Сложности паучьей жизни

– Ловушки.

Паутины на потолке не было, так что передвигаться было неудобно. Все-таки я уже привык к благоустроенным нерубским подземельям. Из пещеры мы выбрались в небольшой каньон и двигались уже по его дну. Отвесные стены каньона представляли из себя толстые пласты льда. Погода была пасмурная, но ни снега, ни дождя с неба не падало. Сахет остановил группу и начал объяснять план. Судя по заскучавшему Кхемату, план был простым и не единожды опробованным и был хорошо тому знаком. Стоять на месте, и слушать Сахета на таком морозе было неприятно, потому что лапы начинали неметь. Пока двигаешься это не так заметно, но сейчас холод начинал пробираться под хитин. Сколько может продержаться неруб на таком морозе? Чувствую, что недолго.

– Плетём ловушки и загоняем туда дичь, вот и весь план. Вы будете на подхвате. Главное не лезьте на варгов, пока те не запутаются в паутине. Если охота будет удачной, отведаете настоящего мяса.

Мы с Сарглом больше смотрели, чем действительно помогали бывалым охотникам. Они плели практически прозрачную паутину, и умело маскировали ее в особенностях ландшафта. Со стороны такую ловушку очень сложно было рассмотреть даже с паучьим зрением. Если смотреть со стороны, то сами ловушки представляли собой этакие слабо закреплённые мешки из паутины. Почему слабо закреплённые? Так попавший в ловушку зверь будет стараться выбраться и своими попытками только сильнее себя запутает, а слабо закрепленные сети дадут ему возможность сделать это более качественно. Мы во все глаза наблюдали за работой профессионалов.

Нордскол. Окрестности Грозовой Гряды.

Пара скучающих врайкулов.

Ингольф и Ньял были братьями, как по крови, так и по оружию. В Вилде р варе было скучно, а братья жаждали увидеть кровь на своих топо рах. Чужую кровь . Окунуться в ярость схватки, снова почувствовать вкус жизни, что может быть приятнее. В тренировочных боях нельзя было убивать противников, ярл строго наказывал за это . Разве этой бой? Так забава для детей. Вот они и отправились на север в надежде омыть оружие в крови своих врагов . Пока попадались только обычные животные, которые не оказывали достойного сопротивления, что никак не могло утолить жажду битвы. Пара прирученных ва ргов вынюхивала следы в заснеженных горах и находила немногочисленных диких зверей, но разумной дичи, к сожалению, не встречалось. Братья и сами могли взять след, Прародитель не обделил их талантами. И хотя им был о всего по пятьдесят зим, в Вил де р варе мало кто жаждал скрестить с ними оружие в поединке. Братья легко впадали в неконтролируемую ярость, и остановить их в этом состоянии было непросто.

Ва рги внезапно замерли на месте и взволновано зашевелили носами. Ингольф шумно вдохнул воздух расширившимися ноздрями. Прислушиваясь к чему-то слышимому только ему одному, он зловеще оскалился, и негромко сказал столь желанные слова .

– Умные пауки. Двести шагов на север. Не больше пяти.

– Повеселимся,- сказал Ньял, весело оскалившись в ответ. И врайкулы сорвались на бег, крепко сжимая рукояти топоров и стараясь не вспугнуть добычу.

В то время, как Сахет и Кхемат заканчивали сеть ловушек в этом ледяном каньоне, я смотрел на небо. Затянутое серыми тучами, оно не порадовала меня видом местного светила. Внезапно появившаяся тень стала полной неожиданностью. Всего миг и Саргл, стоящий недалеко от Кхемата превращается в груду искалеченной плоти почти разрубленной огромным топором и раздавленной весом, прыгнувшего с края каньона здоровенного мужика. Не прошло и нескольких секунд, а товарищ уже окончательно мертв. Обрушившийся на Саргла полувеликан с грубыми чертами лица оказался с головы до ног забрызган зеленовато-желтой кровью убитого неруба. Восстановив равновесие после прыжка, он взмахнул своим топором в сторону Кхемата. Я даже не заметил, как он высвободил лезвие топора из тела Саргла, настолько он был стремителен. Не смотря на поразительную скорость этого варвара, одетого только в шкуры животных, Кхемат успел отпрыгнуть от просвистевшего в опасной близости лезвия. В стороне раздался громкий вой, так похожий на волчий, который заставил меня отвлечься от схватки. В мою сторону кинулась пара больших волков с необычайно длинным мехом и огромными клыками в оскалившихся пастях. Я еще успел заметить, как Сахет уворачивается от взмахов топора еще одного верзилы, а потом эти волки с размаху попали в расставленные охотниками ловушки. Пока волки бились в паучьих сетях не в силах разорвать их, и еще больше запутывались, Кхемат уже потерял пару конечностей - правую руку и одну из опорных ног с той же стороны. У Сахета дела шли лучше - он успешно уворачивался от ударов и пока не пострадал, но и не пытался контратаковать. Для принятия решения у меня было несколько мгновений, и я решил постараться помочь сородичам. Возможность убежать от таких резвых полувеликанов была призрачной. Не знаю, почему охотники не пробовали воспользоваться магией, но у меня возможности были еще более ограниченными. Помочь я решил Кхемату, его дела были совсем плохи. Я подхватил не активированную волками ловушку и, бросившись на противника Кхемата, постарался набросить ее тому на голову. Чего я хотел добиться, таким образом, я в тот момент не осознавал, наверное, пытался закрыть обзор или даже ослепить общего врага. Варвар успел среагировал на мой рывок и приняв сеть на топор, отмахнулся от меня, как от надоедливой букашки. Эта попытка стоила мне правой руки, которую отсекли ленивым взмахом топора. Получивший возможность атаковать, Кхемат не колебался и бросился на нашего общего противника. Чтобы увеличить шансы охотника, я был вынужден имитировать атаку или действительно попытаться достать врага. Хорошо это или плохо, но варвар, не переставая скалиться безумной улыбкой, выбрал своей целью меня. Помня о поразительной скорости этих здоровяков, я отскочил от удара заранее и плюнул ядом тому в лицо. Мой плевок растекался по кожаным доспехам на груди полувеликана, не причиняя тому никаких неудобств. В отчаянном рывке Кхемату удалось прилепить ногу варвара паутиной к каменной поверхности каньона, тем самым значительно ограничив его подвижность. Бросив взгляд в сторону Сахета, я увидел, как тот, проявляя чудеса эквилибристики, убегает в сторону родных пещер. Ему чудом удалось увернуться от брошенного вдогонку топора. Недолго думая, мы с Кхематом последовали его примеру, пока наш противник пытался разрезать паутину, удерживающую его ногу.

В общем, бежали мы, не останавливаясь. Может быть, какой-нибудь бесстрашный дурак попытался вырвать победу понадеявшись на удачу, но среди нас таких "героев" не было. К счастью, эти берсеркеры за нами не последовали, нарвались на наши оставшиеся ловушки или поостереглись лезть в пещеру, не важно, главное, что отстали. Остановились мы только в пещере, с которой и начиналась эта неудачная охота. "На ... такие прогулки!! Пока не смогу нормально себя защитить из нерубских пещер больше ни ногой".

Передохнувшие охотники решили пообщаться.

– На врайкулов нарвались. Что эти варвары тут забыли?

– Может быть, охотились, как и мы.

– Охотились с топорами?- удивленно спрашивал Кхемат, осторожно осматривая покалеченную руку.

– Да, не похоже. Рубились они слишком уж яростно. Охотники более осторожные, они бы нас просто стрелами закидали издалека, а эти кинулись с топорами врукопашную.

Задумчиво помолчав, они обратились ко мне.

– Ну что малец. Как тебе первая охота?- спросил Сахет.

– Насыщенно,- я уже немного успокоился пока бежали к этой пещере, и решил отвечать с достоинством,- только мяса варгов так и не попробовал.

– В следующий раз попробуешь,- успокоил меня Кхемат.

– Я больше к жукам привычный,- я решил эти намеки на еще одну охоту сразу пресечь. Затащить меня в ближайшее время в помощники к этим экстремалам можно будет только замотанного в кокон и накачанного парализующим ядом. Саргл так глупо погиб, а я уже к нему успел немного привязаться. Поменять тему беседы было бы правильным решением.

– Что на счет Саргла?

– Ничего. Его уже врайкулы вместе с варгами доедают.

Эти врайкулы еще и любители паучатины. Надеюсь, что мясо нерубов не представляет из себя никакого деликатеса для других народов.

– Отдохнули, и хватит. А ты Хар, как лапа отрастёт, приходи еще. Нам такие помощники пригодятся.

Даже не надейтесь. Я теперь вижу рациональное звено в безвкусной и скудной пище.

Охотники провели меня через посты стражи до знакомых пещер и, попрощавшись, ушли по своим делам. Нужно будет предупредить свою группу, чтоб не совались к этим охотникам. Вот уже начал беспокоиться за своих собратьев. Видимо, становлюсь настоящим нерубом.

Глава 12.

Нерубы продолжают делиться знаниями.

Сородичи восприняли смерть одного из своей группы очень сдержано. Меня спросили только, как он умер и всё. Я понимаю, что нерубы малоэмоциональные создания без лишних привязанностей, но про Саргла почти сразу забыли, а ведь он был одним из нас. Мою обеспокоенность никто не разделял. Хет-Ван специально для меня объяснил такое отношение.

– Саргл теперь бесполезен, его даже нельзя съесть. Так что забудь о нем.

– В смысле съесть?
– оторопело спросил я.

– А что еще с ним делать?- в свою очередь удивился наш куратор.

– Действительно, что с его телом еще можно сделать,- я постарался не выдать своего отвращения к такому обращению с умершими сородичами. Проклятые каннибалы. Не удивительно, что я не видел ничего похожего на кладбища. Нерубы, скорее всего, и оставшийся пустой хитин мертвых сородичей как-то перерабатывают. Экономят на всём, чём могут. Если бы был голод и нечего было есть, тогда каннибализм ещё можно было объяснить. Но есть сородичей, только потому, что они могут это сделать - это, по моему мнению, дикость. Для нерубов коллектив превыше всего, но я же вижу их выраженную индивидуальность. Где здоровый эгоизм? Если изначально знать, что тебя после смерти съедят, как обычного безмозглого жука, то чувствуешь себя таким незначительным и бесполезным. Кем бы ты ни был: великим магом или просто рабочим, убирающим мусор, результат будет одинаковым - после смерти твою органику съедят другие пауки. Чтобы остаться в памяти нерубов нужно совершить что-нибудь грандиозное и то не факт, что тебя не забудут. Вот так живешь и работаешь с соседом, а потом оказывается, что он не прочь съесть тебя после смерти. Надеюсь, мне не придется в будущем есть сородичей или других разумных.