Смертоносная зима

— Твой?! Сивени, не осмелишься же ты…

Ишад прошла уже треть пути по величественной лестнице, ведущей ко дворцу, когда богини нагнали ее и Тиру. В молчании они преодолели оставшуюся часть вместе. Мрига чувствовала, как быстро и резко бьется ее сердце, но отнюдь не от подъема. Они прошли через широкий портик, и в дверном проеме перед ними открылось море черноты, молчания, покоя и холода. В этом мраке свет наконечника копья Сивени выглядел маленьким и беспомощным, тонущим в бесконечности ночи.

Они вошли внутрь.

Далеко-далеко в зале, куда они попали, — километры и годы впереди — виднелся бледный свет. Он исходил из трех источников, но было слишком далеко, чтобы видеть Детали. Четверо шли и шли сквозь это молчание, которое поглощало все звуки и почти все мысли. Много времени прошло, прежде чем стали видны два трона из оникса, расположенные между двумя большими треножниками, поддерживающими жаровни, от которых исходил пепельный свет. Еще через несколько шагов во рту у Мриги пересохло, она остановилась, и вся смелость покинула ее… когда она увидела ту, что сидела на троне справа.

Дело было не в том, что Мрига не готова была увидеть ту, кто, как она знала, сидел там, — молодую хорошенькую Деву Весны, которая полюбила владыку мертвых и умерла от своей любви Это был единственный путь для нее, чтобы бежать с небес и править преисподней вместе со своим возлюбленным. Но вся ее подготовка оказалась сейчас бесполезной.

Из всех существ, встреченных ими в Аду, только она была одета в белое, девичье платье, сверкающее даже в печальных отблесках света жаровен. Под белой же вуалью красота ее была иссушена огнем юности, тем, что разбивает сердца, как и у Сивени, но для этого сердца не было излечения. Королева Ада гордо сидела на троне, холодная, бесстрастная и навевающая ужас. Она держала на своих коленях меч, из-за частого употребления он был темен от крови. Вокруг трона лежали прах и пыль. Ад, несомненно, сильно повлиял на свою Королеву, избавив от той страсти, что привела ее сюда… и, как и ее подданные, она сама отказалась от этих страстей. Мрига внезапно поняла, что страшное выражение на лице призрака Рэзкьюли было похоже на выражение Королевы Ада, несло на себе отпечаток Ада.

Мрига посмотрела на Ишад. Некромантка стояла спокойно вместе с застывшей рядом Тирой. Затем она изящно и медленно поклонилась женщине, застывшей на троне. Ее поклон был достаточно уважительным, но вечное холодное спокойствие колдуньи делало его весьма сдержанным. «Даже здесь некому превзойти ее», — подумала Мрига, вновь одновременно раздражаясь и восхищаясь Ишад.

— Мадам Ишад, — произнесла Королева Ада. Ее голос был мягок и томен, низкий и сильный одновременно. Было похоже, что она никогда не смеется. — Много времени прошло с вашего последнего посещения. И раньше вы никогда не приводили с собой друзей.

— Они пришли по делу, мадам, — ответила Ишад. Ее поведение в отношении Королевы было таким же прямым и откровенным, как и с любым другим, кого она считала равным. — Сивени Серые Глаза, которую вы, возможно, помните. И Мрига, новая богиня, может быть, такая же, как Сивени. У них к вам дело. — Последовала незаметная усмешка. — И Тира.

Тира присела, ее хвост застучал по полу. Она с интересом смотрела на Королеву Ада.

Та произнесла:

— Я знаю, зачем вы пришли, и я пыталась несколько раз остановить вас с помощью моих слуг. Что бы ни случилось теперь с вами, это на вашей ответственности.

Она смотрела на них в ожидании.

Мрига сглотнула, а стоящая рядом Сивени спросила:

— Мадам, какую цену вы попросите за душу Харрана?

Королева сурово посмотрела вниз, на нее.

— Обычную. Ту же, что мой муж попросил у богов за мое возвращение. Они тогда отказались платить. Душу одного из тех, кто покупает.

Мрига и Сивени переглянулись.

— Закон есть закон. Душу на душу, так было всегда. Ни один бог не захотел отдать свою жизнь за мою свободу. И правильно, ведь я не хотела уходить отсюда.

Рот Ишад чуть скривился.

— И зачем бы я стала это делать после того, как преодолела столько препятствий, чтобы попасть сюда, — добавила Королева. — Я отказалась от положения Девы Весны в пользу кого-нибудь более достойного. Теперь за весну отвечает Шипри. — Она помолчала немного. — Кроме того, даже Смерть нуждается в любви, — наконец закончила она.

— Итак… — Она продолжала смотреть на них, спокойная и суровая. — Выбирайте. Согласны ли вы заплатить эту цену? Если да, то кто из вас?

— Я, — одновременно сказали Сивени и Мрига. И посмотрели друг на друга.

Сивени обернулась к Ишад и бросила ей:

— Это все твоя вина!

Та ничего не ответила.

Рука, появившаяся из-за спины Сивени, вырвала у нее копье. Она быстро обернулась, но Мрига уже перевернула древко копья, и его наконечник был направлен теперь ей в сердце.

— Не будь идиоткой, — сказала она. — Харрану нужна ты. А этому городу нужны будут все агрессивные боги, которых он сможет собрать в следующем году, так как империя тонет в вине, а бейсибцы и ниси помогают ей с разных сторон. Я еще достаточно смертна, чтобы успешно умереть. И когда я уйду, ты получишь назад все свои свойства. Сивени, позволь…

— Харран прав, ты все-таки сумасшедшая! Пойми, когда ты умрешь, все эти свойства будут потеряны навсегда! И потом, что произошло в Санктуарии? Разве ты не заметила, что я получила способность сражаться, а ты получила способность побеждать?

Теперь две пары рук боролись за обладание копьем, и, что бы ни говорила Сивени, силы были равными. Они боролись, раскачиваясь вперед и назад. Пока Королева не произнесла:

— Довольно.

И они застыли в молчании, только головы их повернулись в ее сторону.

— Я хотела бы видеть тот образчик, на который претендуют богини, — сказала она. — Скотади.

Между Мригой, Сивени и троном тьма сгустилась в подобие той тени, которую Ишад вынула из тел проститутки, Рэзкьюли и Стилчо. Это была тень девушки, неясная по краям, колеблющаяся в темном воздухе, как дымное облако.

— Разыщи мне тень того человека, которого звали Харран, — приказала Королева. — Он должен быть уже здесь, он похоронен сегодня.

Скотади заколебалась, как клубы дыма, поклонилась и растаяла в темноте. Мрига и Сивени очнулись, но обнаружили, что копье пропало. Королева положила его на один из подлокотников своего трона, и его наконечник представлял собой теперь лишь мертвый металл, слегка курившийся в сером свете светильников.

— Если вы не можете выбрать, это сделает он, — вынесла вердикт Королева.

Пока она говорила это, вернулась Скотади и поклонилась ей.

— Ваше величество, между воротами нет такого человека, — доложила она.

Услыхав это, была удивлена даже Ишад.

— Невозможно! — закричала Сивени. — Мы же похоронили его.

Королева обратила на нее свои черные глаза.

— Если мое творение говорит, что его здесь нет, значит, его нет.

Мрига терялась в догадках.

— Если его нет здесь, то где же он может быть?