Снежная Королева

Свидание? И зачем ему это нужно? Ведь приехал он только ради того, чтобы сообщить ей…. Глеб нахмурился. А у Даши, похоже, даже парня нет, слишком красноречива была ее реакция на его слова. Можно было предположить, что она кокетничает, но стоило ему прикоснуться к ее коже…. Нет, так смущаться не сможет ни одна женщина — только невинная девушка. Возможно, что и о поцелуях, и происходящим между мужчиной и женщиной, она знает лишь в теории?

Глеб улыбнулся своим мыслям. Потешил свое мужское эго за счет смущения девушки. Мужчина сел за руль, снова взяв бутылочку с водой, отпил. А если подумать? Почему? Почему именно сейчас он должен ей все рассказать? Их встреча не может быть простой случайностью. Если верить дневникам, то ко времени их встречи, девушка уже должна быть замужем и ждать ребенка. Но ведь и сам факт рождения Даши прошлой Видящей тоже нонсенс. Почему получился такой временной сдвиг?

Глеб завел автомобиль, продолжив свой путь к деревеньке, что показалась вдали, когда он свернул в указанном Дашей направлении. Сбоку мелькнул покосившийся указатель «Луговое», а сверху он смог рассмотреть небольшую, всего несколько улиц да сотни полторы домов, деревню, что располагалась рядом с небольшой речкой. Хотя, наверное, было бы правильнее назвать ее старицей, а русло реки шло дальше, прячась за густым лесом. Глеб съехал с пригорка, на котором останавливался, чтобы осмотреться, и направил джип по широкой улице, которая заканчивалась где-то у опушки леса. По дороге он встретил какую-то женщину с сумками и решил ее довезти, а заодно и расспросить о том, что ему было нужно.

— О ком? Какая Даша? — удивленно похлопала она ресницами, когда Глеб начал осторожно выпытывать сведения о девушке, — а-а, ведьма, что ли? А вы ей кем приходитесь? — прищурилась тетка, что мужчина сам почувствовал себя, как на допросе в НКВД.

— Никем. Я ищу свидетелей по одному делу, — с серьезным видом произнес Глеб, одновременно махнув перед лицом полной тетки корочкой удостоверения, будто фокусник волшебной шляпой. — Мне сказали, что девушка живет тут. И, кстати, оскорбление другого лица — административное преступление, влечет за собой наложение штрафа на граждан в размере от одной до трех тысяч рублей.

— Но… — женщина покраснела и растерялась. — Так я ж… правду. Так в деревне особенно после того случая с Леночкой Зуевой…

— Ага, понятно. Статья двести восемьдесят вторая Уголовного Кодекса «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства», — спокойно процитировал Глеб, не смотря на побелевшее лицо собеседницы, — ну, это уже от трехсот до пятисот тысяч рублей. Спасибо, голубушка, в ближайшее время сюда будет направлена следственная группа, — чего ему стоило сейчас сдерживаться и говорить спокойно?

Но что творилось потом в его душе, когда от страха перед неминуемым «наказанием» и «приездом группы следователей», женщина начала ему выкладывать все, что знала о творящихся вокруг Даши делах? О чем он думал, когда сворачивал к дому Максима Маркова? О том, что нельзя просто так взять и очистить от скверны это Богом забытое место, где с самых малых лет скромную невинную девчонку валяли в грязи и затаптывали, унижая и оскорбляя. Наверное, из него получился бы отличный Вестник Апокалипсиса. Но мало этого, в университете, куда она выбралась из всей этой клоаки, все продолжилось снова. Теперь понятно и ее одиночество, и недоверие к людям, ее замкнутость и равнодушие. Он уже знал, что в университете с ней никто не общался, а единственная подруга, с которой девушке удалось подружиться на первом курсе, теперь отвернулась от нее. Скорее всего, ей она тоже «предсказала».

Как оказалось, все было намного проще. Стоило только заметить едущий с небольшой скоростью дорогой спортивный автомобиль. На разбитой грунтовой дороге улицы, пусть и центральной в этой деревне, он смотрелся также чужеродно, как и телега на Красной Площади в Москве. Подобно черному хищнику из семейства кошачьих, он крался, осторожно объезжая рытвины и лужи. Деревенские дети, хоть их и не удивишь сейчас ничем, с интересом поглядывали на него. Глеб не мог не узнать автомобиль брата, но единственное, что его интересовало — что он-то здесь делал?

Машина резво скрылась за поворотом, где располагался единственный на деревню продуктовый магазин, а Глеб вышел возле указанного словоохотливой жительницей дома. Мужчина на секунду задумался, не стоило ли проследить за машиной брата, чтобы узнать, что тот забыл в этой деревне? В душе шевельнулось мрачное предчувствие, но он постарался отогнать его. Сейчас выяснит, где можно остановиться на пару дней, а потом подумает об остальном.

Мужчина окинул взглядом большой двухэтажный дом, перед которым раскинулся палисадник с невысокими яблоньками, а вокруг территории высился крепкий невысокий забор. Глеб оценил небольшую детскую площадку перед домом, заметил качели, а значит, в доме есть дети. Узнать об этом у той женщин он не успел, но она рассказала, что Максим был кем-то вроде правой руки Михаила Снежина, которого в этой деревне, в отличие от его дочери, уважали и боялись. Он исполнял роль не то старосты, не то участкового, хотя от Даши он узнал, что местный участковый живет в соседнем селе. Странно, но почему при всем уважении к ее отцу, дочь тут не просто ненавидели, а натурально гнобили? Не открыто, тайком — вдруг папа узнает. Хотя, возможно, отец Даши и догадывался об этом, но всем рты не закроешь, даже имея реальную власть. Ее здесь ненавидели, но не знали за что. Наверное, скрывать дар от соседей она научилась, но вот….

—… и внешность у нее чудн а я, чуждая нам…. Глянь, сынок, какие у нас девушки — красавицы! — его собеседница, которая трещала не умолкая, показала пальцем на девушку, что шла по краю дороги.

Глеб усмехнулся. Н-да, красивая, что сказать? Русые волосы, распущенные лохмами, давно не знали расчески, пышные бедра, обтянутые джинсами-скинни, ярко-розовый кроп-топ, в объемном вырезе которого виднелись кружевные лямки черного бюстгальтера. Боевой раскрас на лице «а-ля Рэмбо» завершал «утонченный» образ этой гламурной красавицы.

— А она? Глазюки черные, брови черные. А волосы? Срам, — видимо женщина мечтала сплюнуть, но Глебу лишь стоило посмотреть на нее строго, чтобы она уже менее экспрессивно продолжила, — обесцвеченные. Как есть — ведьма! А уж, когда идет, — женщина подперла крутые бока кулаками и, насколько позволяли габариты его автомобиля, повела плечами, изобразила походку девушки и поцокала языком, — ни дать, ни взять — королева Англии.

Мужчина снова усмехнулся. Скорее уж, Норвегии, если судить по тому, что их предки, Вестники и Видящие, были родом из этой скандинавской страны. А если копнуть глубже, то его предок, Торун Хансен, был сыном далеко не последнего человека в их деревне. Его род был очень богат. А предки Даши, в дневниках они упомянуты как Ольсены, были богатыми землевладельцами, надел которым пожаловал сам король.

Обычная зависть, — с усмешкой подумал Глеб, когда не без удовольствия высадил разговорчивую даму возле ее дома, и быстро скрылся, с трудом отказавшись от любезного предложения зайти в гости…

На крыльце дома показался довольно молодой русоволосый мужчина, крепкий и широкий в плечах, который держал подмышкой визжащего мальчишку лет десяти.

— Добрый день. Вы Максим Марков? — вежливо поздоровался мужчина, когда его заметили.

Марков тут же нахмурился, а затем что-то шепнул мальчишке, и тот резво скрылся в доме. В одном из окон дернулась занавеска, и Глеб краем глаза заметил взволнованное лицо молодой женщины.

— Вы из отдела попечительства? — хмуро спросил Максим, оборачиваясь к тому самому окну. Шторка резко задернулась. — Уже ведь были на прошлой неделе. Я сказал уже, что…

— Нет, я по другому вопросу, — оборвал его Глеб. — Мне сказали, что вы можете посоветовать, какой дом можно снять на несколько дней.

— Дом? Снять? — было видно, что мужчина явно озадачен. Его взгляд прошелся по его добротной, пусть и простой на вид, одежде, которая была явно из брендового магазина. А потом переместился за его спину, остановившись на стоящем невдалеке Вранглере. И, если в марках одежды и брендов Максим практически не разбирался, доверяя выбор супруге, то в марках машин — отлично. Глеб молчал, ожидая вопросов. — А почему вы решили, что смогу вам помочь? И кто….