Сокровище для ректора, или Русалочка в боевой академии

— Не люблю людей, — презрительно фыркнул Филя.

Опустила полотенце, взглянула на его лицо, подернутое легкой дымкой негодования.

— Но эти, видно, не такие уж и плохие. — Он скосил на меня взгляд, улыбнулся. — Можешь доверять. Но не доверяться.

Он хотел еще что-то сказать, но губы его стремительно сжались в узкую линию, глаза впились в хвост.

Плавник вдруг дрогнул, дрожь охватила все тело, и я почувствовала, как внутри все переворачивается, внутренности стягиваются в тугой узел. Уши заложило, как бывает при сильном ветре. Новая волна боли — но в этот раз гораздо более мощная и жгучая — заставила согнуться.

— Мира!

Испуганный голос прорвался сквозь заложивший уши шум и затих, хотя я видела, что Филя продолжает что-то говорить. Он положил руку на спину и отдернул, стоило мне повалиться набок и, зажмурившись, обхватить себя руками.

Я понимала — это происходит снова. Щеки запылали, под кожей разлился жар. Сквозь плотно сомкнутые веки я различила свет, от которого обычный человек мог ослепнуть.

Невыносимая боль. Я не была готова испытать ее снова, и чувство легкости — это все, о чем в это мгновение я просила Кхелу, морскую богиню. Столь желанное чувство пришло не сразу, но довольно быстро. Мышцы вновь появившихся ног расслабились, кожей я почувствовала, что меня накрыли полотенцем. Тело все еще содрогалось, но внутри было легко, словно я очутилась в море. В таком далеком сейчас от меня море.

— Мира…

Филя был рядом — я не открывала глаза, но чувствовала его тепло и медленные поглаживания по голове.

— Ты умеешь пугать, мелкая, — он усмехнулся, но я почему-то не сомневалась, что ему трудно сдерживать эмоции. — Ужасный процесс обращения. При первом превращении ты даже не проснулась.

— Я не должна… не должна… — голос дрожал, никак не могла закончить мысль.

Открыла глаза, поймала взгляд мужчины.

— Заходить в воду, — догадался он и кивнул, будто подтверждая свои же слова. — Побочный эффект. Кажется, Вулья о нем не знала.

— Постараюсь не мочить ноги, пока не вернусь к тетушке, — выдавила улыбку и приподнялась, прижимая к себе полотенце.

— Собираешься идти на занятия? — в интонации Фили скользнули неодобрительные нотки. — Можешь опоздать.

— Главное, что приду. Отвернись.

Выпускать меня из комнаты Филя явно не желал, но перечить не стал. Что-то бубня под нос, вышел в коридорчик, перед этим задернув шторы, которые были подвязаны по бокам арки.

Сил почти не было. Хотелось снова упасть на кровать и уснуть. А ведь до этих превращений я чувствовала себя такой отдохнувшей… Теперь же я разбитая, вялая и раздраженная, словно всю ночь танцевала с бо, а не спала в мягкой постели.

Не обращая внимания на слабость, оделась, расчесалась и собрала волосы в хвост. Лекция началась пять минут назад, но я надеялась, что профессор Черош окажется более лояльным, чем ректор.

— Постой, — Филя задержал меня у двери, когда я уже собиралась выйти. — Эффект дымки не бесконечен. Скоро развеется.

Большой минус и зелий, и чар — действуют они недолго. Тетя наложила на меня дымку, но в связи с последними событиями я совершенно забыла про это заклинание.

— Что бы я без тебя делала, — сказала едва слышно, заглянув в небесные глаза оборотня.

Кажется, моя искренность смогла растопить холодность Фили. Он не сдержался — улыбнулся.

— Подойди. — Прежде чем я сделала бы это сама, он взял меня за руку, притянул к себе. — В глаза смотри. А то не получится — и тогда истинный сразу тебя узнает. Конечно, мне очень интересно, что он будет в таком случае делать… Но рисковать не хочется.

Тетя говорила то же самое, когда накладывала на меня чары в карете. Процесс совершенно безболезненный, неощутимый. Только тот, кто накладывает, видит и чувствует изменения. Хотя Филя оказался исключением: он сразу определил, что на мне чары и что в скором времени они растают. Это только подтверждало мою мысль, что он невероятно сильный. Но у каждой силы есть предел. Любопытно, Филя понимает это?..

— Все, — спустя пару секунд он отпустил, кивнул на дверь. — Иди. Если что — только подумай, и я приду. Но постарайся не тревожить меня по пустякам.

Тон его уже был ворчливый, однако на лице играла улыбка.

— Спасибо. — Быстро чмокнула его в щеку и, не дав ему что-либо сказать или возмутиться, но заметив, как он оторопел, выскочила в коридор.

Глава 9. Опасные зелья

Совсем не жалела я все еще слабых ног — бежала по коридорам с громко стучащим сердцем, не обращая внимания на оборачивающихся в мою сторону адептов, проснувшихся рано и шатающихся теперь без дела. Я не сомневалась, что профессор Черош отнесется к опозданию не так остро, как отнесся бы магистр. Но мне вовсе не хотелось показаться ему лентяйкой и упасть в его глазах, в глазах преподавателя, предмет которого мне так интересен.

Прежде чем ворваться в кабинет, я замерла у двери, посреди пустого коридора, чтобы привести мысли в порядок. Царящую здесь тишину разрывало лишь мое тяжелое дыхание, и я чувствовала себя так, будто осталась совершенно одна в глубинах таинственного океана.

Только это было иллюзией. Самообманом, в который я чуть не поверила. В коридоре я была не одна, но поняла это не сразу. С плохим предчувствием обернулась и тотчас встретилась взглядом с глазами пронзительными и темными, выражающими кромешный мрак. Внутри похолодело, и я даже дыхание задержала, желая в эту секунду слиться со стеной.

И почему из всех профессоров опаздывающую меня увидел именно истинный?.. Хоть он и стоял достаточно далеко и за один шаг не мог преодолеть расстояние, разделяющее нас, я все равно чувствовала, что он недоволен. Задумался о чем-то — было видно. Возможно, о моем скором отчислении...

Кивнула ему, как бы приветствуя, и, поняв, что он не собирается сейчас меня отчитывать, юркнула в кабинет.

— Мисс Грант?

Дородный мужчина с начисто выбритым подбородком и собранными в низкий хвост каштановыми волосами, замерев у широкой темно-зеленой доски с мелом в руке, вперил в меня чуть удивленный и в то же время возмущенный взгляд. Адепты, сидящие по двое за деревянными столами, последовали его примеру. Хотя в их глазах было больше интереса и жалости, чем удивления.

— Простите, профессор, — сказала едва слышно, стиснув кулаки.

В груди задрожало, и мне вдруг страшно сильно захотелось выбежать обратно в коридор. Столько внимания… Как же я не люблю так много внимания.

— Простите за опоздание.

Голос почти не дрожал, хотя в это мгновение профессор, сурово глядя на меня сквозь толстые стеклышки очков, казался опаснее ректора. Никто в этой академии не относился лояльно к опоздавшим — зря я таила надежду.

— Могу я войти?

— Каждая минута моего занятия ценна, мисс Грант, — произнес Черош с важным, невозмутимым видом. — Почему вы позволяете себе опаздывать? Насколько я знаю, ваше пребывание в академии всецело зависит от оценок профессоров…

Я в самом деле ошибалась на его счет. Этот мужчина, показавшийся на первом занятии добродушным, вгонял меня в краску и вынуждал сердце биться в яростных судорогах. Теперь он выглядел еще строже, чем ректор.

— Я…

— Это я посмел задержать, адептку, профессор Черош.

Нежданное тепло истинного обожгло. Сердце замерло на короткий миг, а после вновь забилось сильно и звучно. Он даже не касался, всего лишь стоял позади, но очень близко — это я знала наверняка.

Взгляд Чероша стал недоуменным, от его возмущения не осталось и следа. Надо же… А ректор одним своим появлением способен пробить брешь в броне не только адепта, но и профессора.