Снежная Королева

— Расскажи, что было дальше, — немного успокоившись, попросил Глеб, когда в трубке повисла тишина. Каждый из них думал о своем. — Зря ты не рассказал мне все сразу. К чему были эти тайны?

— Это не так просто, — признался ему отец, коротко вздохнув. — Так вот, Эйрене находилась на пике своей силы, даже перчатки не спасали ее. Мне было трудно, — понятно, что отец говорит через силу, от чего Глебу стало немного стыдно, что он заставил его снова погрузиться в воспоминания, — я попытался ничего не говорить ей, решил, что уеду, но вместо этого провалялся в бреду несколько дней, напугав этим твою маму. Она несколько дней не могла сбить жар, ухаживая за мной. А ведь у нее на руках был грудной ребенок. И я понял, что мне придется выбирать, снова выбирать между долгом и совестью. И я нашел ее и рассказал…

— И… что она?

— Ничего. Ничего мне не сказала, только посмотрела печально. Знаешь, Глеб, я до сих пор закрываю глаза, вижу тот ее взгляд. Она ушла молча, не кричала, не обвиняла ни в чем, и это странно…

Будто знала, — закончил мужчина про себя его фразу. Могла ли Ирина знать, кто он такой и зачем пришел в ее дом? Могла ли она, Видящая, узнать свою смерть? Но они зачастую не могли «считать» будущее даже близких родственников? Это непреложная истина.

— Пап, — Глеб впервые обратился так к отцу, что тот даже онемел, кажется. — Получается дочь Эйрене — моя ровесница?

— Да, конечно, — не задумываясь, ответил Евгений Борисович, — так… ты нашел ее?

— Пока не знаю, — Глеб задумался, гадая, как преподнести отцу то, что услышал от Реина, — видишь ли в чем загадка, если Эйрене была беременна в тот момент, когда ты нашел ее в первый раз, то дочери должно быть не менее тридцати лет. Но генерал Реин утверждает, что Ирина родила свою дочь не в тот год, а намного позже. Спустя почти одиннадцать лет. Сейчас его внучке всего двадцать один год.

— Это невозможно! — отрезал Вестов-старший, — я уверен! Ирина сама сказала мне, что дочь у бабушки. Да и не могло все сработать иначе. Проклятие наших семей всегда «выбирало» детей безошибочно. Рождался один ребенок, не важно кто первым — Вестник или Видящая, следом обязательно второй.

— Вот именно! А сейчас получается, что дочь Ирины родилась намного позже, да и сама Ирина прожила дольше всех женщин в их семье. И генерал утверждает, что его внучке сейчас чуть больше двадцати лет. Как ты думаешь, может это быть она?

В трубке в который раз воцарилась тишина.

[1] Коллоквиум – форма проверки и оценивания знаний учащихся, преимущественно в вузах, и представляет собой мини-экзамен.

Глава 6

Даша.

Беловолосая девушка рыдала над колыбелью, в которой мерно посапывала ее новорожденная дочь. Боясь разбудить малышку, девушка плакала практически беззвучно, прикусив свою ладонь, чтобы не издать ни единого всхлипа. В комнате горело несколько свечей, отбрасывая на стены и потолок причудливые, а порой и страшные, тени.

Дверь в комнату бесшумно отворилась, пропуская внутрь тускло-серый силуэт женской фигуры. Она прошла несколько шагов, остановившись за спиной плачущей девушки.

— За что? За что? — шептала она, гладя по безволосой головке малышку.

— Юлин…на, Юли, — прошелестела тень, легонько дотронувшись до седых волос плачущей девушки.

Рыдание тут же стихли, а она резко обернулась, испуганно вскрикнув. Рядом с ней стояла сгорбленная фигура Ведьмы. Варна с затаенной грустью в зеленых глазах смотрела на малышку, тихонько посапывающую во сне.

— Не бойся меня, Юли, — печально проговорила ведьма, гладя девушку по щеке, — прости меня, доченька, прости…

— Госпожа, — Юлинна, наконец, отмерла и порывисто вскочила, забывая про слезы.

Ведьма настороженно смотрела на седоволосую девочку, которая сейчас должна ее люто ненавидеть.

— Госпожа, — Юлинна бросилась ей в объятия, надеясь найти в них утешение в горе. — За что она так со мной? За что, госпожа?

— Юли, прости меня, это моя вина, полностью моя, — тихо проговорила Варна, осторожно гладя ее по голове, — я не смогла остановить свою дочь, не разглядела вовремя, где она оступилась. Как бы я хотела тебе помочь, — печально покачала она головой, — но я бессильна…

Руки ведьмы опустились плетьми, а Юлинна отстранилась, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Я ничего не сделала Йоханне, ничего, — прошептала девушка, — я даже не понимаю, что…

— Взять ее! — раздался властный ледяной голос у входа, и женщины синхронно вздрогнули, обернувшись.

На пороге стояло пятеро мужчин с мечами и ножами в руках, а один из них с ненавистью смотрел на Варну. В его руках яростно полыхал огнем факел, отражаясь черным пламенем в его глазах. В отблесках света его лицо выглядело откровенно пугающим.

— Готлиб? Что происходит? — охрипшим голосом спросила Юлинна, выходя вперед и загораживая собой Варну. — Зачем вы пришли сюда? Вы ребенка разбудите! И… зачем вам мечи?…

— Отойди от моей жены, ведьма, — прорычал мужчина, совершенно не обратив внимания на жену. Он резко махнул перед собой факелом, отчего Юлинна отшатнулась, едва не налетев на Варну. — Проклятые ведьмы! Из-за вас моя жизнь катится в пропасть. Так, где твое отродье, ведьма? Где она? Где Йоханна?!!!

— Готлиб! Успокойся, госпожа ни в чем не виновата! — Юлинна попыталась достучаться до мужа.

— Госпожа?! Не виновата?! — мужчина сделал шаг и наклонился к лицу жены, чтобы прошипеть ей в ответ, — забыла уже? Быстро же!!! Она прокляла тебя! Обрекла на смерть в угоду своим принципам. А ты…ты!!! решила ее простить! Так вот, же-на, — по слогам проговорил Готлиб, — занимайся своими женскими делами и не лезь!

Несколько долгих секунд девушка смотрела в лицо Готлиба, не узнавая его. Где? Где тот мужчина, который клялся любить ее до конца своей жизни. Неужели это он сейчас стоит напротив нее?

— Вот как? — горько обронила Юлинна, невольно отступая от нависающего над ней скалой мужа, — быстро же ты забыл свои клятвы в храме Великой Богини. «Беречь», «уважать», «любить» — для тебя это просто слова, ничего более.

— Молчи, жена, ты тоже поклялась, если для тебя это не слова — слушаться во всем мужа своего и хранить домашний очаг, — зло парировал мужчина, а потом отстранился от поникшей фигурки жены. Он ни в чем перед ней не виноват — только указал ей на место в его жизни, пусть слушает. — А вы, — обратился он к своим сопровождающим, — долго еще будете топтаться у порога? Хватайте ведьму, иначе она еще и на вас нашлет проклятие.