Сложный пациент
Шрифт:
И голова. Коротко выстреженная пучками разной длинны, как у лагерной тифозницы.
– Плисёсаська...
– кокетливо трогает волосы Дина.
– Мать моя...
– ещё раз повторяю я в ужасе.
– Выстрелите мне в глаз! Ты зачем это сделала?
– Как мама...
– А ну да. Причесочка!..
– щелкаю пальцами, догадавшись.
– Как же я сразу то не понял.
Жмется к бедру Артема.
– Чего делать будем?
– гладит ее по голове он.
– Предлагаю быстро менять паспорта и валить в Северную Корею. Туда Марго
– Не драматизируй, - треплет по тифозной "причесочке" Артем.
– Ну правильно, яйца то не тебе оторвут. Короче, давай, умой ее. Я быстро.
Торопясь, пытаемся привести Динку в божеское состояние. Но как не трем лицо, красное пятно все равно не исчезает полностью.
– Ладно!
– причесываю ее быстро.
– Нет, это бесполезно!
Пучки торчат в разные стороны, кое где видны проплешинки.
– Касивая?
– растерянно хлопая ресницами, уточняет опять дочка.
– Конечно, малыш! Самый красивый еж из всех, что я знал!
Засовываю ее в комбинезон, обуваюсь, хватаю пакет с вещами Марго.
– Дина! Ну ты где?
– Сумаська...
Несёт свой детский ридикюль.
Подхватываю ее на руки.
Опаздываем...
– Все, до вечера, сын, - жму руку Артёму.
– Подожди! Голодная же… - приносит ей с кухни бисквитного медведя.
– Давайте там! Отожгите.
Спускаемся с Диной.
Усадив в детское кресло, везу на утренник.
– Ну вы где?
– третирует меня Марго по телефону.
– Все уже началось.
– Ты только не волнуйся, ладно?
– Эм...
– подозрительно.
– Я должна волноваться?
– Перезвоню, подъезжаем.
Несу дочь в актовый зал клиники.
Там идет утренник для детей персонала. А после будет утренник для детей из стационара.
– А давай шапочку снимать не будем. Как будто это часть костюма.
– Как?..
– Оставим шапочку.
Отрицательно качает головой.
Вручаю ее в руки Марго.
– Я пошел?
– Стоять. Платье. Туфли. Утренник.
– Ах да, - отдаю пакет.
– А я обязательно там должен быть?
– А я обязательно там должна быть?
– дёргает с вызовом бровью.
– Окей, мой генерал, будем позориться вместе и до конца!
– Вообще, мама просила нашу совместную фотку у ёлки.
Ооо… Какая плохая идея.
Марго заглядывает в пакет.
– А туфли где?
– Серые такие?
– Да.
Вздыхаю. Туфли остались дома, Дина вытащила их из пакета.
– Это не худшая новость, крепись.
Разглядываю ее неизменно белые кроссовки на ногах. Вполне себе к коктейльному платью. В ее стиле, да?
– Ладно, иди, надень платье, я сам Дину раздену.
Дина, слыша музыку и басовитую речь деда мороза - торопится. И хватая сумочку быстро семенит в зал.
Я иду следом и присаживаюсь к Марго. Она сидит с краю у стены, не моргая, но с философско-похуистическим выражением лица, наблюдая за тем, как наш стильно подстриженный
ёж идёт в самую гущу толпы.Вот что значит, хороший секс с утра. Моя женщина - кремень!
– Я люблю тебя, - на всякий случай напоминаю я, присаживаясь на стул рядом.
– Как это вышло, я спрашивать не буду.
– Не надо.
– А правая сторона даже ничего...
– Сфотаем ее с правой, - дипломатично достаю телефон.
Дети облепили Деда Мороза со Снегурочкой. Еж не может пробиться сквозь толпу.
– А где хоровод? Конкурсы?
– Мы на всё опоздали.
– Ок.
Лучше бы не спрашивал.
– А на лице - это моя любимая стойкая Kanebo Sensai?
– умиротворенно.
– Возможно... Вполне возможно.
– Дай мне сигарету.
– Ты бросила, дорогая.
– А мне просто подержать.
Марго меняет позу, вытягивая ноги в белых объемных кроссах и скрещивая их в щиколотках.
Внезапно детская толпа начинает визжать на все голоса и щемиться в стороны, образуя опушку. Настороженно замирает.
Посреди опушки стоит наш ёж, высоко держа в руке какой-то извивающийся ремень.
– Это - змея у нее?
– без особого интереса уточняет Марго, как бы между прочим.
Вспоминаю их разговор с Артемом. Фотка маленькой Марго с отцом и ужиком у нас как реликвия.
– Думаю, это уж.
Пока толпа в шоке, и Дед Мороз приходит в себя, пытаясь найти слова, чтобы быстро обыграть происшествие, ёж залезает на его трон с ногами.
Вкладываю в руки Марго пачку сигарет на всякий случай. Пусть подержит.
И пританцовывая как принцесса из стороны в сторону, Динка громко и старательно пищит песню.
– "Бевые снезынки клужатся с утва... Бевые сугвобы последи двова-а-а..."...
Зависает, забыв слова. Начинает заново. Опять забывает.
– Вы что не выучили песню?
– Мы учили…
Дочь показывает ошалевшему деду Морозу на меня пальцем.
– Там мой папа!
– гордо.
Взмахиваю ему приветственно кистью.
– По-моему, это фурор, - снимает происходящее на телефон Марго.
Часть взрослых у окна тихо ржут.
– Если Вы отдадите ей подарок, она уйдет!
– подсказываю Деду Морозу через головы детей. Неужели не понятно? Тупит стоит...
Динка бежит радостная к нам с подарком и змеёй, легко проходя через рассыпающуюся толпу.
– Я умниська?
– Ты лучше всех, малышка! Давай ужа в сумку засунем, пока он разрыв сердца не получил.
Поднимаю ее на руки. Сфотавшись у ёлки, идём к выходу.
– Бевые снезынки... Клужатся с утва...
– поет мне в ухо моя Дынька, крепко обнимая за шею. У дверей толпятся родители. Проходим сквозь толпу.
– Шахова не может без скандала...
– бросает кто-то в спину.
– Змею притащили.
Одновременно тормозим. Оборачиваемся. Отыскиваю рассерженным взглядом недоброжелательные глаза в толпе. Женщина делает шаг назад, прячась за других.