Смертельное лекарство

— Вязьмикин — блатной? — я не верила своим ушам. — Но в его биографии написано…

— Знаю я, что там написано, — отмахнулся мой собеседник. — Мне ли не знать — можно сказать, сам писал. Во всяком случае, помогал. Эта бумажка сочинялась к выборам. Вот и придумали «трудовую биографию». Там почти все — липа. Правда, он, начав заниматься серьезным бизнесом, большинство старых связей оборвал, но, как мне кажется, не все.

— А не могли его убить прежние дружки? — поинтересовалась я. — Какие-нибудь старые счеты?

— Почему не могли? Могли. В этом деле вообще много нитей и версий — запутаться можно. Вот милиция, чтобы не путаться, и схватилась за самое легкое — за Олега… Впрочем, я забежал вперед. Так вот, Вязьмикин взял нас под свое крыло. Но не бесплатно, конечно. Плату он брал не деньгами, а услугами. Он предложил нам заняться очень выгодным делом — вы уже знаете каким. «Я, ребятишки, вам верю, — сказал он. — Вот что важно. Никому верить нельзя, но вам можно. Беритесь за это дело, подымайте его. Заработаете себе и на хлеб, и на свои машинки. Тогда ими и займетесь». Крыть было нечем — предложение было крайне выгодным. Мы и занялись. Олег мотался на Кавказ и на Украину, организовал транзит цистерн со спиртом, а я здесь налаживал производство. У меня была только часть заводов — кроме павловского, есть еще два, но зачем вам о них знать? Сколько было у самого Вязьмикина, не знаю. Никогда не лез в его дела. Я его искренне уважал и продолжаю уважать. Сильный, интересный был человек.

— А Лунин как к нему относился? — спросила я.

— Олег его, можно сказать, любил — их, помимо дела, объединяло еще пристрастие к живописи. Кроме того, Петр Петрович сильно помог Олегу в самом начале. Мы тогда сидели без денег, а Катя, жена Олега — впрочем, что я вам объясняю, вы же ее знаете! — сильно заболела — что-то женское. Требовалось редкое и страшно дорогое лекарство и помощь зарубежных врачей. Вязьмикин все организовал — нашел и лекарство, и врачей в Германии, дал денег, Катя ездила в Ганновер… Если вы хотели узнать, мог ли Олег при каких-то обстоятельствах убить Петра Петровича, то вот вам мой ответ: он не мог ни при каких. Даже случайно. Он скорее сам бы застрелился, если бы был поставлен перед таким выбором, чем нанес какой-то вред Вязьмикину. Надо знать их отношения, чтобы оценить степень подлости нашей милиции, которая именно Лунина обвинила в убийстве, — а в органах в общем-то знали, как они друг к другу относятся.

— А как относился к Петру Петровичу его сын? Я слышала, они не ладили…

— Женька? Он отца нежно любил. И при этом презирал. Но уважал. И жалел. В общем, относился к нему еще сложнее, чем я. На то он и сын. Нет, Женька убить отца не мог ни в коем случае, выбросьте это из головы.

— А почему он вышел из фирмы?

— Женька — такой же идеалист, как мы, даже больше. Нас-то жизнь терла, кое-чему учила, а он рос в достаточно тепличных условиях — поздний ребенок, к тому же единственный…

— При такой жизни — и единственный?

— От этого брака — да. А что было раньше — Аллах ведает. Так вот, Женька, когда узнал, что именно принесет фирме «Матушка» основную часть денег, возмутился, устроил отцу скандал: не буду подпольной водкой торговать, не этому меня учили! Основал собственную фирму «Проектировщик». Крутится, едва сводит концы с концами, но помощи у отца не просил. Тот ему помогал, конечно, — негласно. От разборок избавил, от наездов налоговых. А в остальном Женька крутится сам.

— А еще какие-то крупные дела, помимо водки, у Вязьмикина были?

— Мне кажется, да. Мы ведь отстегивали «Матушке» лишь часть выручки — так сказать, за покровительство, без всяких документов, черным налом. Суммы были приличные, но не фантастические. А Петр Петрович в последнее время столько всего в городе понакупил. По-моему, уже половина всех торговых площадей — его собственность. Откуда-то должны были идти еще деньги, и деньги очень большие. Но откуда — не знаю. Это знает только Бунчук.

— А он станет со мной разговаривать, если я приду и откровенно выложу, кто я и зачем?

— Вряд ли. Он человек крайне осторожный. И догадливый. Врать ему тоже не советую.

— Да, задачка… Ну а вы сами что думаете об убийстве? Кто мог убить Вязьмикина?

Митрохин задумался.

— Думал я об этом, конечно. Кто мог? Мне кажется, убивал киллер — все выполнено профессионально, никаких следов. Но кто его навел? И почему Вязьмикин его впустил в дом? Нет, не знаю.

— А вы сами что намерены делать дальше?

— Пока отсиживаюсь вот. Как вы, при вашем уме, наверное, догадались, сижу я недалеко от города. Управляю отсюда делами, бизнес пока не останавливаю, но готовлю к сворачиванию. Свернуть вообще-то можно быстро, но рынок займут моментально. Попробуй потом сунься — без головы останешься. Бежать за границу? Там хорошо оттягиваться, тратить деньги, а зарабатывать — там своих таких хватает. Буду держаться до последнего. Все зависит от того, что станут вешать на Олега. Если объявят наш «Файл» оргпреступной группировкой, тогда точно надо мотать отсюда, и поскорее. Я все думал — как вытащить Олега, и ничего не мог придумать. Катерина молодец, что вас пригласила. Вся наша надежда теперь на вас.

— Что ж, постараюсь эту надежду оправдать, — произнесла я, вставая. — Ваши… э… сотрудники не откажутся отвезти меня обратно?

— Конечно, конечно! — воскликнул Митрохин. — С удовольствием. Сергей!

— Да, еще вопрос напоследок, — спросила я, уже держась за ручку двери. — Вы ведь, кажется, собирались накопить денег на водке и опять заняться компьютерами. И что же?

— Знаете… — развел руками Митрохин, — все как-то не получается. Компьютерный рынок очень насыщен, деньги там небольшие. Уходить от больших денег к маленьким оказалось так сложно…

— Понятно, — кивнула я. Все действительно было понятно. Вечная история — то, что вначале было средством, постепенно превратилось в цель.

Весьма предупредительный Сергей проводил меня к машине. На этот раз глаза мне не завязывали и ехали мы втроем, без еще одного сопровождающего.

— Вы уж нас извините за все, — проронил Сергей, высаживая меня недалеко от моего дома.

— Я вовсе не в претензии, — ответила я. — Приглашение было не слишком любезным, но сам прием — на высшем уровне. И по гостеприимству, и по познавательности.

ГЛАВА 10 Защитник и покровитель

Дома я забралась в ванну и, лежа в горячей воде, начала размышлять. С кого начать — с сына или управляющего? По всей видимости, с Вязьмикина-младшего. С ним, по крайней мере, я знаю, какую роль играть — ту же, что с Татьяной Валерьевной. А вот как подъехать к Бунчукову? Действительно, задачка. А без него, как видно, не обойтись — только он знает неизвестных мне партнеров убитого. Но даже если он согласится со мной встретиться, захочет ли их назвать?