Сложный пациент

– Как великий Гудвин я дарю тебе мозги. Это "Го". Ручная работа. Эбеновое дерево и сандал.

– Оо... Я не умею, - открывает настороженно коробку.

– Я тебя научу. Если освоишь все тонкости, эта штука сделает из тебя гения. Ну или если твои кошко-девочки окажутся скучными, поиграешь с ними, - снижая голос, подмигиваю ему.

Смущается. Но делает вид, что нет.

Открывает рот, чтобы парировать, но растерявшись, закрывает.

– А если сильно прижмёт с бабками, выставишь их на аукцион. Цена тебя удивит.

– Никогда не выставлю. Спасибо.

– Иди...
– толкаю в плечо.

Пусть развлекается. Когда ещё этим кошко-девочкам перепадёт такой сладкий красивый котенок? Думаю они его вылижут и сожрут.

– Ну что?.. Обезвредил сына?

– Да-а-а!
– удовлетворённо.
– Других девочек, ему, увы, долго не перепадёт. Так что... Да и ему не очень заходит моя компания в больших дозах. Поэтому, будем привыкать друг к другу как-то более щадяще. Ты поела?

Сам он почти ничего так и не съел.

– Как ты себя чувствуешь, Дан?

– Я чувствую себя по-ублюдски, - недовольно.
– Но давай сделаем вид, что лучше всех.

– Ну, давай... Ты выпил таблетки?

– Я же попросил.

Мы встаём из-за стола.

– Ты всегда такой раздражительный?
– идём не спеша рядом.

– Да. То есть, нет. Я не знаю какой я, вне той ситуации в которой уже довольно давно.

Неожиданно берет меня за руку. Мы делаем ещё несколько шагов.

– Эм... Что ты делаешь?
– удивлённо сжимаю его горячую кисть.

– Мне захотелось.

Идём дальше. Не отпускает. Ведёт меня за руку.

– Тебе бы к психиатру, Дан... Серьезно.

– Кто бы говорил.

Притормаживаем перед панорамным окном. На улице валит снег густой пеленой. Садимся на диванчик.

Он включает газовый камин, стоящий между стеклом и нами.

Держит мою руку, разглядывая пальцы.

– Я недавно читал твое личное дело. Детское.

Мама таскала меня какое-то время по психологам, пока отец не запретил ей, а в школе я была драчливым гадким утёнком. И состояла на учёте в детской комнате полиции. Так что там есть чего интересного почитать.

– Да ты романтик, - вздыхаю недовольно.

Гладит большим пальцем мою кисть.

– Может мне и стоит - к психиатру. Так как проникся ещё больше. В детстве мы бы подружились. Обещаю, проверять чай перед тем, как отдавать кружку.

Это трогает почему-то...

Но мне не хочется ни о чем говорить, я просто кладу голову ему на плечо, сползая по дивану в расслабленную позу.

– Когда я смогу уйти? Для меня это очень важно - быть автономной.

Темнеет.

– Расскажи про отца.

– Он был тяжёлым, необщительным человеком. Рядом с ним я ощущала себя самой главной девочкой на свете. Я его любила.

– А после него - никого?

– Никого...

Опять молчим.

Поднимает за подбородок моё лицо.

– Как тебя нужно любить?
– шепчет в губы.
– Чтобы ты это почувствовала?

– Я не знаю. Ни у кого не вышло, - шепчу в ответ.

Не поцелуй... Прикосновение к верхней губе.

Наши пальцы сплетаются.

Хлопья кружатся вокруг фонаря.

– А я знаю...

Глава 28 - Эгоистка

Оставив Марго в гостиной, выхожу за бутылочкой вина.

– Данияр Эльдарович, - ловит меня Сэм.
– Если Вам уже можно выходить из бокса, пора менять дислокацию.

– Пора...

– Распорядиться?

– Подожди пока.

Дайте мне эту ночь!

– И ещё. Ваш брат... мы потеряли его в наружке.

– Ну что ж. Охрану его - всю в резерв.

Яр был под моей охраной. Незаметной, но круглосуточной. Дальше - сам.

Иду обратно к Марго, разливаю вино по бокалам.

– Не спать, - ухмыляюсь, возвращаясь на наш непорочный диванчик.

– Снег...
– сползает она в положение лёжа.

Уютно это всё. Правда немного давит слишком открытое пространство панорамных стекол. Подсознательно воспринимаю как опасность. И злюсь от этого. Моя жизнь деформирована…

Рассматриваю ее, делая глоток вина.

Всё-таки есть в моей голове какие-то кондовые картинки семейных идиллий. Потому что, картинка, как Марго лежит у меня головой на коленях тут же захватывает мою фантазию.

И я тяну ее ближе, воплощая картинку.

Хм...

А не дурак эту позу придумал!

Кайфово...

Расчесываю шелковые волосы пальцами.

– Что значит твоя тату?

– Анх. Победа над смертью.

– Веришь в символы?

– Верю...

Обрисовываю черты лица. Ее ресницы сонно порхают.

Крутой изгиб темных бровей делает ее взгляд требовательным.

Глаза как у лисички, хитрые, чуть раскосые, только темные... Широкий зрачок.

– Лисица...

Закрывает глаза.

Скуластая. Лицо скульптурное и необычное.

Губы очень красивые.

И когда лицо расслабленно - нежные.

Глажу пальцем, обводя рот.

– Щекотно, - бормочет сонно, уворачивается, облизывая их.

Сминаю чувствительнее.

– Открой его.

– Зачем?..

– Ты обещала разговаривать со мной.

– О чем?..

О чем?

Во-первых, ты поцеловала Марка. Ну, хорошо, поцеловал он. Но ты даже не отвесила ему за это!

Во-вторых, нельзя не принимать от меня предложение и кольцо. Потому что это эксклюзивное предложение! И мы созданы друг для друга. При условии, конечно, что ты, зараза такая, будешь хотя бы периодически садиться мне в ноги. И вот с кольцом - надо было сесть!

Неужели ты думаешь, что я давал тебе выбор?.. Прими, блять, неизбежное красиво!

В-третьих...

Но так мы никуда не уедем. Поэтому...

– Из чего состоит твоя жизнь?

– Зачем тебе?..

– Просто моя потеряла всякую ценность. Я собираюсь зафиналить ее.

– В каком это смысле?
– с усилием открывает глаза.
– Я тебя только откачала. Что за диверсии?

– Я устал...

– Если это попытка склонить меня к сексу из жалости, то первая, с износиками, была гораздо более действенной.