Слово об Учителе

И здесь весьма интересна и поучительна судьба нового факультета, и обстановка в нём, созданная евреями-профессорами, которые быстренько туда перебежали-трудоустроились, почуяв выгоду. 1 августа 1950 года (то есть ровно через 4 года со дня основания) зам-декана физического факультета МГУ профессор Ф.А.Королёв направил секретарю ЦК ВКП(б) Г.М.Маленкову исполненное глубокой тревоги и боли письмо, в котором говорилось, в частности:

«Несколько слов о физико-техническом факультете МГУ. Работники этого факультета в практике своей работы основываются на порочных идеях академика Капицы, который ставил целью факультета подготовку кадров особого сорта, из числа каких-то “сверх-гениальных” людей (а по сути всё тех небожителей и мечтателей-чистоплюев, от которых пользы ноль – авт.)… Решающим критерием для приёма на этот факультет является “беседа поступающего с академиком”. Именно мнение академика является решающим для отбора на этот факультет. Легко себе представить, какие кадры подбирают работающие там и задающие тон академики Ландау, Ландсберг, Леонтович (все сплошь евреи – авт.) и другие. Это положение является совершенно нетерпимым»…

Летом 1951 года, ввиду сложившейся ненормальной ситуации и многочисленных жалоб русских преподавателей, физико-технический факультет МГУ был расформирован. Но евреи-профессора так просто сдаваться не собирались – терять в доходном научном деле свои господствующие позиции и барыши: не того они были характера и воспитания люди. Они каким-то хитрым манером сумели убедить профессора-совместителя физтеха и, одновременно, начальника отдела МИАНа русского учёного А.А.Дородницына помочь им сохранить факультет. Вероятно, что-то крупное ему взамен пообещали, на что тот и клюнул (и действительно, 23 октября 1953 года, сразу же после смерти Сталина, Дородницын, минуя звание члена-корреспондента, то есть перескочив важнейшую иерархическую ступеньку, был избран академиком АН СССР; и произошло сие чудо, как представляется, не без участия еврейского академического лобби).

Итак, Анатолий Алексеевич принял предложение “помочь”, и подключил к этому делу своего товарища и бывшего сослуживца по ЦАГИ генерала от авиации Ивана Фёдоровича Петрова. А тот, как теперь представляется, через своего непосредственного начальника Василия Иосифовича, вышел на его всесильного отца, которого сумел убедить при личной встрече в необходимости сохранения факультета как учреждения, архиважного и архи-нужного для страны. 72-летний Сталин, переживший несколько инсультов, начал тогда уже сильно сдавать и всё больше и больше выпускать из рук бразды правления. Вокруг него, стареющего и слабеющего, закипели нешуточные под’ковёрные страсти и битвы, в которых, как хорошо известно, всегда и везде побеждают бездари и негодяи, мерзавцы и подлецы, ведущие схватки по законам подлости. Они-то и убедили Вождя не только сохранить факультет, но и преобразовать его, ввиду его важности, в отдельное образовательное заведение. Деньги, мол, на это имеются: страна успешно поднимается на ноги и богатеет после войны.

И Сталин сдался, послушался “доброхотов”, отправивших его в марте 1953 года на тот свет. 17 сентября 1951 года Приказом Совета Министров СССР в Москве был воссоздан Физтех, но уже как независимое от МГУ высшее учебное заведение. И первым его ректором, в награду за хлопоты, стал генерал-лейтенант Иван Фёдорович Петров, который оставался в этой должности до 1962 года, но был ширмой и попкой по сути. А всем учебным процессом и всеми деньгами там заправляли евреи-профессора во главе с Ландау. Таким образом, Московский физико-технический институт со дня своего основания стал чисто еврейским учебным заведением, куда еврейских юношей и девушек брали почти без экзаменов (если они только полными кретинами и идиотами не были, не умеющими умножить два на два). А русских студентов и преподавателей там было мало традиционно. И все они были там вплоть до крушения СССР на вторых, а то и третьих ролях – в качестве пустой массовки…

4

Далее дело с развитием прикладной математики в СССР продвигалось так, коль уж была затронута эта наиважнейшая тема. В 1948 году выдающийся советский математик и механик академик М.А.Лаврентьев создаёт в Москве (а с 1950 года становится его директором) Институт точной механики и вычислительной техники, где под его руководством и в кратчайшие сроки были разработаны первые образцы советских электронных счётных машин.

А в 1949 году, в разгар борьбы с безродными космополитами, уже на самом мехмате, святая святых всех математиков-теоретиков и небожителей, их главном форпосте и цитадели, была предпринята первая попытка руководством страны разбавить чопорных мехматовских профессоров прагматиками-прикладниками. На факультете указом правительства организуется кафедра вычислительной математики, первым заведующим которой стал профессор Б.М.Щиголев (1949-1952 гг.) и которая была встречена старыми преподавателями во главе с академиком А.Н.Колмогоровым в штыки, в течение трёх лет подвергалась травле и бойкоту и практически не работала. По Москве ими, преподавателями-колмогоровцами, даже начали распространяться слухи, которые раздули до невероятных размеров в хрущёвские подлые времена, а в перестройку это уже стало “твёрдо-установленным фактом”, что в 1949 году теоретическую математику в СССР хотели-де уничтожить вследствие распространённого мнения, будто бы основным достоинством математики является её “полная бесполезность”. И люди тем слухам верили, как верят и до сих пор.

И только после того, как новую кафедру в 1952 году возглавил математик-вундеркинд С.Л.Соболев (1908 – 1989 гг.), любимец Сталина и лауреат 3-х Сталинских премий, дело сдвинулось с мёртвой точки и быстро пошло вперёд, отвоёвывая для себя пространство и коллектив, отпугивая недоброжелателей и завистников. Надо сказать, что Сергей Львович был одним из самых крупных мировых математиков ХХ-го столетия, по таланту, глубине и широте знаний, качеству научных работ равный А.М.Ляпунову, Д.Ф.Егорову и Н.Н.Лузину, И.М.Виноградову, Л.С.Понтрягину и М.В.Келдышу, Гильберту, Лебегу и Куранту, внёсший поистине фундаментальный вклад в современную точную науку и положивший начало ряду новых направлений и дисциплин, от математической физики и до функционального анализа. За что 1 февраля 1933 года, когда ему только-только исполнилось 24 года, он и был избран членом-корреспондентом АН СССР. Уникальный случай в Истории науки! А 29 января 1939 года – в возрасте 30 лет!!! – он становится действительным членом АН СССР по Отделению математических и естественных наук (математика). И этот его академический рекорд, если так можно выразиться, впоследствии так никто и не смог превзойти; даже и А.Д.Сахаров, один из творцов водородной бомбы, ставший академиком в 32 года.

Сергей Львович, помимо природной гениальности, исключительной душевной щедрости и порядочности, обладал ещё и одним замечательным качеством для учёного: он был бойцом, и всегда придерживался активной жизненной позиции. Так, во второй половине 1950-х годов, во времена хрущёвской оттепели, когда еврейское окружение Никиты Сергеевича, в угоду заокеанским хозяевам, принялось громить советскую кибернетику, объявив её “лженаукой”, сосущей-де напрасно деньги из казны, академик Соболев смело встал на её защиту. Его знаменитая статья “Основные черты кибернетики”, написанная в соавторстве с А.И.Китовым и А.А.Ляпуновым и опубликованная в журнале “Вопросы философии” (1955 г., №4) сыграла определяющую роль в изменении отношения партии и правительства к данной наиважнейшей дисциплине.

Решительный и бескомпромиссный характер Соболева проявился и в отношении академика-бузотёра А.Д.Сахарова, к которому он на первых порах (период создания термоядерного оружия) испытывал самые добрые чувства. Но потом, когда Андрей Дмитриевич попал под мощнейшее сионистское влияние, ополоумел и пошёл в разнос, – желая прославиться на весь мир и войти в Историю ещё и как великий правозащитник, начал поносить свою страну и строй советский, – Сергей Львович решительно встал к нему в оппозицию. Так, он был одним из инициаторов в АН СССР выступить с резкой критикой зарвавшегося политикана, для чего одним из первых подписал в 1973 году письмо учёных в газету «Правда» с осуждением “поведения академика А.Д.Сахарова”. В том письме Сахаров справедливо обвинялся в том, что он “выступил с рядом заявлений, порочащих государственный строй, внешнюю и внутреннюю политику Советского Союза”, а его проплаченную Западом шумливую правозащитную деятельность советские академики-подписанты единодушно оценивали как “порочащую честь и достоинство советского учёного”…

Понятно, что такого человека запугать, приручить и приструнить было нельзя, заставить свернуть с намеченной стёжки-дорожки. И мехматовские чопорные профессора поджали хвосты и отступили. А Сергей Львович, наоборот, активно приступил к действиям на новом посту. И уже в 1952 году, через несколько месяцев после своего назначения, он пригласил на кафедру вычислительной математики в качестве профессора Алексея Андреевича Ляпунова – основоположника советской кибернетики, крупного специалиста в области теории функций действительного переменного, а также математических вопросов кибернетики и лингвистики. Новый профессор начал читать на мехмате курс “Программирование”, который пользовался большой популярностью среди студентов, быстро завоёвывал их сердца.

Видя это, какой прямо-таки бешеной популярностью пользуется у молодых мехматовцев вычислительная математика, в 1955 году Соболев выступил инициатором создания при кафедре вычислительного центра, позднее выросшего в Вычислительный центр МГУ. Директором центра стал профессор кафедры И.С.Березин, с деятельностью которого были связаны многие важные достижения нашей вычислительной техники и информатики. Так, уже в 1956 году в руководимом им центре была введена в эксплуатацию электронно-вычислительная машина «Стрела», а в 1960 году начался серийный выпуск созданной учёными кафедры малой универсальной машины «Сетунь» (руководители Н.П.Брусенцов и Е.А.Жоголев), основанной на троичной арифметике. Центр за короткое время вошёл в число самых мощных в стране . «Вычислительная мощность центра в первые годы существования составляла свыше 10% суммарной вычислительной мощности всех имевшихся тогда в СССР компьютеров», – так теперь сообщают об этом современные энциклопедии, которым можно верить…

В конце 1957 года С.Л.Соболев оставляет кафедру и переключается на другое архиважное и нужное дело – создание Сибирского отделения Академии наук СССР, начавшегося со строительства Новосибирского академгородка, куда он и переехал на жительство. Руководство кафедрой вычислительной математики он передаёт академику А.Н.Тихонову, при котором и сама кафедра, и Вычислительный центр разрослись до таких огромных размеров и значения, что в 1970 году получили возможность выйти из состава мехмата, став основой нового университетского факультета вычислительной математики и кибернетики – ВМК…