Смерть императору!

– Я видел, как он падал, господин, - раздался голос из темноты.
– Видимо он уже все…

– Пятая центурия… в колонну по четверо. Стройся!
– приказал Макрон, приняв командование.

Ветераны поспешно заняли позицию позади него, трое из них присоединились к нему в первой шеренге. Колонна прикрыла конец улицы, все, кроме небольшого промежутка вдоль стороны строя. Можно было видеть, что оставшиеся люди четвертой центурии уступают свои позиции. Оставалось совсем чуть-чуть до прорыва мятежников. Он повернулся к людям, все еще находящимся на крепостном валу.

– Вы там на валу! Отходите к храму! Двигайтесь!

Они оторвались и, спотыкаясь, покатились по обратному склону, устремившись на ближайшие улицы и побежали в сторону безопасности храмового комплекса. Как только последний из них покинул позицию. Макрон обратился к тем, кто еще сражался в стороне.

– Четвертая центурия! Отойти! Отойти!

Задние сразу повернулись и побежали на улицу, где стояли Макрон и их товарищи наготове прикрывать отступление четвертой центурии. Они пробежали вдоль строя и продолжили движение в сторону храма. Остальные выходили из боя, прикрываясь щитами, пытаясь оторваться от бриттов и сбежать. У большинства получилось, но некоторые покинули его слишком поздно и были окружены и атакованы превосходящими силами, исчезая под бешеными ударами мечей и топоров врага. Когда последние выжившие пробежали мимо пятой центурии, Макрон расширил строй, чтобы перекрыть всю ширину улицы, и передний ряд образовал стену из щитов, в этот же момент мятежники устремились к ним.

– Отступать на мой счет!
– крикнул он.
– Один! Два! Один!

Построение начало отступать шаг за шагом. Чем больше повстанцев наступало, тем сильнее толкали задние ряды своих товарищей впереди вплотную к легионерским щитам, в следствие чего последним стало сложно применять свое оружие, и они падали жертвой более коротких клинков римлян, неожиданно вылетающих из-за щитов. Плотные ряды повстанцев стали легкой мишенью, и один за другим, раненные, отступали, мешая тем, кто был позади, в то время как некоторые упавшие были втоптаны окончательно в землю.

Отряд прошел первый перекресток. Было еще три впереди, прежде чем они должны были достигнуть открытого пространства вокруг храмового комплекса, и Макрон осознавал, что враг догадается использовать улицы, идущие параллельно, чтобы обойти римлян с фланга. Так и произошло, когда пятая центурия отходила от второго перекрестка, он заметил темные фигуры, мелькающие слева и справа далее по улицам.

– Сформировать коробку!
– приказал он, и люди на другом конце строя и те, кто были на флангах повернули свои щиты наружу, чтобы прикрыть центурию со всех сторон. Повстанцы поджидали их на четвертом, последнем перекрестке. Макрон мог слышать грохот и глухие удары по щитам в задней части строя. Мгновение спустя человек слева от него тоже сделал выпад из-за своего широкого скутума, и один из повстанцев рубанул его топором. Удар чуть не оторвал ему руку, и бывший легионер выронил меч и застонал сквозь стиснутые зубы.

– Отойти.
– Макрон приказал ему, и тот отошел в сторону, а один из его товарищей проскользнул мимо него, чтобы занять его место.

Макрон почувствовал, что формация позади него замедляется, и понял, что ему нужно быть в переднем ряду на другом ее конце, чтобы вести людей вперед к спасению. Он крикнул через плечо: - Приготовься занять мое место.

Он отсчитал следующий шаг назад, затем ударил своим щитом, вонзив его в мятежника и лишив его равновесия.
– Сейчас!

Отступив на полшага в сторону, он позволил человеку, стоявшему позади него, пройти вперед, в щель в строю, и занять свое место. Пробравшись через середину построения, он наконец пробился к другому концу, мимо горстки ходячих раненых и двух человек, нуждавшихся в поддержке своих товарищей. Мятежники обступили центурию с трех сторон, пока ветераны пытались с боем проложить себе путь через последний перекресток перед стеной храмового комплекса.

– Держитесь теснее!
– крикнул Макрон и снова стал отсчитывать темп, пока ветераны впереди него отбрасывали щитами врага назад и расчищали брешь, чтобы строй мог продвинуться вперед.

Насколько он мог разглядеть в темноте, впереди не было большого сопротивления; большая часть бриттов все еще давила на заднюю часть «коробки», которая неуклонно отступала.

Впереди вспыхнула вспышка света, и он поднял голову и увидел фигуры на стене, поднимающие пучки горящих веточек и соломы и бросающие их в пространство между храмовым комплексом и ближайшими постройками.

Мгновение спустя мимо бреши пробежала группа ветеранов, и вторая группа атаковала тыл противника прямо перед ними. Оказавшись между двумя римскими отрядами, повстанцы запаниковали. Большинство бежало в здания по обеим сторонам, хотя горстка осталась сражаться и заплатила за свою храбрость своими жизнями. Два римских отряда объединились, и Макрон отошел на обочину улицы, чтобы увидеть, что шеренга ветеранов стоит лицом к лицу с противником, пытающимся обойти пятую центурию. Пылающие связки и пучки перед стеной освещали сцену битвы колеблющимся красным светом, в котором плясали мерцающие темные тени. Мимо него проходили ветераны. Макрон направлял всех в сторону ворот храмового комплекса и призвал их не отставать.

– Макрон!

Он поднял глаза и увидел на стене Аполлония вместе с группой людей, в основном вооруженных луками. Шпион указал на ворота.
– Когда последние уйдут с улицы, беги за ними. Мы тебя отсюда прикроем.

Макрон повернулся, чтобы приказать двум отрядам доставить раненых в безопасное место; из ворот вышел также отряд ветеранов, чтобы подкрепить отступление. Аполлоний отдал приказ, и люди на стене обрушили стрелы и камни на повстанцев, плотно прижатых друг к другу в конце улице. Несколько человек тут же попадало, сраженные метательными снарядами, а те, кто продвигался вперед, упали на них, образовав давку и пробку поперек улицы.

– Бегом!
– крикнул Макрон.
– На территорию храма, парни! Не останавливаться ни перед кем! Бегом!

Он пропустил мимо себя большинство ветеранов, прежде чем присоединился к последним из них, мчащимся вперед к подножию стены на углу примерно в пятидесяти шагах впереди. Новые враги появлялись поодиночке и небольшими группами, устремляясь по переулкам за остатками пятой центурии, но люди Аполлония были начеку, чтобы уничтожить любое желание преследовать отступавших.

Позади него раздался резкий крик, он оглянулся и увидел, что один из ветеранов споткнулся. Тот отбросил свой щит и похромал дальше, но трое бриттов уже выскочили из переулка и бросились на него, и раздался последний отчаянный крик о помощи, который резко оборвался.

Макрон и последние бойцы пятой центурии завернули за угол и побежали к воротам уже на совсем небольшом расстоянии. Ветераны с западной линии обороны тоже мчались в поисках безопасности, а за ними он мог также разглядеть повстанцев, преследующих свою добычу и убивающих отставших. Он представил, как он уже добрался до ворот, пот капал с его лба, а легкие горели. Последние ветераны наполовину пробежали, наполовину проковыляли мимо него и дальше через ворота на территорию храма. Макрон подождал еще мгновение, поскольку увидел, как ближайший из врагов мчится к нему. Держа свой щит и меч с обеих сторон, чтобы обнажить грудь, он заорал на мятежника: - Ну давай, беги сюда!

Он взмахнул щитом вперед и ударил плоскостью лезвия по металлическому ободу. Мятежник остановился метрах в пяти от него, настороженно глядя на римлянина. Макрон немного подождал бритта, на случай если тот решится его атаковать, а затем с отвращением фыркнул и повернулся, чтобы пройти через ворота, кивнув опциону, отвечающему за четырех дежурных, стоявших по обе стороны, чтобы закрыть их по первому сигналу.

Петли запротестовали, когда тяжелые брусья с глухим стуком встали на место, и засов был опущен в железные скобы. Прочные подпорки были прислонены к внутренней стороне ворот, чтобы дать им больше устойчивости. Макрон поставил щит на землю и оперся предплечьями на верхнюю часть, все еще пытаясь отдышаться, он оглядел внутреннюю часть комплекса, которая была освещена горстью жаровен. Сотни ветеранов стояли, сидели на корточках или сидели на плитах, также все еще приходя в себя после отчаянного отступления через колонию. Многие из них были ранены, и их раны осматривал хирург и его помощники. Ульпий и его люди забирались по узкому настилу, наспех устроенному наверху у стены, а Аполлоний уже был там, направляя группу лучников, которые расстреливали мятежников на открытой местности между храмовым комплексом и ближайшими постройками. Красное сияние освещало ночное небо на севере, и Макрон мог