Сложные оборотни госпожи Дарианы

Маркус и так в глубине души считал, что у них с Даррией связь, которую нельзя разорвать, а метка не появлялась из-за какой-то генетической особенности. Как в таком случае объяснить наличие истинных? Теперь же все представало в другом свете. Вероятнее всего против них, чтобы не дать объединиться двум правящим семьям, сплели заговор.

И да, мальчик, надо было слушать маму, сильнейшего интуита из всех, кого он знал. Свидетельство истинности, прозрачный лотос на гербовой бумаге, представленный Элоизой, она сразу предложила утопить в клозете.

В дверь постучали, и вошел Вернон. Ректор имел как минимум десять килограммов лишнего веса и после подъема по лестнице не мог отдышаться.

— Дариана у себя. Она в порядке, уфф. У нас тут некоторые непредвиденные обстоятельства… Знаю, что ты рвешься к ней, пфф. Займись лучше поисками того, кто чуть не отправил на тот свет столько народу. Поговоришь после меня.

Вернон всегда хорошо слышал только себя, поэтому большинство переговоров от лица академии вела Дариана. Маркус уже заявил ему чуть ранее, что сомневается, что целью взрывов было убийство, скорее — напугать или отвлечь.

Ректор прислушался к круглому устройству в виде жучка, закрепленному над ухом.

— Нет, первый с ней побеседует папочка. Вольфдерлайн уже в доме.

Рудольф Вольфдерлайн:

Несмотря на то, что Рудольф нормально относился к выбранной дочерью стезе, он не любил ездить к ней в гости. Из-за этих больных на голову ребят она жила в лесной глуши, как отшельница или ведьма. Между домом, где Дариана квартировала со всей группой, и крепостью Серой академии проложена неухоженная тропинка. Дорога занимала около двадцати минут человечьим шагом.

Конечно, он преодолел это расстояние за пятнадцать и не запыхался. Аккуратно постучал в дверь, заглянул в окно, не торопится ли кто. Но в холле тишина, в отражении на него смотрел долговязый мужчина с проседью и тонким одухотворенным лицом — ни дать ни взять пианист или архивариус. Опознать в Рудольфе оборотня с первого взгляда было невозможно, и в глубине души он этим гордился.

Колокольчик на двери оборван, половик сбит в сторону, а на окне первого этажа нет занавесок — как ни пыталась его Дара придать уют казенному жилищу, получалось плохо. Ну, не было у нее интереса к домашним делам, сказывались и нулевые навыки в бытовой магии. А мальчишки, которые обычно составляли костяк спецгруппы, делали все, чтобы бедлам в особняке не прекращался.

Надо признать, что дочь тоже не жаловала родной замок. Встречались они чаще на нейтральной территории, чтили традицию. Дариана брала отпуск два раза в год, и они ездили один раз на воды и один — по столицам Белогорья. Визиты, достопримечательности, театр — вот это все. А по выходным девочка часто наезжала к нему в столичную квартиру: сделать закупки, обновить гардероб, прикупить что-то «своим».

Далеко не все родители имели возможность оплатить учебу в академии, а родители особенных детей — часто и не собирались это делать. А зачем? Все равно непутевое чадо хорошо не устроится, лишние талеры можно потратить на запасы на зиму. Дариана же, чтобы не конфликтовать с ректором по мелочам, иногда покупала одежду ученикам сама. То же самое касалось и подарков.

Вольфдерлайн крякнул. Их род отличался знатностью куда больше, чем богатством, в то же время они с Дарой могли ни в чем основном себе не отказывать — во многом благодаря его привычке вести бизнес и склонности к экономии. Ну и состояние покойной жены, которое значительно превосходило его собственное, растрачено не было. Оно составляло неприкосновенный запас в казне двух княжеств.

Сейчас ему необходимо поговорить с дочерью раньше, чем к ней явится Маркус. В том, что рано или поздно курфюрст все бросит и примчится сюда, Рудольф не сомневался с тех пор, как узнал об автокатастрофе. В глубине души он понимал, что Элоиза с Маркусом расстанутся в любом случае, уж больно тяжело они жили. Постоянные скандалы, измены, даже драки — слуги из дома курфюрста бежали один за другим.

Нет, он неплохо относился к Маркусу, но мальчишка давно разочаровал его своей инфантильностью. С Дарианой он обращался, как с хрустальной вазой, — почти никогда не перечил, не умел настоять на своем и с первых же дней избрал наиболее проигрышную тактику, которая выражалась в том, что при любом удобном случае он давал ей время подумать. То есть сбегал.

Рудольф допускал, что у него любовных связей за долгую жизнь набралось бы столько же, сколько интрижек завел Маркус за свою короткую. Вольфдерлайн до сих пор нравился женщинам, но проявлял в этом вопросе не свойственную оборотням щепетильность. Дер Варр же бросался в погоню за каждой юбкой — если эта юбка не принадлежала Даре. В последнем случае он поджимал хвост и принимался страдать.

Где это видано, чтобы альфа-самец двести лет переписывался с избранницей и ни на шаг не приблизился к тому, чтобы ее завоевать? «Они оба заслуживают, чтобы их проучили», — еще раз подумал Рудольф и дернул дверную ручку.

Если секунду назад он поклялся бы, что на первом этаже пусто, то сейчас дверь распахнулась и он буквально залетел в дом, а после приложил усилия, чтобы сохранить координацию. Растянуться на пороге, это совершенно не соответствовало его статусу.

Незнакомая маленькая женщина закрыла за ним и чуть не расхохоталась.

Она едва доходила Рудольфу до плеча, темные волосы всклокочены. Возможно, что расческа здесь бессильна. Еще очки, которые сползли на нос. А еще это вампир — древний, как его замок, в несколько раз старше его самого.

Тем не менее, дама умудрялась одновременно выглядеть скептичной, забавной и по-деловому озабоченной. Сексуальный подтекст, глядя на эти плотно сжатые губы, уловил бы разве что извращенец. А у него роскошная любовница дома, и вторая запасная, потому что воздержание в его возрасте чревато проблемами со здоровьем.

— Добрый вечер, господин Вольфдерлайн. Меня зовут Аделаида, я коллега вашей дочери, профессор философских и исторических наук. Господин Сноу предупредил, что вы зайдете.

— Вы вампир. Не понимаю, что вы забыли рядом с детьми волков.

— Рядом с проблемными детьми, один из которых сегодня днем напал на мою воспитанницу. Меня попытались убедить в обратном. Я пришла побеседовать с Дарианой, так как, по первому впечатлению, она единственный вменяемый человек, хотя и оборотень, в руководстве академии.

Рудольф вдруг почувствовал себя неловким, с этими чересчур длинными ногами, в старомодном пиджаке с широкими лацканами. Такие носить перестали. Лучше бы надел серый, который они с Дарой купили месяц назад.

Вампиры умели быть элегантными даже в робе, а эта кубышка залезла в длинную юбку-карандаш и не побоялась, что блузка с волнами сделает внушительный бюст огромным — ведь все равно не прогадала. Смотрелась она превосходно, если бы не этот запах, напоминающий о склепах со спертым воздухом …