Снежинка

Мы наговорились с Ариной вдоволь за все четыре года: телефон и Skype не в счёт. Не удержалась! Сделала пару фото вместе с ребёнком и одно видео на память. И теперь вернувшись домой, хочу очень сильно кушать, но сначала в душ! Целую Ника, который возится с документами уже целый вечер, даже не встретил меня с гостий, тихонько скрываюсь за дверью в ванной комнаты.

Через пол часа выхожу из душа и натыкаюсь на взгляд мужа, который держит мой телефон в руках. Чувствую, как начинают дрожать пальцы, волнение поднимается по всему телу, окатывая холодным потом. Он нашёл! Нашёл — фото, и сразу понял, кто на снимках, догадываюсь по его лицу, что он всё понял, узнал в малышке, кое-кого. Видь — Матвей его друг с детства он знает каждую черточку его лица. Теперь он расскажет всё своему дружку, а тот явится к Арине с правами на дочь. Чёрт. Хотя с чего я взяла что так будет? Что за бред в моей голове, может она ему и не нужна совсем — четыре года про неё не знал, жил спокойно с бабами развлекался, в то время, как Арина воплощала свои идеи по фирме и растила дочку.

Нужно успокоиться, и не паниковать раньше времени.

НИКИТА

Моя девочка сегодня было у Арина, вернулась около шести часов вечера уставшая, но счастливая. Я её понимаю — она очень соскучилась по подруге. Сижу сосредоточенно разбираю договора, один не могу найти — нужно позвонить секретарю, и теперь не могу найти свой телефон. Решил сделать дозвон с Ксюшиного телефона на свой. Гудки пошли — мой телефон нашёлся, собираюсь положить телефон жены обратно в сумку и случайно задеваю пальцами папку с фото.

На меня с экрана смотрит моя любимая, и девочка с зелёными глазами и темными ниже плеч волосиками. Ребёнок сильно напоминает мне кого-то из детства, но не могу понять кого, присматриваюсь внимательней на девочку и до меня доходит, ни фига! Это не из детства, на меня смотрит маленькую копию Матвея! Что за хрень? Всё собирается в моей голове, вся схема в одну картинку. Ребёнок на руках этого хмыря, оказывается ребёнком Матвея. Вот это поворот! Я присвистываю.

Из душа выходит жена замирает, замечая свой телефон у меня в руках и её лицо бледнеет. Поднимаюсь с кресла, приближаюсь к жене, беру её за руку и веду к дивану.

— Всё хорошо? — спрашиваю на всякий случай. Мы ждём ребёнка и бледность на её лице мне совсем не нравиться.

— Да, всё хорошо, — а сама косится на телефон.

— Милая, давай уже рассказывай, что вы со своей подружкой скрываете? И нас за дураков, уже четыре года держите, — сажаю жену к себе на колени, так будет удобней слушать их тайны, про которые надеюсь услышать, которые очень хочу услышать.

— Никит я не могу, я обещала Арине, что не расскажу, — обнимает меня за шею Ксю, тихо шепчет.

— Хорошо, — кашляю в кулак, — не говори, если не можешь, только я сейчас вот это фото отправлю Антону, — демонстрирую её же телефон, — и мы всё выясним сами. Это дочь Арины, но, ведь выходит не только её? Она от Матвея? Так? — задаю вопрос, без провокации и шантажа не обходится, а что делать? Но мне нужно во всём разобраться.

Ксюша — прячет лицо в ладонях и начинает плакать. Ну вот, приехали! Сжимаю зубы.

— Милая, расскажи мне это ведь дочка — Матвея? — в ответ ни слова, только шмыганье носом.

— Ксюша, скажи мне правду, — настаиваю, твёрже надавливая, не оставляя ей никакого выбора для отступления.

6.3

— Да это Снежа, его дочь, доволен? — сердито выкрикивает.

— А в клинике с ними был тот самый хрен с кем она уехал из дома? — спрашиваю хоть и знаю ответ, Тоха подтвердил это ещё в баре.

— Это Егор, — отвечает нехотя Ксюша.

Ладно, главное получаю ответы, но я хочу больше информации, может попробовать другой способ, разговорить её.

— Егор значит! А он кто, ей муж? — целую в шейку, нужно расслабить жену для более емких ответов.

— Нет, — отвечает коротко.

Что-то я уже начинаю путаться, хреновый из меня получается дознаватель, нужно перейти к более откровенным действиям.

— А кто он тогда ей? Почему малышка его называет папой? — одной рукой пробираюсь под полотенце, поглаживая аппетитную попку, целую за ушком.

Ксюша начинает тихонько хихикать.

— Сейчас я тебе кое-что покажу, а потом объясню, — Ксюша берёт телефон, включает, — он брат Арины, — показывает мне видео.

На дисплее появляется девочка с собакой: Снежа треплет пса, а тому нравится, развалился на полу — малышка сверху, слышу приглушённый шёпот Ксюши и Арены. Разобрать о чём говорят не могу — Снежа громко верещит.

— Снежинка! — зовёт девочку Ксюша, — скажи — крестная! — в ответ тишина.

Девочка медленно поворачивает голову в сторону Ксюши. О да, этот взгляд я знаю! Так смотрит Матвей, когда его сильно достали. Девочка улыбается коварной улыбкой, смотрит и спокойно говорит:

— Неть, ти — МАМА!!! — Ксюша и Арина начинает смеяться. Конец видео.

Смотрю на жену, не понимаю в чём прикол видео. Что должно оно мне пояснить?

— Ну, а теперь Ник слушай внимательно.

Любимая рассказывает, как этот самый Егор довёл малышку до белого колена с этой буквой «р», и в итоги девочка вместо крёстного и крёстной называет их <<папа и мама>>.

— Так, с этим разобрались. Ксю, есть ещё, что-то чего я не знаю? — продолжаю настойчиво ласкать поглаживаниями жену. Разговор ещё не окончен, главное самому раньше времени не сорваться и унести любимую в постель.

— Я крёстная Снежи, — смеётся тихо Ксюша.

— Я уже понял, что моя жена настоящая партизанка, — отрываюсь от её ложбинки между грудей, поднимаю голову, смотрю в глаза.

— Когда Снежи исполнилось шесть месяцев, Арина с Егором и Снежой прилетали сюда специально для этого, — говорит Ксюша, ворошит пальчиками мои волосы, касаясь губами виска.

— Столько происходило под моим носом, а я и не знал, Ксю, ай-ай-ай, — ловлю её губы своими, целуя нежно, — милая, есть ещё, что рассказать? — провожу аккуратно рукой по ещё плоскому животику, спускаясь вниз к заветному местечку, продолжаю целовать, опускаясь по подбородку, шеи, к ключицам и снова возвращаюсь к шеи, прикусываю мочку уха.

— Нет — это всё, — стонет моя девочка.

— Почему Арина уехала Ксю? И этот спектакль с другим? — кажется я, перехожу границу, но я выпытаю всё, либо — ничего.

Ксюша застывает и мрачнее словно туча. Потом соскакивает с моих колен, оборачивается обратно в полотенце плотно.

— Ты манипулятор. Я больше ничего не скажу. И ты не расскажешь своему дружку про Снежу! Ясно. Ты меня понял, Никит? — злиться крошка, сверкая своими карими полными гнева глазами

И я тоже мрачнею. Ксюша, никогда так со мной не разговаривала. В малышке словно зверь проснулся. И лучше её больше не трогать. Но мужская солидарность не позволяет, закрыть эту тему.