Сокровища старой церкви
Шрифт:
Великий резко повернулся к нему:
– Играть задумал? Где вертолет?
– Будет. С вертолетами у нас не густо. Но будет. В одиннадцать ноль-ноль. Крест я действительно не нашел. Тебе предлагают за него деньги.
– Какое благородство!
– покривился Великий.
– За что же такая честь?
– На тебя ориентировка пришла, Сычев.
Великий вскинулся, жестко ухмыльнулся:
– По твоей наводке?
– По моей, - не стал отпираться Андрей, это входило в его планы.
– Учитывая твой «послужной список», твою социальную опасность, принято решение руководства удовлетворить все твои
– Испугались?
– оскалился Великий.
– Поняли, дурачье, с кем вы дело имеете?
– Испугались. Скажу больше: не будет никаких попыток перехватить тебя в пути. Если потребуешь, откроют границу. Но, конечно, с зарубежной полицией последует договоренность о твоей выдаче.
Великий хмыкнул. Он, и правда, считал себя великим. И как всякий «великий» сильно заблуждался на этот счет.
– Это все?
Андрей кивнул:
– Но есть встречная просьба. Вернее, условие.
– Ну?
– насторожился Сычев.
– Не выбрасывать меня из вертолета.
– Дать честное пионерское?
– Принять к сведению: если ты меня сбросишь, вертолет взорвется.
Сказав это, Андрей улыбнулся, подумав, что врать - легко, прямо-таки играючи - он научился не иначе как у Михи Куманькова. Но, как ни странно, именно эта улыбка убедила Сычева в его правдивости.
– И последнее: еще раз предлагаем тебе добровольно отказаться от террористической акции, сдаться властям и вернуть похищенные предметы. В этом случае можешь рассчитывать на некоторое смягчение приговора суда.
– Вот это ты врешь, шериф. Я сам никого не щадил, и мне пощады не будет. И я лучше проведу оставшиеся мне годы не на нарах, а на Канарах.
– Убийца подошел к окну.
– У тебя все? Кто это там маячит?
– насторожился бандит.
– Парламентер, - усмехнулся Андрей.
– Ты достал меня, - признался «великий» Сычев.
– Я готов рискнуть… вертолетом. Кто это?
– Дружбан твой. Колька.
– Челюкан? Ему-то что надо?
– Не знаю.
– Андрей как мог небрежно пожал плечами.
– Зови. Послушаю.
Андрей поднялся на ноги, встал в дверном проеме и свистнул.
Великий вел наблюдение через окно, не столько, конечно, смотрел на Челюкана, сколько вокруг. Подмечал сторожким взглядом - не дрогнет ли где ветка, не блеснет ли на солнце оптика бинокля или снайперского прицела.
– Что он тащит?
– Чемодан, - опять усмехнулся Андрей.
– Наверное, харчишки тебе в дорогу собрал. Или в тюрьму.
– Ты не забывайся, шериф.
– Великий сильно ткнул, почти ударил его стволом в печень.
Колька, оставив чемодан у входа, за окном, нерешительно вошел, поздоровался.
– Попрощаться пришел?
– спросил Великий насмешливо.
– Мне надо с вами поговорить.
– Колька кивнул в сторону Андрея.
– Без него. Пусть отойдет.
– Отвали, шериф. В угол. Что тебе?
– насмешливо бросил бандит Челюкану.
– Клад нашел?
– Ребята нашли. Я у них забрал.
– Колька сунул руку за пазуху, достал газетный сверток, развернул.
Блеснуло в бедной избе, засверкало: на мятой газете радостно сиял необыкновенной красоты крест.
Великий непроизвольно шагнул вперед, протянул руку. Колька шагнул назад, спрятал крест за спину.
– У меня условие.
– Шерифа
отпустить?– оскалился Великий.
– Возьмите меня с собой, - твердо проговорил Колька.
– Меня все равно посадят. Обузой вам не буду. Отработаю.
– Нет вопроса, - великодушно бросил Сычев. Он мог смело обещать что угодно. Особенно пацану.
– Дай сюда!
Преступник взял крест едва ли не дрожащими руками, внимательно осмотрел. Бережно завернул в бумагу, отдал Кольке:
– Положи в чемодан.
Колька поднял чемодан Великого на скамью у окна, щелкнул замками, откинул крышку. Крест положил сверху. Снова поставил чемодан на пол. Не совсем, правда, туда, где он стоял до этого. Гораздо ближе к окну.
Андрей изготовился, хотя внешне ничем этого не показал. Так же равнодушно и послушно, как наказанный малыш, стоял в углу. Внутренне примеривался к прыжку почти через всю избу. Конечно, он не надеялся свалить Великого, справиться с ним одними ногами. Да и задумка была не в этом. Но попытаться не грех, стучала в висках беспокойная мысль, вдруг повезет. Тогда все проще окажется…
Колька снова подошел к Великому.
– Я вещи собрал, матери записку оставил.
– Он, волнуясь, теребил нижнюю пуговицу рубашки.
Оторвалась пуговка. И что-то серое, хвостатое шлепнулось из-под рубашки на пол, испуганно шмыгнуло в штанину Великого.
Раздался истерический визг. Бандит запрыгал, завертелся, принялся трясти штанину, колотить себя по бедру.
Андрей взвился в воздух, метя ногой ему в шею. Попал, но не очень удачно - в плечо. Преступник и сыщик грохнулись на пол, сплелись в яростный, рычащий клубок. Машка, не будь дурой, шустро покинула негостеприимное убежище, вернулась в надежное и привычное. Колька, машинально поглаживая ее через рубашку, с ужасом смотрел на жестокую схватку и выбирал момент, чтобы ахнуть Великого по башке хотя бы табуреткой. Забыты были категорические наказы участкового: что бы ни случилось, ни за что не вмешиваться. Впрочем, Челюкан и не смог бы этого сделать: в этой схватке ему не было места. У него другая задача была. И он ее выполнил.
Андрей попытался, блокируя удары Великого скованными руками, сгибом колена захватить его шею, но бандит резко вывернул ему стопу, с маху ударил носком ботинка в живот и тут же рукояткой пистолета в висок. Теряя сознание, Андрей еще несколько мгновений чувствовал, как трещат ребра под ударами озверевшего громилы…
Тяжело дыша, Великий подскочил к окну. Но схватка прошла мгновенно, за окном опасности не было.
– Мотай отсюда, - переводя дыхание, с трудом проговорил он Кольке.
– Я не нарочно, - пробормотал Челюкан.
– Она сама.
– Если бы нарочно - рядом с ним валялся бы, - и Великий, не удержавшись, снова пнул безжизненно лежащего Ратникова.
– Мотай, мотай. Пока я добрый.
– Надо помочь ему.
– Колька не мог отвести глаза от Андрея.
Великий без слов развернул пацана и пинком вышиб за дверь.
Но Колька не был бы Челюканом, если бы ушел просто так.
– Вы хороший друг, Петр Алексеевич, - обернулся он, - надежный. С вами хорошо от врагов отстреливаться.
Великий откровенно расхохотался. Но, едва заслышав шум вертолета, тут же прервал смех и взглянул на часы. Схватил мегафон.