро, три пачки пятитысячных купюр и пару пачек тысячных, остальное завернул и отдал мужчине, который ошеломленно наблюдал за его действиями:

– Заберите все и положите в банк. Под проценты. Можете спокойно жить на эти деньги. Я еще дал Коле – он купит вам квартиру в центре или там, где захотите. Вам надо отсюда уезжать – шпана кругом, а после вчерашнего, боюсь, вас могут выследить. Мы с Лерой, скорее всего, уедем уже сегодня. Постараемся вас навещать, звонить время от времени. Телефон всегда держите включенным. На всякий случай Лера оставит вам свой телефон – если что, позвоните. Или кинете эсэмэску – мы потом прочитаем. Обязательно уезжайте отсюда, Коля в курсе, он вам поможет. Ну что еще… вроде все.

– Слав, а откуда деньги-то? Такие деньжищи, и так просто ты их отдаешь? Вам-то самим нужно!

– Забудьте. У нас все есть. Марию Михайловну успокойте. И вот еще что – Лерин паспорт остался?

– Остался! Настаивали, чтобы мы признали ее мертвой, сдали паспорт, но мать костьми легла, сказала, пока не буду убеждена, что ее косточки сгнили, не признаю мертвой! И как знала! Конечно, сейчас найдем! Куда в наше время без паспорта! – Василий Макарович заторопился и убежал в зал, начал шарить по ящикам, а Слава прошел в комнату следом за ним и предложил:

– Ну что, Лер, нам пора, поехали по делам? Мария Михайловна, Василий Макарович, спасибо вам за прием, за радушие, мне было очень-очень приятно с вами познакомиться. Теперь я знаю, в кого Лера такая молодец! Вся в маму с папой!

Мария Михайловна покраснела от удовольствия, а потом запричитала:

– Как же так?! Так мало побыли? Не погостили? Ну побыли бы еще хоть недельку, а? Мы бы к тете Вере сходили, к дяде Володе! Баба Анна, опять же, скучала по тебе! Ну чего вы так быстро – всего одну ночь!