Следующий в очереди

Я нервно сглатываю, тело напрягается, когда Сэм с любопытством за мной наблюдает.

Я знаю, чего он сейчас от меня хочет. Знаю, чего каждый мужчина в Америке хотел бы в этой ситуации.

Но я не могу.

Одна только мысль об этом заставляет все мое тело покалывать от беспокойства, и прежде, чем я успеваю сменить тему, меня резко и быстро охватывает воспоминание.

Мы со Стерлингом были вместе около месяца, когда это случилось. Это была неделя возвращения домой, и Стерлинг только что провел невероятную игру.

Мы находились на вечеринке, и я напилась больше, чем хотела признаться, когда пыталась произвести впечатление на Стерлинга, затащив его в ванную для быстрого секса. В одну секунду мы целуемся, а в следующую он прижимает мою голову к своему паху. Меня это вполне устраивало, поэтому я облизнула губы и с нетерпением принялась за работу. Но как только я взяла его в рот, Стерлинг схватил меня за волосы и вонзился членом так глубоко мне в горло, что я подавилась. Он, казалось, не замечал моей реакции и продолжал давить мне на горло снова и снова. От слез у меня защипало в глазах, я ногтями впилась в его бедра в безмолвной мольбе сбавить темп. Но он ничего не замечал. Только продолжал толкаться и толкаться до тех пор, пока, наконец…

Меня не вырвало.

Ну... на его член.

Ну, может, не совсем на его член, так как я стояла на коленях и мне удалось вытащить его члена изо рта как раз в тот момент, когда рвотный спазм поднял свою уродливую голову.

Только это был не просто спазм.

Это было извержение зеленого цвета, так как я пила «Гаторейд» или что-то наподобие.

Стерлинг психанул и чуть не опрокинул меня на пол в попытке увернуться от моего фонтана. Свесив голову и с блевотиной в волосах, я замерла на коленях, стараясь отдышаться.

Это. Было. Унизительно.

Я была уверена, что он меня бросит. Уверена, что непоправимо унизила себя перед мужчиной, за которого хотела выйти замуж, и что моя жизнь кончена.

Но Стерлинг меня не бросил. Он даже извинился за то, что переусердствовал, и протянул мне случайно найденную в шкафу зубную щетку.

Сэм смотрит на меня с любопытством, которое я не хочу понимать. Одно дело блевать на член своего парня, но совсем другое — блевать на друга по траху. Не говоря уже о том, что что-то мне подсказывает, Сэм привык к опытным женщинам.

— Э-э-э, давай вернемся, ладно? — заявляю я высоким и резким голосом, быстро поднимаясь из горячего источника. После прогулки по переулкам памяти мое сексуальное влечение скукоживается, как столетняя старушка. — Уже поздно, а завтра у нас большой день для катания на сноуборде.

— Ла-а-адно, — медленно отвечает Сэм, в замешательстве хмуря брови.

Я быстро засовываю мокрые ноги в ботинки и даже не утруждаю себя вытереться, прежде чем схватить пальто и подтолкнуть свою задницу обратно по тропинке к хижине, подальше от, вероятно, очень удушающего горло члена Сэма.

На следующий день я просыпаюсь, готовая обсудить это с Сэмом. Я должна извиниться за свое поведение, чтобы день не был полон неловкости или обид... но у меня нет такой возможности.

— Привет, — сонно говорю я, пробираясь на кухню, где Сэм на плите жарит яичницу с беконом.

— Доброе утро, — весело говорит он и смотрит на мою клетчатую пижаму, прежде чем вернуться к плите.

Я смотрю на его серые брюки и белую футболку, красиво обтягивающую очень большие руки.

— Ты рано встал.

Он понимающе кивает.

— Ранняя пташка ловит червяка. К тому же сегодня нам нужно будет уйти пораньше, пока мало народу. Легче учить без кучки подростков-придурков, которые будут крутиться вокруг и весь день окатывать нас снегом.

— Окатывать нас? — спрашиваю я, нахмурившись.

— Ага, — с полуулыбкой говорит он, — они очень быстро к тебе подъезжают, а затем резко тормозят, окатывая с головы до ног снегом. Они всегда так поступают с новичками.

— Вот ведь придурки, — раздраженно отвечаю я.

Сэм только качает головой.

— Да, но отчасти это все же весело.

Я киваю и смотрю на Сэма, ожидая, что он проявит какие-то странности по поводу внезапного окончания нашего вечера. Наверняка он раздражен, верно? Я так быстро бросилась обратно в хижину, что переоделась и притворилась спящей на диване еще до того, как он вошел. Это должно было расстроить его, верно?

— Как спалось ночью? — спрашивает он, выкладывая еду на тарелки.

— Отлично! — восклицаю слишком громко. — Диван очень удобный.

Он поворачивается, смотрит на меня секунду, прежде чем перевернуть последние несколько кусочков бекона.

— Может, сегодня вечером мы сможем поторговаться.

— Забудь об этом.

Он поворачивается и, раздраженно вздохнув, смотрит на меня.

— Ты очень упрямая, знаешь?

— Брат напоминает мне об этом почти каждый день, — отвечаю, хватая ломтик бекона, который он только что положил на салфетку. Сделав глубокий вдох, добавляю: — Эй, извини, что вчера вечером я вела себя странно.

Он качает головой и отвечает:

— Все в порядке, Мэгги. Я решил, что ты передумала, и меня это вполне устраивает. Наверное, это к лучшему.

Мои глаза широко распахиваются.

— Передумал насчет чего?

— Насчет нашей связи или как это назвать. Ничего страшного.

— Я не передумала, — восклицаю, хватая его за мускулистый бицепс, и он поворачивается ко мне.

Нахмурив лоб, он смотрит на мои губы.

— Нет?

— Нет! С чего ты взял?

— С того, что прошлым вечером на горячем источнике ты практически от меня сбежала. Возможно, у меня не так хорошо развита интуиция, но я проницательный, и я видел на твоем лице сожаление.

Я в ужасе закрываю глаза, когда понимаю, что Сэм совершенно неправильно истолковал мой нервный срыв прошлым вечером.

— Это не из-за тебя… это все я.

— Понятно. — Он издает смешок.

— Нет... о боже, я в этом ужасна. — Я отпускаю его руку, запрыгиваю на столешницу, и пытаюсь сформулировать слова так, чтобы не выглядеть полной идиоткой. — Однажды у меня был неприятный опыт, когда я оказалась перед парнем на коленях. Это было так ужасно, что я больше никогда не захочу такого повторить, а так как прошлым вечером у нас не было презервативов, я беспокоилась, что именно этого ты и ожидал.