Собрание стихотворений и поэм
Шрифт:
Мое влюбленное сердце только тебя искало. Все остальное в жизни лишь мишура и тлен. Вместо сладкого плена в Гидатле в горах и скалах Ты меня отдал в этот ужасный и темный плен.
Будь же, Хочбар, ты проклят. Уезжай скорей без оглядки. Знать я тебя не знаю, видеть тебя не хочу! Знай, что Улан прекрасен. Знай, мне с Уланом сладко. Знай, на его восторги восторгами я плачу.
Я тебя ненавижу. Знай же ты, уезжая, Но в благодарность за службу совет я тебе подам: Не езди в Хунзах к Нуцалу, отца я все-таки знаю, Тебе западня готова, вмиг ты погибнешь там.
Речи ее умолкли,
Но конь оживленно вдыхает перекаленный воздух. Видно, от гор уж тянет запахами снегов. Всадник коня торопит, он позабыл про отдых, Пыль поднимается облаком из-под глухих подков.
Вот уж они и горы. А всадник опять не весел. Так в Гидатль возвратился со свадьбы похмельный гость. Тут он в собственной сакле на собственный столб повесил Собственную папаху на собственный крепкий гвоздь.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Конец истории печальный Мне остается рассказать. Зурна была в ее начале, В конце играть ли ей опять?
Прошел со свадьбы месяц целый, Как к ночи ночь и день ко дню. И вот Нуцал в свои пределы Зовет всю новую родню.
И дочь, и зять, весь род старинный, Все из Шамхалова дворца Спешат в Хунзах на праздник чинный Поздравить древний род отца.
Как бы вторая свадьба. Значит, Должна не хуже первой быть. Гонцы во все аулы скачут Певцов на свадьбу пригласить.
Вот одного в Гидатль примчало: – Хочбару слава и почет. Есть приглашенье от Нуцала, На праздник он тебя зовет.
Мне наказал он очень строго Твое согласье привезти. – Скажи Нуцалу – буду к сроку. Считай, что я уже в пути.
Но тут второй гонец за первым Примчался, худ и запылен. От Саадат со словом верным, Со словом тайным прислан он.
Отвел подальше, шепчет в страхе: – Сказать велела госпожа, Что гибель ждет тебя в Хунзахе, Умрешь от подлого ножа.
– Не возвращусь, в дорогу выйдя. Скажи спасибо Саадат. Когда смогу ее увидеть, То и погибнуть буду рад.
Что подл Нуцал, я это знаю. Пускай готовит западню. Быть может, жизнь я потеряю, Но честь наверно сохраню.
Но был гонцу на этот случай Еще наказ от Саадат. Собрал он, госпожой научен, Весь гидатлинский джамаат.
На годекан собрались люди, Седые старцы, молодежь. – Что без тебя мы делать будем? – Зачем ты сам на смерть идешь?
– Вы, старцы, мудры, белоусы, И вас я слушался всегда. Но примут там меня за труса, Куда деваться от стыда?
Я уважаю слово ваше. Но горы, что вокруг стоят, Они белее вас и старше. Они мне трусить не велят.
Я, может, глуп, того не скрою, Но честь дороже мне ума. Выходят женщины к герою, К нему подходит мать сама.
Нет человека в мире ближе… Совета сын отважный ждет. – Мой сын, тебя в огне я вижу, Поверь мне, сердце не солжет.
– Мать, хочешь встану на колени, Приникну к платью головой? Да, просьба матери священна, Но все же долг превыше мой.
Тут даже птицы, что летели Над годеканом в этот миг, Вдруг дружно, громко загалдели, И был тревожным этот крик.
– Спасибо, мать, спасибо,
птицы, Спасибо, старцы, за совет. Спасибо, люди-гидатлинцы, Но мне назад дороги нет.Пусть в роге мне, большом и старом, Преподнесет Нуцал вина… – Но в этом роге яд коварный, Заставят пить его до дна.
Князья и беки встанут сзади, Вокруг блистательная знать… – Но кто не выпьет рог на свадьбе, Мужчиной можно ли считать?
Пусть ждет меня судьба лихая. Но я скажу себе – держись! – Но жизнь ведь штука не плохая… – Жизнь труса? Разве это жизнь?
С позорным именем не стану, Не проживу и трех я дней. – Но ты возьми хотя б охрану, Надежных выбери друзей.
– Мои друзья всегда надежны, К тому ж они всегда со мной. То – скрипка, бурка, сабля в ножнах, Винтовка, конь походный мой.
Еще с собой возьму подарки, Коль гостем буду при дворе: С камнями серьги, перстень жаркий И ожерелье в серебре.
Для жениха кинжал с насечкой. Сверкает лезвие – не тронь! А для Нуцала конь с уздечкой, Во всем Гидатле лучший конь.
Быка отборною из стада В его владенья пригоню. Пусть запекут его как надо, Согласно свадебному дню.
Так вышел в путь Хочбар могучий. Вот перешел он Ураду, Вот поднимается по кручам, Вот и Хунзах уж на виду.
Вот по плато, стрелой промчавшись, Конь оставляет пыльный след. – Салам алейкум вам, хунзахцы, От гидатлинцев всем привет!
– А, главный гость! – Нуцал с улыбкой Встречает гостя. – Как житье? Давай коня, давай и скрипку, Давай оружие свое.
Коня накормят под навесом. Почет и скрипке непростой: На гвоздь серебряный повесим, Оружье все – на золотой.
А дочь Нуцала тенью белой Мелькнула в глубине окна. Хочбара, знак руками сделав, Спасти пытается она.
«Не слушай их речей угарных, Вскочи обратно на коня. Здесь припасли тебе коварно Измену, гибель, столб огня».
Бежать? Охоты, как на зайца, Хочбар не предоставит вам! Он саблю отдает хунзахцам, Он скрипку отдает рабам.
В ладоши бьет Нуцал Хунзаха (Приветлив, а в глазах черно): – Коню Хочбара – белый сахар, Кунаку – красное вино!
По этой фразе, как по знаку, Как псы со всех сторон двора, Стремглав напали на «кунака», Свалили наземь нукера.
Его цепями окрутили, Его к столбу ведут, смеясь: – Вином, считай, что угостили, А закусить дадим сейчас.
Торопится Нуцал проклятый, Наказ глашатаю дает: – На минарет иди, глашатай, Скорее собирай народ.
Глашатай должен подчиняться, Не надо лишний раз просить. Чтобы без хлеба не остаться, Глашатай знает, что гласить.
Глашатай
Слушайте все, кто имеет уши, И не говорите потом, что вы не слышали. Все закоулки Хунзаха, слушайте. Покидайте, хунзахцы, дома и крыши.
У кого есть быки – быков запрягайте, У кого ишаки – седлайте своих ишаков. Безлошадники, жен и старух снаряжайте, На Верхнее гумно несите побольше дров.
Собирайтесь скорее, так Нуцалу угодно. Там, на Верхнем гумне, разводите костер. По приказу Нуцала будет сожжен сегодня Гидатлинец Хочбар, разбойник и вор!
Но слов одних хунзахцам мало, Чтобы собрать народ скорей, Уже и плетка засвистала По спинам и плечам людей.