Смерть под Рождество

И только когда стало очевидным, что миссис Грейсон не собирается отвечать, Хэлфорд наконец повернулся к ней лицом. Гейл была бледна, злость ее прошла, она как-то внезапно сникла, стала старше и тоньше. Сгорбившись в кресле, она подтянула к груди колени.

Маура вскочила, не решаясь, кому из этих двоих первому оказать помощь, и тут сверху вначале раздался громкий стук открываемой двери, а потом дробные тук-тук-тук — шажки ребенка по деревянной лестнице. Шаги эти сопровождало громкое, чуть хрипловатое пение. Исполнялась песенка, где единственным различимым словом было «арбуз». Перед самой последней ступенькой возникла пауза, а затем дитя спрыгнуло на пол.

Крепкие ножки в модельных лаковых дамских туфельках затопали по полу. Остальную часть тела покрывало оливково-зеленое одеяние. Остановившись, существо в последний раз вызывающе протрубило: «Арбуз!» — и, продолжая издавать невнятные звуки, встало у двери. Маура с Хэлфордом с удивлением ее разглядывали. На месте головы красовался пакет из «Макдоналдса», на нем цветным фломастером была изображена пара глаз и широкий голубой рот.

Маура вдруг упала на колени и запричитала. Краешком глаза она видела, что миссис Грейсон с удивлением наблюдает за ней.

— О грозное чудовище Биг Мак, съедающее все на своем пути! — Маура прижала кулаки к вискам и закачалась назад и вперед. — О нет, только не это! Что же нам теперь делать?!

Чудовище взвизгнуло и двинулось на Мауру.

— Я не буду тебя сейчас есть, — прорычало оно. — А донесу до раковины и смою в трубу, чтобы тебя унесло в море.

Маура засмеялась, чудовище тоже. Затем пакет «Макдоналдса» слетел, и показалась головка. Головка была уменьшенной, пухленькой копией головы Гейл. Те же темные волосы, те же глаза, но в отличие от оригинала они искрились весельем. Маура протянула руки и обняла девочку.

— Меня зовут Маура, а ты, должно быть, Кэти Пру?

Дитя кивнуло и поудобнее устроилось на коленях Мауры. Затем Кэти Пру показала на фигуру у колеса прялки.

— А это кто?

Маура внимательно всмотрелась в ошеломленное лицо Хэлфорда и выбрала более спокойный вариант.

— Это мистер Хэлфорд. Он полицейский.

Кэти Пру посмотрела на него в нерешительности.

— Насчет полиции я все знаю. Это, когда ты в беде, надо только крикнуть: «Мистер полицейский, на помощь… на помощь!»

Слово «помощь» было произнесено как надо, на полную диафрагму. Подняв подбородок кверху и заверещав, ребенок наблюдал за реакцией Хэлфорда. Он откашлялся и почему-то похлопал по карманам. Кэти Пру приуныла, повернулась к Мауре и покачала головой.

— Он не полицейский. У полицейских такие смешные высокие шапки. Он просто почтальон. — Окончательно решив таким образом вопрос, она поудобнее устроилась на коленях Мауры и уже безразлично наблюдала за действиями «почтальона».

У двери кашлянул кто-то еще. Там стояла молодая женщина в прекрасно сшитом костюме пурпурного цвета.

— Извините, мы там играли, играли, и вдруг ей потребовалось срочно увидеть маму. — Она посмотрела на Мауру. — Извините, что из-за меня вы были вынуждены прервать беседу. Я Хелен Пейн.

Владелица магазина «Реставрированная одежда». В этом городке она новенькая. Во время расследования дела Тома Грейсона Хелен Пейн здесь еще не было. Маура вдруг заметила, что уже невольно делит людей на две категории: времен Тома Грейсона и после смерти Тома Грейсона.

Если мисс Пейн была одета в костюм из своего магазина, то, видимо, качество ее товара превосходное. Пурпурный костюм был свежевыглаженным и выглядел великолепно. И сама она выглядела великолепно — темно-рыжие короткие волосы, уложенные в изящную прическу, ладная фигура. Хелен Пейн была бы еще великолепнее, если бы не косметика. Ее было несколько многовато. То есть чересчур. Какие-то точки и тире по носу и щекам, густые тени у глаз. Маура подумала, что Кэти Пру в этом доме не единственная, кто напялил на голову пакет «Макдоналдса».

Наконец к Хэлфорду вернулась способность говорить:

— Я старший инспектор Хэлфорд. Смею вас заверить, мисс Пейн, вы вовсе нам не помешали. На сегодня мы здесь все закончили. А вот с вами нам тоже хотелось бы побеседовать. Завтра детектив Рамсден позвонит вам и договорится о встрече.

Маура мягко ссадила Кэти Пру с коленей и подошла к Хелен Пейн узнать адрес и номер телефона. Покончив с этим, она повернулась к Гейл Грейсон.

— Очень хотелось бы сказать вам, что это все, но, к сожалению, не могу. В ходе расследования могут возникнуть еще вопросы.

Вместо ответа миссис Грейсон только натянула на плечи накидку.

Маура опустила в сумочку блокнот. Хэлфорд подошел к камину, взял со стола сложенный пополам листок миссис Грейсон, который она бросила сюда, и спрятал в боковой карман пиджака. Вслед за Маурой направился к дверям, но вдруг остановился.

— Это ваш велосипед, мисс Пейн, стоит там у входа?

Девушка утвердительно кивнула.

— Я хочу послать кого-нибудь, чтобы сняли образец отпечатков шин. У вас нет возражений?

— Абсолютно никаких.

— Спасибо. А вы, миссис Грейсон, не возражаете против такой же процедуры с вашим мопедом?

Гейл Грейсон взглянула на него в упор и подняла подбородок.

— Возражаю, старший инспектор. Вначале вам придется предъявить ордер.

По лицу Хэлфорда расплылась широкая улыбка.

— Какого черта! — взорвался он на улице.

— Это ты по поводу моих действий или миссис Грейсон? — безмятежно спросила Маура.

— Конечно, ее. Хотя неплохо бы также узнать, что подвигло тебя изображать обезьяну. Из-за этого пришлось прекратить допрос.

Маура вскинула на него свои серые глаза.

— Старший инспектор, смею вас заверить, допрос к тому времени уже прекратился. Миссис Грейсон заперлась на все замки. В таком случае ничего не остается, как уходить… либо начать отвлекать внимание. Ты сам меня когда-то этому учил. Я выбрала второе.

Хэлфорд понимал, что она права. Держа руку на дверце автомобиля, он оглянулся на дом.

— Ты считаешь, я выбрал неверную тактику?

Маура всплеснула руками.

— Даниел, у этой женщины есть все основания не любить нас. Что бы мы о ее муже ни думали, нам отлично известно, что о его делах она абсолютно ничего не знала. Сейчас ты приходишь к ней и даешь понять, что теперь в списке подозреваемых она числится под номером один. Причем в Фезербридже после самоубийства ее мужа это первое серьезное преступление. И ты думаешь, она это воспримет радушно и с улыбкой? Она всего лишь человек, пойми. Слабый к тому же человек. А впрочем, это уже не имеет никакого значения. Забудем об этом.

— Ты права, Маура, забудем об этом. Нам надо двигаться дальше, и как можно быстрее.

Он открыл дверцу машины и занял место водителя. Маура молча скользнула на сиденье рядом. Из дома раздался вначале визг, а затем смех ребенка.

Бобби Гриссом остановил свой велосипед прямо перед голубым «фордом». Он неотступно следовал за детективами от дома Гейл до Главной улицы. Естественно, ни слова не слышал, а если бы и услышал, то все равно бы из их разговора ничего не понял. Разве полицейских поймешь, когда они между собой разговаривают. Единственное, что Бобби заметил: они были превосходной парой.