Снежная Королева

Вот же…!!! я обратила внимание на ее паузу в словах, и, судя по напрягшейся на моей талии руке мужчины, он тоже. Глеб с интересом наблюдал за нашей беседой, но пока в нее не вступал.

— Ага-ага, — покивала я головой. «Угу, дам тебе еще немного времени, чтобы придумала сплетню поинтереснее».

— А ты что же, к постояльцу своему ездила? — с нескрываемой ехидцей проговорила она, — или токмо от него возвращаешься?

Ее взгляд с любопытством прошелся по рельефному телу Глеба, которое было плотно обтянуто футболкой. А я почувствовала, что меня будто кипятком облили. Это она сейчас намекает…. Но, ни возмутиться, ни защитить себя я не успела.

— А, вы с какой целью интересуетесь, уважаемая? Вы моей невесте кто? — ледяным тоном спросил Глеб, чуть выдвигаясь вперед, а я теперь уже выглядывала из-за его плеча.

— Так, я… — начала было Зоя Федоровна, но тут же смолкла под его взглядом.

— К кому ездит моя невеста, вам знать не обязательно. Достаточно того, что в курсе я, а также ее отец, который разрешил мне приехать и остановиться в его доме. И да, я и есть тот постоялец. И до приезда отца Дарьи, я никому не позволю обижать и унижать мою будущую жену. Моих объяснений, надеюсь, достаточно? Или стоит еще раз напомнить вам? При свидетелях…

Я растерянно уставилась на Глеба, совершенно забыв о присутствии тёти Зои, которая смотрела на нас не менее ошарашено, чем я. А мужчина почему-то выглядел вполне себе довольным, словно, все сказанное сейчас, было чистой правдой.

— П…поздравляю, деточка, — прошипела Зоя Федоровна, спешно уползая, то есть, уходя с поля… нет, ну не боя, но что-то близкое к этому по смыслу. Она довольно бодро шагала, провожаемая нашими взглядами, пока не скрылась из виду. И чего, спрашивается, приходила? За кем следила?

— Думаю, за нами обоими, — коротко усмехнулся Глеб, давая понять, что последний вопрос я задала вслух. — Я замечал, что за домиком кто-то следит из местных, но гонять не стал, — он равнодушно пожал плечами, а потом снова повернулся и прижал меня к себе. — Ты чего испугалась?

— За…зачем ты сказал неправду? — просипела я, постепенно приходя в себя. — Ты ведь не понимаешь…

— Нет, Даша, это ты не понимаешь, — покачал головой мужчина, — ты бы еще не успела доехать до дома, а тебя… твое имя полоскали на каждом углу. Даша, это только моя вина, мне и отвечать, но я бы не советовал пока рассказывать свою «правду». Во-первых, тебе просто не поверят, а, во-вторых, это самый верный способ заткнуть всем рты…

— Ты ошибаешься, — настал мой черед отрицательно качать головой, — уже к вечеру вся деревня будет знать, что ведьмин выносок, «ледяная королева» и так далее по списку, обзавелась хахалем. Прости, Глеб, но я не….

— Я никому больше не позволю оскорблять тебя — это, в-третьих, Даша, — перебил он меня, и… быстро склонившись, пока я не успела отстраниться, прикоснулся губами к моим губам.

Я замерла. Нет, молния не поразила меня, как пишут в любовных романах, но внутри, словно, взорвалось маленькое солнышко. И стало так тепло и остро-сладко внутри, что я… вспомнила тот поцелуй в моем сне. Как же он был реален….

Глеб смотрел в мои глаза, будто ожидая, что я его оттолкну или дам пощечину, но видя, что я не бегу, не швыряю в него ничем, резко притянул меня к себе, сминая губы более страстным поцелуем. И, вот тут — да, меня поразила та самая молния, прокатившись разрядом по позвоночнику, заставляя волоски на затылке и руках встать дыбом. Его горячие губы терзали мой рот, заставляя ответить на поцелуй. И я поддалась, не в силах воспротивиться его настойчивости. Где же ты, моя гордость, ау?

Язык Глеба беспрепятственно скользнул в мой рот, осторожно прошелся по губам и… дотронулся до моего язычка. И, наконец, я ощутила его вкус — сладкий, с тонкими нотками мяты и шалфея. Он заставлял меня терять голову от страсти и нежности, жадного напора и томной ласки. Я обмякла в его руках, отчаянно цепляясь за его крепкие плечи, и, если бы он меня не держал, не прижимал к себе, — я давно бы валялась в экстазе у его ног. Я сошла с ума? Да, наверное…

— Даша, — его выдох в мои губы, мой жалобный всхлип в ответ и нежелание останавливаться, — нам нужно остановиться. Пока я контролирую себя, — его шепот заставил меня выплыть из жаркого марева страсти, а слова подействовали лучше ледяного душа. Я покачнулась, и только руки Глеба удержали меня от позорного падения. Конечно, я все поняла сразу.

Сделала шаг назад, разрывая контакт и стараясь сдержать слезы. И о чем я только думала? Кто я для него? Что я для него? Не более чем очередное развлечение на вечер, даже не на день или два. Да, он заступился за меня, не позволив местной сплетнице полить меня в очередной раз грязью, и это несомненный плюс ему. Он воспитан, образован, видно, что состоятелен. А я простая девчонка из глухой провинции, с тремя курсами университета, да и то неизвестно, закончу ли я его когда-нибудь.

— Даш, что случилось? — обеспокоенно спросил Глеб, пытаясь поймать мой взгляд.

Я глубоко вздохнула и, вымучив улыбку, посмотрела ему в глаза.

— Ничего, — голос звучал глухо и был немного хриплым, но я улыбалась, скрывая боль от осознания. Мне больно потому, что я влюбилась. Никогда бы не подумала, что для этого достаточно нескольких встреч. — Мне пора. Спасибо, что… помог.

Я отступила, чтобы быстро метнуться к коню, что спокойно прогуливался в нескольких шагах от нас, и сбежать, но меня неожиданно снова поймали в такие теплые объятия. И выбраться из них не хватило сил, да и желания тоже. Я прислонилась лбом к его плечу, вдыхая терпкий аромат его кожи, смешанный с прохладными нотками одеколона. Он опустил подбородок на мою макушку, что я вдруг осознала, что едва достаю ему до плеча, ощущая себя совсем маленькой и хрупкой в его руках.

— Вот, скажи мне, Снежинка, почему ты постоянно хочешь от меня сбежать? — его голос звучал ласково, а губы прикоснулись к волосам в нежном поцелуе. — Скажи, чем я успел тебя обидеть? Ведь ты сейчас едва не плачешь. Скажи, — настойчиво потребовал он, а я растерялась, совершенно не зная, что ему ответить. Впервые не знала, что говорить, хотя до этого мы прекрасно с ним общались. И это его обращение — Снежинка. Я привыкла к нелицеприятным прозвищам, которыми меня «одаривали» в деревне и в университете. А его звучало так ласково, любяще…

— Глеб, пожалуйста, не нужно играть со мной, — прошептала я, понимая, что он не отпустит меня, пока я не объясню. — Вы приехали всего на несколько дней, а мне жить здесь. Пожалуйста, не надо… они не дадут мне житья. Для вас все это просто слова, а я….

Он молчал, а мне казалось, что проходит вечность.

— А кто сказал, что я играю? — его голос был сух, а еще очень холоден. Он говорил отстраненно, что я совсем растерялась и попыталась отстраниться, выпутаться из капкана его рук. Мужчина, почувствовав мое движение, прижал меня еще крепче, чем совсем сбил с толку. — Ты ошиблась, Даша, приняв мои слова…

Да, признаться, это больно. Слушать это было больно. Я застыла, понимая, что услышу сейчас то, что навсегда разобьет мое сердце. Не думаю, что есть что-то, что ударит меня сильнее, чем его слова. Слезы медленно покатились из моих глаз, но я только закусила до боли губу, чтобы удержать всхлип. Зачем так унижать?

—… за шутку, — долетел до меня конец его фразы. И именно это заставило меня сбросить оцепенение и вздрогнуть. Я сделала глубокий вдох. Оказалось, что я практически не дышала все это время от боли, скрутившей меня внутри. Жестокой, вымораживающей…