Сны чужие

Он почувствовал страх, а вслед за страхом пришла и боль. Он вскрикнул и, забыв о гордости, забился, пытаясь освободиться от впивающихся в его плоть жестоких пальцев. И услышал голос мальчишки, который, кажется, попросту не заметил того, что наверняка свалило бы и взрослого урда.

–  Ты расскажешь мне все, что знаешь, Избранный Дара, либо последуешь вслед за теми, кого предал и убил! И не пытайся обмануть меня, я узнаю, что ты лжешь прежде, чем будет произнесено хоть слово неправды!

Отчего-то Мар-Ратш поверил этому. Поверил сразу и без тени сомнений…

* * *

Мар-Ратш не любил довольствоваться малым. Отпрыск знатного, но небогатого рода, он был третьим и младшим сыном в семье.

По древнему закону все движимое и недвижимое имущество рода должно после смерти отца переходить к старшему ребенку мужского пола. Средний сын еще мог надеяться получить в распоряжение часть родительского имущества, доля же младшего была проста и незавидна - всю жизнь быть тенью старших братьев. Мар если и готов был стать тенью, то никак не тенью братьев, которых, сколько себя помнил, глубоко и искренне презирал. При характере младшего дело грозило обернуться в будущем немалым кровопролитием, однако, к счастью для своих родичей, честолюбие и гордость юного Мара перевесили зависть и недовольство собственным положением. Он попросту посчитал ниже своего достоинства бороться за более чем скромные земельные наделы. Нашлись цели и посерьезнее - у Мара оказалась достаточно Дара, чтобы претендовать на Избрание.

Когда Мар-Ратшу исполнилось двенадцать, он по собственной воле оставил отеческий дом и переехал в фреор Зур-Велез. Отец был не против, только похмурился для вида, а потом лично отвез строптивого гордеца-сына в фреор и даже назначил ему небольшое содержание. В глубине души он был доволен, что все решилось именно так.

Старейшим Избранным в Зур-Велез считался тогда почтенный Брейруск. Его учеником и стал Мар. Сын обедневшего акихара не был сверхталантлив, Дар не "заменял ему кровь", как любили говорить издары. Он имел все шансы стать рядовым лекарем, "предвестником" или "влиятелем". При должном упорстве и прилежании мог бы достичь пятого или даже шестого витка "спирали Мастерства"…

Нет, Мар-Ратш не мог и не хотел довольствоваться малым. Упорство в достижении поставленной цели граничило у него с фанатизмом. Сама цель превращалась в навязчивую идею. Когда самые прилежные ученики проводили в позах концентрации время с утра до полудня, Мар высиживал сутки. Когда самые упорные кандидаты на Избрание отступали перед тяжелой задачей, Мар выворачивался наизнанку и зубами вырывал результат. Упражнениями по развитию собственного Дарования он доводил себя до полного изнеможения. Мар-Ратшу было мало пятого или шестого витка, он жаждал подняться по меньшей мере до восьмого. Врожденного таланта недоставало и эту роковую нехватку приходилось возмещать всеми возможными способами. А когда возможных не осталось, в дело пошли невозможные.

Просидев год и семь месяцев над древними трактатами Сур-Сивеора и Фьорваха Пустынника, он построил "зеркало Творца" - полулегендарный прибор, якобы позволявший сфокусировать сознание Избранного таким образом, что тот оказывался способен сконцентрировать на себе колоссальное количество Дара, а при определенной удаче даже на какое-то время слиться со Сферой воедино…

В кругах Избранных рассказывали с неизменной ироничной усмешкой, что из семи опробовавших на себе "зеркало" выжили и сохранили рассудок только двое. Прибор даже называли иногда в насмешку "зеркалом Бездны". Мар стал восьмым, кто рискнул использовать "зеркало"… и третьим, кто остался после этого жив. Чего ему это стоило - о том знали только сам Мар-Ратш и его наставник. Брейруску потребовались все его знания и навыки, чтобы вытащить из небытия отчаянного ученика, одной ногой шагнувшего в Шарвал. Когда спустя четыре дня Мар очнулся, первое что он увидел было осунувшимся лицом старого издара.

Со страхом прислушавшись к себе, Мар почувствовал, что его еще слабое физическое тело пронизывают потоки Дара такой силы, о которой раньше он мог только мечтать. "Девятый виток! Или даже больше!"

–  Я сделал это!
– прошептал он и в его глазах вспыхнуло торжество.

–  Безумный честолюбец!
– Брейруск с сожалением и досадой тряхнул седыми волосами.
– Ты хоть представляешь, какую цену заплатил? Будь твое сердце чуть менее здоровым и сильным, ты был бы уже мертв. Радуйся, ты украл у себя лет семьдесят своей собственной жизни. С виду ты еще молод, но по сути ты почти уже старик!

Мар-Ратш улыбнулся, хотя внутри у него все сжалось от недоброго предчувствия: правду говорит учитель!

–  Трактаты не лгали! Оно действует! Действует!…

Брейруск смотрел с недоверием, потом нахмурился и Мар ощутил прикосновение к своей быстро наполняющейся Даром "личной Сфере". Брови учителя приподнялись в изумлении, он долго молчал, а затем произнес негромко и задумчиво:

–  Надеюсь, это стоило того, Мар.

Подумав немного, добавил:

–  Ты далеко пойдешь, Избранный. Твоего упорства хватит перевернуть этот мир… вот только, боюсь, собравшись его переворачивать, ты не станешь задаваться вопросом - а нужно ли это миру?

Мар был слишком слаб, чтобы спорить с учителем, да тот и не намеревался что-либо доказывать упрямцу. Поднявшись, старик бросил коротко и сурово:

–  У меня восьмой виток Дара. Твоя Сила теперь выше, а значит я не сумею обучить тебя должным образом. Ищи себе другого наставника, Мар… или же учись сам, ведь, похоже, ты не из тех, кто охотно слушает чужие советы.

Сказав это, Брейруск вышел. Спустя четыре дня окрепший Мар-Ратш покинул фреор Зур-Велез и отправился на север, в Фьольварк, обдумывая по дороге свои планы на будущее. Планы выходили расплывчатыми и неопределенными, обретенная сила требовала развития и достойного применения, а стоящих идей в голове оказалось до обидного мало. Продолжить обучение, достичь предела своих новых возможностей, войти со временем в Круг Мудрых… все это неожиданно показалось ему чем-то незначительным, банальным и скучным. Даже не завершив обучения, он мог поступить на службу к знатному акихару, стать в фреоре какого-нибудь известного издара Соискателем, или даже младшим Наставником, а в некотором отдаленном будущем, по достижении возраста Мастерства, основать свой собственный фреор…

В Фьольварк его приветливо встретила Бенир-Од, местная Вершительница. Избранной, последние два года безвылазно просидевшей в городе, свежий собеседник был как глоток воды пересохшему горлу. Вскоре Мар, легко умевший располагать к себе других, получил более чем щедрое предложение стать Соискателем у почтенной Бенир, владевшей Даром на уровне десятого витка. Это был хороший шанс завершить обучение и добиться многого - Бенир-Од уважали, ее слово имело значительный вес в Эраи-Сбат и она даже была вхожа в Вирт-Хорл. Мару приветливо улыбнулась Тши-Хат…

…а он в ответ лишь криво усмехнулся. К почетному месту Вершителя лежала пропасть в десятки лет, после "зеркала Творца" ему могло попросту не хватить жизненных сил перепрыгнуть ее.

И Мар-Ратш отказался, чем невероятно удивил и раздосадовал Избранную. Задерживаться в Фьольварк он после этого не стал, двинулся дальше на север - к горам. Спустя несколько дней барск заявился в крепость Нерм и предстал перед Бьер-Риком, строптивым братом правителя Северного Арка. Что разглядел этот фэйюр в глазах молодого издара - одной Тши-Хат ведомо. Не иначе, он прочитал в них дерзкую уверенность в собственных силах и отчаянное желание перевернуть мир с ног на голову, потому как случилось то, чего никто не мог ожидать - Мар остался в Нерме и начал учить экс-хорла основам владения Даром. Впрочем, это было в духе Бьер-Рика - отказаться от услуг именитых Вершителей и доверить свое будущее Мастерство никому не известному молодому барску, едва-едва прошедшему Избрание.

Полгода Мар-Ратш провел в крепости, терпеливо объясняя ее хозяину методики расслабления и концентрации, учил его чувствовать Сферу, фокусировать и направлять Дар, правильно оценивать силу других Избранных…

Наставничество не было его призванием, но он отдался ему полностью, как привык отдаваться любому делу. Похоже, судьба опять подсовывала ему удобный шанс для обретения богатства и влияния…

И он, осознав это, опять оттолкнул снисходительно протянутую ему руку. "В Яму милости! Я добьюсь всего сам!"