Слишком много женщин (сборник)

– Как я могла? Чтобы все выплыло наружу… про мистера Пайна?

– А Хофф в курсе? Ему-то вы рассказали?

– Нет. Ему лишь известно, что я нуждаюсь в помощи.

– Но вы знали, что это Пайн убил Мура? И Нейлора?

– Нет, я… Правда, я ничего не знала. Откуда мне было знать? А то, что я думала… какая теперь разница?

Вульф не проявил интереса. Он перехватил у меня инициативу, спросив у Сесили:

– Что сталось с теми письмами, которые мисс Ливси писала вашему мужу? Говорите, ими завладел ваш брат? Но их не нашли при нем, не обнаружили в его бумагах. Где они теперь?

– Эти письма тоже уничтожены, – был ответ. – Муж избавился от них. Они оказались у него… вечером в ту пятницу. – Сесили уже начала хмуриться. – Разве вам этого не достаточно? За всю жизнь я еще ни с кем не говорила настолько откровенно. Готова признать, что была вынуждена довериться вам. Но какие гарантии вы дадите, что все сказанное не станет известно полиции?

У меня аж челюсть отвисла. Да неужели? В придачу ко всему остальному она еще и настолько простодушна?

– Никаких гарантий, – отрубил Вульф. – Вы сделали все, что было в ваших силах, для установления истины, но остается вопрос о судьбе вашего мужа. Вы же не можете ожидать…

Зазвонил телефон. Я переложил блокнот в правую руку и поднял трубку.

– Офис Ниро Вульфа, у аппарата Арчи Гудвин.

– Арчи, слушай доклад! – голос принадлежал Биллу Гору.

– Хорошо, говори.

Билл подчинился. То был краткий и сухой отчет о свершившемся событии. Я его выслушал, задал вопрос-другой, повесил трубку и повернулся, чтобы поделиться новостью с Вульфом:

– Весточка от Билла Гора. Мистер Джаспер Пайн выпал из окна своего кабинета, расположенного на тридцать шестом этаже. Билл подходил взглянуть на тело, и по его описанию выходит, что мистер Пайн пребывает сейчас в худшем состоянии, чем те двое, кого переехал автомобиль. Полиция констатировала смерть.

Со стороны Эстер донесся тихий стон.

Сесили не дрогнула, вообще не издала ни звука.

Вульф глубоко вздохнул. И обратился к Сесили:

– Вам не потребовалось много времени, чтобы одеться, не так ли, миссис Пайн? Одного телефонного звонка оказалось достаточно? Естественно, я ничуть не удивлен. В противном случае я не мог бы рассчитывать на подобную откровенность с вашей стороны.

Нет, она вовсе не была простушкой. Защити свою женщину? Только не миссис Пайн. Эта женщина в защите не нуждалась.

Глава тридцать пятая

Четыре дня и четыре ночи минули, подведя нас к очередной субботе. В среду у нас состоялась долгая беседа с Кремером. Через два часа он вскочил с красного кожаного кресла и ушел, хлопнув дверью. Разговор не помог ему воспылать к нам любовью. Кремер спорил до хрипоты и ругался последними словами – но и только. У него не было ни малейшей зацепки. Он был бы безмерно рад увидеть в «Газетт» броский заголовок вроде: ПОЛИЦИЯ РАСКРЫЛА ДВА УБИЙСТВА, но до этого не дошло.

В пятницу, на следующий день после похорон Джаспера Пайна, у нас состоялась долгая беседа с тремя вице-президентами «Нейлор – Керр», один из которых временно исполнял президентские обязанности. Беседа была сугубо приватная, и – если это зависит от нас – ее содержание навсегда останется тайной. Вице-президенты уже успели пообщаться с Сесили, чью позицию подкрепляло изрядное количество акций (и, полагаю, мнение отца). Совет директоров так и не получил расшифровки стенограммы из моего блокнота. Единственная копия была заперта в сейф, где хранится и поныне.

В одиннадцать часов утра в субботу, спустившись из оранжереи, Вульф застал меня за рабочим столом. Оставалось отпечатать еще несколько бумаг, связанных с делом «Нейлор – Керр», а среди них – счет на оплату оказанных услуг. К нему прилагался ясный и подробный перечень понесенных расходов – в этом вопросе Вульф был особенно дотошен, – но расходы казались каплей в сравнении с морем доходов. Если вдуматься, мне не стоило бы труда доказать Вульфу, что он сам заработал лишь десятую часть итоговой суммы. В конце концов, она и без последнего ноля казалась внушительной.

Я как раз печатал список наших издержек, когда зазвонил телефон, и мне пришлось отвлечься.

– Арчи? Угадай, кто это!

– Ты шутишь, Гвинн, дорогая! С чем спутаешь этот голос? Не глупи.

– Значит, ты еще не забыл меня? А я боялась, что ты и не вспомнишь, кто я такая. Неужели мы больше никогда не увидим тебя в отделе фондов?

– Едва ли. Не выношу промискуитет. Пэ-эр-о…

– Не умничай. Какая досада, а я ведь столько нового могу тебе рассказать! В жизни бы не подумала, что столько всего случится за одну неделю! Мистер Розенбаум теперь новый глава отдела, а мистера Эпплтона сделали… ох, я просто должна с тобою увидеться! Мне как раз нечем заняться вечером. А тебе?

Честно говоря, мне тоже нечем было заняться. Свидание с Лили Роуэн пришлось перенести: она простудилась и не вставала с постели.

– Я просто умру, – заявил я, – если не услышу о судьбе мистера Эпплтона. Давай встретимся в баре «Рустермана» в семь часов.

– Но там нельзя танцевать! Я думала, мы…

– Прости, что перебиваю, но сейчас я немного занят. Мы сперва поедим, а потом сможем отправиться куда-то еще и танцевать там хоть всю ночь напролет. Увидимся в семь, ненаглядная.

Фырканье, донесшееся из-за стола Вульфа, я проигнорировал и возобновил работу. Когда счет был отпечатан, я перечитал его и просмотрел приложения, аккуратно все сложил и сунул в конверт, а копии отнес в шкаф у софы. Затем я вернулся к пишущей машинке, заправил лист из собственной пачки, проставил дату и принялся за дело:

Дорогая миссис Пайн,

вчера вечером я посетил…

Телефон опять зазвонил, и мне снова пришлось снять трубку.

– Арчи? Это Роза.

– Ну что ты, что ты. Представляться необязательно. Этот голос. Как поживает все остальное?

– Прекрати, – хихикнула она. – По телефону не увидишь, правда? Знаешь, прошлой ночью я легла в девять и спала до десяти утра, а теперь чувствую себя просто волшебно! Я решила выпить кофе, а он напомнил мне о тебе, и сегодня ведь суббота, вот мне и стало интересно, не занят ли ты чем-нибудь нынче вечером.

– Ничем особенным. А ты?

– Нет же, потому и звоню. Я тут подумала…