Со всей силой страсти

Господи, твоя воля! У них только что случилась самая роскошная ночь, какую можно себе представить, а Сэди, пока он был в отключке, тут же решила заняться гаданием, чтобы прочитать его будущее!

Ладно, он не станет шутить по этому поводу.

– Ты уверена, что хочешь увидеть то, что на дне? – беззаботно спросил он. – Может, я умру завтра.

– Только не ты, – нахмурилась Сэди. Оторвавшись от чашки, она поинтересовалась: – Когда ты последний раз разговаривал с дедом?

Джек сжал челюсти.

– В тот день, когда он сказал мне, что я для него умер, как мой отец и брат. А что?

Она снова заглянула в чашку.

– Мне кажется, он плохо себя чувствует. Я думаю, это сердце.

Джек фыркнул.

– У него нет сердца. – Его слова ее совсем не позабавили, поэтому он, не удержавшись, спросил: – Что ты там видишь?

Сэди отвернулась и поставила чашку на столик. При движении край рубашки высоко задрался и выставил напоказ ее стройные округлые бедра. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы его вновь охватило возбуждение.

– Я вижу, он умирает, – без обиняков ответила она. – У тебя на руках.

Наклонившись вперед, Джек обхватил колени, укутанные простыней.

– Быть не может.

– Ты все еще считаешь, что я не умею предсказывать будущее?

Он резко вскинул брови, услышав, с какой горечью Сэди спросила это. Его скептицизм болезненно задел ее. Впредь ему нужно держать язык за зубами, отметил он для себя.

– Я просто не собираюсь лицезреть его ни до, ни после его кончины.

– Тебе все равно придется. Ты ведь наследник.

– К черту наследство!

– Это несерьезно.

– Послушай, дорогая, – уперся он. – Теперь я Джек Фрайди. Пусть старикан объявит Джека Фаррингтона официально мертвым, и тогда титул перейдет моему кузену Патрику.

Сэди как-то странно улыбнулась.

– Ты действительно так поступишь?

Он пожал плечами:

– Удивлюсь, если дед уже не сделал это.

Она, казалось, взвешивала его слова, хотя он и не понимал зачем. Но задумчивость шла ей. Медленно поднявшись со стула, жена подошла к кровати. Рубашка соскользнула с плеч и легла на ковер, оставив ее обнаженной.

У нее было прекрасное тело. Высокая грудь, тонкая талия, округлые бедра. Ноги длинные, руки мягкие и изящные. И конечно, то место между бедрами – кусочек рая на земле. Но помимо красоты было еще нечто волшебное, что так тянуло его к ней. С первого раза, когда он положил на нее глаз, ему стало понятно, что Сэди – неотъемлемая часть его жизни. Потом они поженились – не важно, официально или нет, – и она стала его любимой навсегда. Сейчас можно было признать это. Вопрос заключался в другом, сможет ли она думать так же?

У него пока не было шанса поговорить с ней на эту тему. А когда Сэди скользнула к нему в постель, насладиться друг другом стало важнее, чем размышлять над тем, сколько времени они будут вместе.

Перед самым рассветом им, наконец, удалось выбраться из своего любовного гнездышка и никем незамеченными вернуться к своим повседневным делам. Прежде чем посадить жену и карету, Джек наградил Сэди таким теплым и ласковым поцелуем, что у нее навернулись слезы.

– Когда я снова тебя увижу? – спросил он, не отрываясь от ее губ, и нежно погладил по щеке, удерживая лицо Сэди в своих ладонях.

Неужели происходящее с ней было реальностью? Все это казалось чересчур прекрасным, чтобы быть правдой. Им удалось поговорить о том времени, которое они прожили порознь, но какие-то моменты оба избегали обсуждать. Джек не стал спрашивать, были ли у нее любовники. Она тоже не заговаривала об этом. Казалось, они оба понимали, что существуют вещи, в которых они никогда не признаются и не захотят ничего слышать о них, и поэтому молчаливо договорились даже не начинать такой разговор. Ее совсем не волновало, что там было у него. Сэди смотрела только вперед, оставив прошлое позади. Хорошо бы, если бы и он так был настроен. Как она надеялась на это!

– Сегодня вечером, – ответила Сэди, – мне нужно встретиться с Виенной, а потом проверить, как идет ремонт в магазине. Но вечером я свободна.

– Я хочу свозить тебя куда-нибудь. Пусть весь Лондон узнает, что я ухаживаю за тобой.

Сэди усмехнулась:

– Вообще-то делать это немного поздновато, тебе не кажется? Ты не занимался этим, даже когда мы встретились в первый раз.

Джек чмокнул ее в лоб.

– Наверное, все удивятся, неожиданно увидев нас вместе в особенности после торгов на аукционе.

Сэди пыталась возразить, но он остановил ее:

– Джек Фрайди будет счастлив ухаживать за Сэди Мун.

– Ну ладно, так и быть! – Она слегка порозовела от удовольствия. – Но не рассчитывай, что я запрыгну к тебе в постель только потому, что ты преподнесешь мне цветы.

В уголках его глаз обозначились морщинки. Ну не глупо ли, что ей так захотелось поцеловать их?

– Ты сделаешь это только потому, что именно там твое место.

– Да, сэр, – покорно согласилась она и задохнулась, когда его губы снова нашли ее рот.

Отстранившись через секунду, Джек с сожалением посмотрел на нее.

– Тебе пора! Солнце вот-вот взойдет, а мне не хочется давать твоим соседям лишний повод для пересудов.

Сэди продолжала бы целоваться хоть до вечера, но пришлось признать, что муж прав. В очередной раз! Она повернулась и направилась к карете, заявив, что надеется увидеться с ним сегодня вечером на ужине в Сейнтс-Роу, а потом снова здесь, в саду. Джек заверил, что все так и будет, не сводя с нее глаз. Всю дорогу до дома ее грело воспоминание об этом взгляде.

– Хорошо провела вечер? – На самом верху лестницы, когда она кралась к себе в комнату, ее остановил знакомый голос.

Обреченно вздохнув, Сэди обернулась и увидела Индару, которая высунулась из дверей своей спальни.

– Не буду отпираться – неплохо.

Подруга сверкнула улыбкой.

– Я так рада! Тебе помочь раздеться?

Сэди закатила глаза. Она представляла, как безжалостно подруга начнет ее допрашивать. Но делать было нечего без чьей-либо помощи она ни за что не вылезет из этого платья с многочисленными пуговицами, а разбудить горничную – значит поднять на ноги всех слуг и привлечь их внимание к своему позднему возвращению домой.