Соленый ветер

– Есть хочется, а тебе? – попыталась она завладеть его вниманием, но он только улыбнулся и пробормотал:

– Я хорошо позавтракал.

Потом он прислонился к большому куску древесины, выброшенному на берег, и пресек продолжение беседы, положив на лицо шляпу.

Мы поехали на другую сторону острова, неподалеку от базы. Наша компания расположилась на пикник в тени пальмы, но песок все равно обжигал ноги. Китти достала хлеб, яркую связку маленьких бананов и кусок сыра – наш импровизированный обед, купленный на рынке.

Сначала мы ели молча, наблюдая, как волны бьются о берег. Потом Китти показала на море и озвучила наши общие чувства:

– Сложно поверить, что где-то там война. Этот уголок слишком прекрасен.

Я кивнула и потянулась за очередным бананом. На вкус они были совсем другие, чем дома, – немного кислее, с привкусом лимона.

– Но война все-таки продолжается, – прозаично заметила я.

– И весьма серьезная, – добавил Ланс. – Только вчера японцы подстрелили три наших самолета.

Стелла заволновалась:

– Думаешь, боевые действия могут развернуться и здесь, на острове?

– Думаю, могут, – серьезно подтвердил Ланс, – но полковнику Донехью так не кажется. Дурак. Говорю вам – мы все будем спать на койках, когда прилетят японцы и забросают нас бомбами в самый неожиданный момент.

Китти испуганно посмотрела на него, потом покачала головой:

– Полковник Донехью защитит остров.

Ланс пожал плечами.

– Как скажешь, – ухмыльнулся он и добавил: – Я бы справился с ситуацией лучше даже с завязанными глазами.

Слишком хвастливое заявление для двадцатипятилетнего парня, но на Китти, очевидно, его заносчивость произвела впечатление – она положила голову ему на колени. Судя по улыбке, он был доволен.

Эллиот захрапел. Стелла скучала.

– Пойду, прогуляюсь, – сказала я, поднимаясь. Китти прикрыла глаза, изображая дремоту. Я поправила шляпу и сбросила обувь.

– Скоро вернусь.

Вряд ли кто-нибудь обратил внимание на мое обещание.

Я прогуливалась по пляжу, время от времени останавливаясь, чтобы разглядеть камень или ракушку или полюбоваться пальмами, наклонившимися в сторону моря. С годами ветер и тропические штормы нагнули их стволы, но мне нравилось думать, что они выгибаются, потому что их зовет море. Мне вспомнились слова Уэстри о том, что остров меняет людей. Смогу ли я противостоять его силе?

Я ускорила шаг. После рыночной суеты было приятно оказаться наедине со своими мыслями и тихим шумом волн. Одинокий пляж, казалось, уходит в бесконечность. Я подошла поближе к воде, наслаждаясь прохладным, влажным песком. Каждый шаг оставлял глубокие следы.

Раздался крик морской птицы, сидящей на камне, и вскоре я заметила еще одну цепочку следов – уже менее четких, но относительно свежих. Чьих?

Глупо идти по незнакомым следам, подумала я. Что, если это следы аборигена? Каннибала? Я покачала головой. Я одна. Нужно идти назад. И все же следы манили, они тянулись вдоль пляжа и дальше, за поворот. Еще несколько шагов.

Следы закончились у мятого бежевого покрывала, закрепленного на песке книгой. Я сразу узнала ткань – такое же одеяло лежало на моей кровати в женской казарме. Но кто здесь?

В густом кустарнике под пальмами у кромки пляжа послышалось шуршание, я резко обернулась.

– Привет, – поздоровался парень, появившись словно из ниоткуда. Большой пальмовый лист скрывал его лицо, но когда он отодвинул лист в сторону, я увидела, что это Уэстри.

– Привет, – откликнулась я немного удивленно, но с облегчением: мне удалось избежать более угрожающей встречи.

– Ты меня преследуешь? – шутливо спросил он.

Я почувствовала себя глупо, потом рассердилась.

– Разумеется, нет! – гордо выпалила я. Нельзя допустить, чтобы он думал, будто я за ним бегаю. – Я гуляла, и, кстати, мне пора идти. Меня ждут друзья.

Уэстри улыбнулся.

– Не уходи, – попросил он, воткнув пальмовую ветвь в песок и усевшись в ее тени. – Смотри, отличное укрытие. Может, присядешь? Хоть на минутку?

Перед его улыбкой было не устоять. Я замешкалась, потом почувствовала, как уголки моего рта сами ползут вверх.

– Хорошо, – согласилась я с невольной улыбкой, – на минутку.

– Отличный денек, – сказал он, откидываясь на локти.

– Вполне, – подтвердила я, натягивая на ноги подол.

– Что привело тебя на мой пляж?

– Твой пляж?

– Да, – невозмутимо отозвался он, – я его нашел.

Я засмеялась:

– Впечатляет.

– Это девственное побережье, – объяснил он. – Конечно, здесь хозяева аборигены, и пляж всегда будет принадлежать им. Но остальному миру он неизвестен. И сейчас это мой личный кусочек рая… Ну, хорошо, наш. Дарю тебе половину.

– Очень щедро с твоей стороны, – подыграла я.

– Знаешь, чем я собираюсь заняться, когда кончится война?

– Чем?

– Куплю этот пляж, – убедительно заявил Уэстри, – хотя бы несколько квадратных метров. Построю дом и заведу семью, прямо здесь. Мы с женой будем каждый день любоваться закатом прямо с крыльца, а каждую ночь – слушать, как волны бьются о берег.

– Невероятно романтично, но, по-моему, ты не совсем искренен. Неужели ты действительно захочешь жить здесь после того, как закончатся военные действия? – Я указала на океан, где в любую минуту могли появиться японские корабли. – После этого всего? После войны?

Уэстри кивнул:

– Конечно. Здесь просто рай.

Был рай, подумала я.

– Разве дома тебя ничего не ждет?

– Нет, – не раздумывая, ответил он. – А тебя ждет.

Это было утверждение, а не вопрос. Он видел кольцо на моем пальце.

– Да, – честно призналась я.

– Любишь его?

– Что за вопрос?

– Простой вопрос, – с усмешкой ответил Уэстри – Итак, каков вердикт?

– Конечно, люблю, – ответила я, отводя глаза. Почему он так на меня смотрит?

– Он хороший человек?

Я кивнула:

– Я бы не согласилась выйти замуж за плохого.

Волны подбирались все ближе к одеялу, заставив Уэстри встать, я последовала его примеру.

– Придется немного передвинуть лагерь, иначе старик океан нас проглотит.

Я улыбнулась:

– Мне действительно пора. Меня ждут друзья.

Уэстри кивнул:

– Я провожу тебя.

На обратном пути берег выглядел иначе – возможно, теперь я смотрела на него глазами Уэстри. Я представила себе его жизнь на острове много лет спустя, с домом, женой и двумя или тремя босоногими детишками, и улыбнулась.