Слепой странник

Мальчик остановился, внимательно посмотрев на застывшего в ожидании профессора.

— Наши обычаи запрещают называть кому бы то ни было имя, полученное при рождении, — словно извиняясь, промолвил ребёнок. — Но каждый та-лоо имеет право по достижении восьмилетнего возраста выбрать себе другое имя, которое можно назвать вслух. До моего восьмилетия осталось четыре дня, но я не думаю, что теперь это имеет значение, поскольку я вступил в самостоятельную жизнь немного раньше, чем предполагалось, а, значит, имею право уже сейчас выбрать себе имя.

Он помолчал немного.

— Вы очень благородный человек, Сергей Владимирович. Вы, не задумываясь, пришли на помощь моим родителям, хотя могли получить сильные ожоги, а то и погибнуть. Уж я-то, поверьте, знаю, что такое пожар внутри катера. Если вы не возражаете, я хотел бы взять себе ваше имя.

— Моё? — брови Сергея Владимировича поползли вверх от изумления.

— Ваше. Я бы хотел, чтобы с этого дня меня звали «Марков».

— Но это не имя, а фамилия, — уточнил профессор.

— Не имеет значения. На нашей планете подобного разграничения не существует. Так вы не против?

— Нет, не против… сынок.

Он до последнего колебался, сомневался, стоит ли это делать. Но когда в холодных, бесстрастных глазах мальчика вновь вспыхнула на секунду уже знакомая тёплая искорка, Сергей Владимирович окончательно убедился, что поступает правильно.

Глава 5. Пси-зона

— Зарегистрировали меня, разумеется, как Владимира Сергеевича Маркова. Инна Ромуальдовна поссорилась с мужем и подала на развод, но мой приёмный отец не предал меня, не бросил, хотя и сильно страдал потом. Он потерял свою Хранительницу, кроме того, в нас все тыкали пальцем: «Смотрите, у профессора Маркова инопланетный ребенок!» Врачи «протащили» меня через все возможные и невозможные обследования. И успокоились лишь после того, как убедились, что во мне не бродит никаких опасных для жизни землян вирусов, а мой генетический материал вполне совместим с их генами. Однако это не помешало многим школьным учителям отказаться от занятий со мной под благовидными предлогами… Учёные же вновь и вновь перерывали сантиметр за сантиметром тот небольшой участок земли, где я произвёл уничтожение катеров вместе с телами погибших родителей. Не знаю, что именно они надеялись там найти? Моего приёмного отца начали сторониться даже близкие друзья, а он всё равно любил меня, как родного сына, до самого окончания своего Странствия… Единственный землянин, который меня по-настоящему любил. Впрочем, — тут Марков тяжело вздохнул, — ты всё это слышала и не раз. Грустная история.

— Да, Попутчик. Очень грустная. И всё же ты не прав насчёт Лори, — начала она, но Марков перебил её.

— Тебе удалось связать мои воспоминания с потоком энергии, или чего там? Ты поняла, где искать Кладезь Знаний?

— Я не уверена, но, похоже, так называется пси-зона, расположенная на планете, куда мы с тобой в данный момент направляемся.

— Это то самое место, о котором говорилось в Священных Свитках? — сердце спасателя напряжённо забилось. — То, которое находится на границе бытия-небытия и…

— Попутчик, — мягко остудила его пыл Си-А. — Всё изложенное в Свитках нельзя понимать буквально. Даже если мы действительно нашли Кладезь Знаний, это вовсе не означает, что нас там дожидается Истина в готовом к употреблению виде… В пси-зоне, конечно, есть нечто загадочное… Но я не вижу, что именно.

— А насчёт остального? — с надеждой поинтересовался Марков.

— Я выудила кое-что… Информацию о ваших далёких предках. Кажется, наконец-то я смогу показать тебе небольшой фрагмент из отрезка времени, когда строился Лабиринт. Если, разумеется, ты пожелаешь.

— Что?! — задохнулся Марков. — Конечно, хочу! Увидеть Великих Предков собственными глазами! Си-А, ты — чудо! Жаль, нельзя тебя расцеловать!

— Ну уж, — ворчливо отозвалась та, но по голосу было заметно, что ей весьма польстила речь Маркова. — Когда ты улыбаешься, твои глаза меняются. Видела бы тебя сейчас Лори!

— Не надо! Ну, почему ты постоянно вспоминаешь её? — лицо спасателя исказилось болью, а глаза опять превратились в ледяной колодец.

— Потому что я прекрасно понимаю, что с тобой происходит. Знаю лучше, чем ты сам, но ты не позволяешь объяснить…

— Си-А!

— Ты любишь эту девушку…

— Пожалуйста, покажи мне Великих Предков!

— И ты боишься своих чувств, потому что считаешь их лишними, не нужными тебе в твоих поисках! Прости, но я должна была это сказать.

Наступила тишина. Затем Марков тихо, но внятно произнёс:

— Я не собираюсь портить ей жизнь. Лори нужно выбрать себе в Попутчики человека, мужчину, а не та-лоо.

— Она выбрала тебя. И, судя по всему, не изменит своего решения. Уважай её выбор! Это раз. А во-вторых, ты говоришь мне неправду. Ты просто ищешь какие-то нелепые оправдания… Попутчик, как ты не понимаешь: ты уже больше, чем наполовину, землянин и лишь частично — та-лоо.

— Я хочу найти своих, и точка! Это моя единственная цель. Я должен их найти!

— Но если твой Путь привел тебя на Землю, не значит ли это, что Создателю угодно, чтобы ты искал Истину именно здесь?

— А Лори — моя Хранительница? — в голосе Маркова появилась недоверчивая усмешка. — Ах, Си-А. Какие глупости! Я понимаю, ты хотела бы, чтобы я перестал мучить себя и тебя, разыскивая во Вселенной других та-лоо, но я должен их найти!

— Зачем?

— Мы связаны Магическими Линиями, мыслями, чувствами, одной религией!

— Да, религия землян отлична от вашей, но…

— У них вообще нет единого учения, — снова перебил её Марков.

— Пусть так, — терпеливо продолжала Си-А, — но я мысленно попыталась синтезировать ислам, буддизм и христианство, а также известные нам отрывки религии та-лоо, и знаешь, что получилось?

— Попробую угадать: различные проявления одного и того же.

— Верно. Я к тому веду, что во всех этих религиях адептам советуют одно и то же для преодоления страхов.

— Знаю! Не бежать от них, а пойти им навстречу. Но мой единственный страх — остаться в одиночестве среди чуждых мне душ, — сказал и запнулся.

— Вот именно, — спокойно произнесла Си-А, словно подтверждая его догадку.

— Но я не верю, что в данном случае лучший способ преодолеть страх — пойти прямо к нему.

— Ты не останешься один, если выберешь Лори! — напомнила ему Си-А.

Лицо спасателя снова искривила болезненная гримаса, и в то же время он почувствовал облегчение оттого, что ему хотя бы перед одним существом нет необходимости притворяться, изображая каменное равнодушие.

— Лори понятия не имеет, кого любит. Она воображает меня неким благородным сказочным принцем. Я прочитал её мысли. А это означает, что, по сути, она любит не меня, а су-эй-ти — мой желаемый образ.