Смерть может танцевать 4

Невесомость подкинула желудок, а вскоре ноги слегка подогнулись, как только снова ощутили массу тела.

Не оставаясь внутри ни на мгновение, я нырнул обратно. Отряд уже почти вошёл в очерченный прямоугольник. Оружие у глаз, лица сосредоточены, каждый понимает, какая ответственность лежит на первой ударной группе.

Я досчитал до десяти, примерно столько требовалось бойцам за щитом, чтобы переместиться с площадки, куда вскоре прибудет подкрепление и переместил группу.

Через мгновение снова вынырнул на поверхность и точно так же досчитав до десяти переместил следующих.

На этот раз я немного задержался, чтобы оценить обстановку и в случае чего не рисковать остальными членами отряда. Однако всё шло более или менее хорошо.

Мои вели плотный огонь, периодически продвигая щит вперёд, под дружное «Хей». Из-за пелены, которая являлась границей атмосфер тоже не забывали отстреливаться, но похоже, что наша тактика дала свой результат и пули со стороны противника летели уже очень редко. Вот только они всё ещё оставались точно такими же опасными.

Четверо раненых сидели под прикрытием товарищей а у них в ногах лежало два трупа. Не всё пошло идеально, как бы того не хотелось.

Я не стал задерживаться здесь дольше, чем требовалось и охватив поле боя буквально за пару секунд, снова вынырнул на поверхность, чтобы перенести очередной отряд.

Следующий мой спуск произошёл в тишине. Пули больше не свистели, но мои бойцы всё ещё продолжали удерживать щит и водить стволами. Пора было входить внутрь.

Переместив ещё две группы я убедился, что всё идёт нормально и первые ряды уже перешли границу атмосфер. Щит там уже не казался на столько тяжёлым и его свободно перемещали пятеро бойцов, остальные под прикрытием продвигались вглубь тоннеля.

Вскоре все боеспособные воины были перемещены и началась вторая часть операции.

Как и ожидалось, на выходе из узкого пространства нас встретили. К сожалению не хлебом и солью, а хорошим шквальным огнём. Несколько моих бойцов рухнули на пол, кто-то замертво, а кто-то зажимая кровоточащую рану. Их место тут же заняли другие, снайпера из отряда Лемы принялись планомерно выбивать встречающих, но выходило плохо. Камень на щите уже раскрошился во многих местах и люди, которые за ним прятались всё чаще получали ранения.

Но из узкого пространства мы всё же вышли и прямо под пулями начали растекаться в разные стороны, под прикрытие других камней и хозяйственных построек.

Город под землёй начинался сразу, что позволило нам хоть и с потерями, но всё же совершить необходимый манёвр. И как только мы сгруппировались в два небольших отряда, смогли перейти в наступление, медленно, но верно захватывая дом за домом.

Спустя час плотного боя, нам удалось отжать у противника целый квартал, но врагов оставалось ещё очень много. Даже не представляю, как мы будем пробиваться к пирамиде в центре. Она находится на достаточно широкой, открытой со всех сторон площади.

Враг видимо принял во внимание наш манёвр, с транспортом древних в убежище Дмитрия и все улицы были от него вычищены. Так что полагаться придётся только на себя. Хотя странно, что они сами им не воспользовались.

В данный момент нас прижали огнём в доме и никак не получалось продвинуться дальше.

— Тихий, возьми три десятка и попробуй их обойти, — бросил я ему по связи.

— Принял, — отозвался тот и быстро отделил нужную группу.

Они лихо спрыгнули с крыши четырёхэтажного здания и исчезли в проулке отвоёванного нами квартала.

— Лема, обеспечь проход, — приказал я девушке.

— Уже, — быстро вернула она мне.

И действительно, стоило врагу попытаться атаковать группу Тихого, как нескольких, особо умных, тут же положили на тротуар с аккуратными отверстиями в голове. Но такое возможно не долго, сейчас наши скроются из вида и будут предоставлены сами себе.

— На позиции, — сообщил Тихий.

— Принял, — ответил я ему и переключился на общую связь, — Вперёд.

Пять десятков с нижнего этажа, под прикрытием снайперского огня вынырнули из укрытий и тут же ворвались в переулок соседней улицы. Одновременно с ними ударила группа Тихого. Я лишь поморщился, когда увидел на тротуаре пятерых своих людей. Слишком большие потери мы несём, такими темпами не то, что до пирамиды, даже половину города взять не сумеем.

— Есть, здание наше, — спустя двадцать минут доложил Тихий.

— Принял, — ответил я, — Переходим на другую улицу!

Бойцы из отряда Лемы тут же принялись держать оборону, пока люди выпрыгивали из окон и перемещались на другую сторону луча. Следом, уже заняв позиции, мы дождались подхода снайперов.

Почти сразу вспыхнул новый бой. Противник расстроился потерей здания и решил пойти на его штурм.

Атака началась с трёх сторон одновременно, несколько десятков двигались одним отрядом, не разбиваясь при этом на тройки или двойки. Но надо отдать им должное, пространство вокруг они не плохо держали под контролем.

— Двери держите, — бросил я спрятавшись за косяком напротив, в какой-то комнате.

Первые, самые наглые, сунулись прямо с разбега, за что и остались лежать прямо в дверях. Но это был отвлекающий манёвр, почти сразу с ними началась атака на окна.

Я едва успел упасть на пол, когда прямо за моей спиной послышался звон разбитого стекла и боец, не показываясь на глаза, полосонул очередью в слепую. Но на этом дело не закончилось, сразу же, следом внутрь попытались пробраться двое.

Пистолет оказался в моих руках быстрее, и первый противник повис с дыркой в голове, так и не успев пробраться внутрь полностью. Но вот для второго, усиленный выстрел набраться не успел и его щит уже дважды мигнул синим, а автомат уже поднялся на уровень моей груди.

Плюнув на привычное оружие я рванул в сторону и навстречу, на ходу извлекая нож.

Пуля обожгла бок, но своего я добился, вогнав тому клинок в висок по самую рукоятку. Меня спасло лишь то, что в этой атмосфере невозможно было двигаться так, как на поверхности и противник не успел среагировать на моё движение. Хотя в моём случае это тоже сыграло плохую шутку.

Раной заниматься некогда, потому как в окне снова появляется ствол автомата, но на этот раз я уже рядом, а заряд в пистолете достиг максимальной энергии.

Дважды отпускаю крючок и первая пула выбив щит, позволила второй достичь своей цели.

Автомат противника остался в моих руках, а горе-стрелок, на мостовой с отверстием во лбу.

Из коридора доносятся частые щелчки пуль, которые отлетают от камня. Сами звуки выстрелов больше напоминают частые удары по струнам, только тональность всегда одна и на же. Но общая какофония от этого не меняется, раздражая слух. Никак не могу привыкнуть, что выстрел звучит иначе, постоянно хочется добавить реального, привычного слуху грохота.