Сокровище Пущи

– А сами вы видели что-нибудь ну совсем странное? – не отставала я.

Фокин крепко задумался. Мы ему не мешали. Даже тетя Лида с дядей Толей смотрели на старого травника с любопытством и ожиданием. И он не подвел.

– Было это давно, в мой первый или второй приезд сюда. Тогдашний егерь был не чета нынешнему – лентяй и пропойца. Вместо того чтобы меня сопровождать, упился и спал себе на сеновале. Ну, я и пошел один. Да так пошел, что заблудился. Все ходил кругами, ходил. Уже и лешим кланялся, и подарки им обещал, да без толку. В ночи зашел в лощину, думал отдохнуть. А там…

Он немного помолчал, собираясь с мыслями.

– Что «там»? – не выдержала тетя Лида.

– Голоса, – ответил Роман Арнольдович. – Они звали меня, манили, с каждой минутой все сильнее и сильнее. Светила полная луна, и видно было, что кроме меня там никого нет. А голоса звали. Я про всякий отдых забыл. Перепугался, развернулся и как понесся прочь. Только к утру каким-то чудом выбрался.

– И что это было? – спросила я тихо.

– А Предки его знают. Моя матушка – она ведьмой была – сказала, что в таких местах наткнуться можно на что угодно. Ибо зла в Пуще нет. Но и у нее свои понятия о том, что хорошо, а что плохо.

Он сунул руку под рубашку и вытащил затейливо сплетенный оберег на толстом шнурке.

– Матушка сплела мне и наказала без него в Пущу не ходить. С тех пор я только с ним.

Я медленно кивнула, рассматривая оберег. Показалось даже, что он слегка светится в вечерних сумерках, словно и тут готов защищать своего хозяина от темнеющего за деревней леса. Да, Пуща – место необыкновенное и загадочное. Травники и грибники могут коснуться ее тайн лишь краешком. А тот, кто наверняка знает больше, совершенно не настроен на разговоры. Хмурый, нелюдимый, резкий. Как подступиться к такому человеку? Егерь наверняка воспринимает меня чужачкой, избалованной аристократкой, которая сама не понимает, куда лезет. А мне так хочется разобраться.

Эх, ладно. Время у меня еще есть. Придумаю что-нибудь. Расспрошу местных, подружусь с нечистью. Найду карту и попытаюсь понять, откуда в Плису могло принести череп сагара. И может быть, однажды мне повезет.

ГЛАВА 7

Так и не придумав, что делать с черепом, я решила заняться огородом. Тетя Лида принесла мне завернутые в мокрую тряпку семена кабачков, салата, редиску и шесть штук саженцев капусты. Саженцы я посадила рядом с укропом, который уже вовсю лез из земли, салат и редис – рядом, щедро полив водой, а грядку с кабачками устроила у забора, за сараем. Маленькие бледные семена показались мне не слишком жизнеспособными, поэтому я щедро насыпала их в лунки и разрыхлила землю. Ну хоть пара штук-то должна прорасти?

Цветы Людмилы Васильевны тоже пошли в дело. Если честно, я уже успела забыть, в каком кулечке что лежало, поэтому просто посадила семена вдоль дорожки и как следует полила. А потом ко мне пожаловал гость.

– Доброе утро, Феодора Андреевна, – поздоровался Борис Соломонович Шнейдер, терпеливо дожидавшийся, когда я закончу возиться с лейкой.

– Борис Соломонович? – удивилась, замечая юриста.

Стало немного неловко. Вид у меня был совсем не подходящий для приема столичных гостей. Светлая майка и короткие леггинсы, в которых я раньше занималась гимнастикой, после огородных работ выглядели не слишком опрятно. Кеды уже давно потеряли свой вид. А косынка, что подвязывала волосы, сползла на одну сторону. Наверное, Шнейдер здорово поразился, когда увидел все это. Хотя ему хватило такта не подать виду.

– Что ж вы не предупредили даже, что приедете?

– Считайте этот визит случайностью, – тонко улыбнулся он.

Угу, случайностью, как же. Наверняка Шнейдер решил проверить, чем я тут занимаюсь, не сожгла ли дом, не устроила ли гулянку на все наследные деньги. Только мне стыдиться было нечего. Даже наоборот. И Борис Соломонович вполне благосклонно смотрел на мои грядки. Поэтому я спокойно поставила лейку и пригласила:

– Пойдемте в дом.

В гостиной я усадила Шнейдера за стол и заварила ему чай из мяты и душицы, которыми меня снабдила все та же тетя Лида. Больше предложить было нечего, не яйца же ему жарить. Но господин поверенный сам виноват, что приехал без приглашения.

– Вижу, что вы вполне освоились здесь, – кивнул он, принимая из моих рук чашку.

– Освоилась, – вздохнула я. – На самом деле, в Прилесье хорошо. Я подружилась с соседями.

– Отрадно слышать. Ваша матушка тоже любила бывать в деревне.

– Мне говорили.

– Именно для нее ваш батюшка устроил в доме ремонт, провел канализацию и освещение. Не сам, конечно, нанял людей, но тем не менее…

– Вот как, – пробормотала я.

Значит, папа тоже бывал в Прилесье. И потеряв строптивую дочь из виду, наверняка сообразил, куда та могла податься.

– А вчера Андрей Михайлович нанес мне визит, – подтвердил мои мысли Шнейдер.

– И что? – я напряглась.

– Он осведомлен о том, куда вы отправились, и интересовался законностью передачи этого имущества в ваши руки.

– Папа ведь не может отобрать у меня дом? – спросила, нервно сжимая пальцами чашку. Наш домашний фарфор уже б и не выдержал моей хватки, но суровым деревенским кружкам хоть бы хны.

– Не может, – спокойно кивнул Шнейдер.

– Даже если будет очень сильно настаивать?

– Феодора Андреевна, – укоризненно глянул на меня Борис Соломонович, – конторе «Шнейдер и сыновья» в этом году исполняется пятьсот семьдесят пять лет. И все это время мы свято соблюдаем наши главные принципы: законность, прозрачность и неподкупность. Ваша светлой памяти прапрабабка Анна Захаровна доверила нам свою волю. И мы будем послушны ей, независимо от того, кто и как станет давить.

– Это было очень предусмотрительно с ее стороны.

– Анна Захаровна позаботилась о своих потомках. Пусть этот дом очень скромен по сравнению с тем, где вы жили раньше, но недвижимое имущество никогда не будет лишним.

– Не могу не согласиться, – хмыкнула я.

Да, не будь у меня дома, не знаю, что бы сейчас делала. Моталась по знакомым из тех, кто не боится моего отца? Судорожно искала работу? Пыталась выбить место в общежитии на лето?

– Мне сказали, что Анна была ведьмой, – пробормотала тихо.

– Верно, – кивнул Шнейдер. – Зарегистрированной ведьмой из рода Лесниных.

– А она не оставляла вам… ничего такого?

– Имеете в виду гримуар? – понимающе улыбнулся юрист. – Нет, Феодора Андреевна. Насколько мне известно, выйдя замуж, она недолго пожила в Старограде. Потом они с супругом вернулись в Прилесье, зато их дочь, Анастасия, которая могла стать наследницей, из-за перспективы выгодного замужества принимать силу отказалась. Как и дочь Анастасии. Поэтому я думаю, что Анна распорядилась гримуаром так, как сама посчитала нужным.

– Спрятала или уничтожила.

– Возможно. Но в любом случае, ведьминский гримуар все равно не дался бы в руки постороннему.

– Я же не посторонняя.

– Боюсь, через столько поколений кровь Лесниных окончательно разбавилась.

– Жаль, – я вздохнула. – А откуда счет, с которого идут деньги на дом?

– Его для супруги создал Сергей Чарский. Он выделил сумму, процентов от которой хватает и на содержание дома, и на оплату наших услуг.

– Понятно, – хмыкнула я. – Но спасибо, что держите тут все в порядке.