Соленый ветер
Шрифт:
– Я никому не скажу, – прошептала я.
– Хорошо. – Он погладил меня по щеке. – Нам нужно похоронить ее до заката.
Глава 12
Погребение не было достойно короткой, красивой жизни Атеи, мы похоронили ее в нескольких метрах от бунгало, выкопав могилу под плюмерией. К счастью, у нас была лопата – Уэстри принес ее неделей раньше, надеясь переделать одну из несущих балок. Он целый час выкапывал могилу. Сначала я наблюдала за работой, но потом ускользнула на пляж, не в силах переносить звук врезающейся в землю лопаты.
Ступив на песок, я опустилась
Ланс бросил его в кусты, прежде чем убежать. Я вспомнила, как в лунном свете блеснула сталь. Если я найду нож, то смогу доказать, что это сделал он.
Я побежала к бунгало, взяла фонарь и осторожно направилась к краю джунглей. Вдалеке кричали и завывали звери. В кустах шуршал ветер. То, что раньше казалось приютом красоты и безмятежности, стало прибежищем зла. Мне захотелось повернуть назад, но я себя пересилила. Атея. Помни об Атее. Я шагнула вперед и начала поиски. Казалось, мои шаги раздаются все громче и громче.
Я осветила тропу фонарем. Он где-то здесь. Еще немного. Рядом проползла змея, я охнула и отступила назад. Анна, не останавливайся. Я оглянулась назад, на пляж, и попыталась рассчитать, на какое расстояние мог отлететь нож. Заметив большую пальму, я решила поискать там. Он должен быть где-то тут.
Но уже через несколько минут я заподозрила, что джунгли поглотили нож, став соучастником страшного преступления. Я прислонилась к пальме, поставила на землю лампу и вдруг услышала тихий звон.
Сев на колени, я сразу заметила знакомый блеск и трясущимися руками подняла с земли залитый кровью нож. Приподняв фонарь, я прочитала на зеленой армейской рукоятке: Часть 432, Номер 098.
– Анна? Анна, ты где?
Голос Уэстри приглушала лесная чаща. Как долго меня не было? Что он подумает, увидев, что я ищу нож, особенно после того, как я пообещала полностью ему довериться?
– Анна? – Его голос раздался ближе. Я приподняла подол платья, оторвала кусок светло-голубой материи, быстро обернула им нож, вырыла голыми руками довольно глубокую ямку и спрятала там оружие. Потом лихорадочно прикрыла ее грязью и листьями и вскочила на ноги, как раз успев все сделать к приходу Уэстри.
– Ах, вот ты где. Что ты здесь делаешь? Я беспокоился.
– Да так… Просто решила прогуляться, подумать, – ответила я, вытирая о спину грязные ладони.
– Пойдем. Понимаю, ночка не из легких, но мы должны… – он замялся, подбирая нужные слова, – через это пройти.
Я кивнула и последовала за ним к могиле, где подождала, пока Уэстри принесет тело Атеи. Он вернулся, держа ее на руках, и по моим щекам покатились слезы.
Он положил ее тело в могилу. Несколько минут мы стояли молча, потом Уэстри взял лопату, но я остановила его, схватив за руку:
– Подожди.
Я сорвала с соседнего дерева несколько розовых цветков плюмерии и опустилась возле могилы Атеи.
– Она заслуживает цветов, – не отрывая взгляда от лица девушки, пояснила я.
Я разбросала цветы по ее телу и отвела взгляд, когда Уэстри начал засыпать его землей. Смотреть не могла, но заставила себя присутствовать
до конца. Потом мы молча направились в лагерь. Наш мир изменился – похоже, навсегда.Я проскользнула в комнату около трех утра. Китти не проснулась, чему я была очень рада – на мне было рваное, покрытое кровью и грязью платье. Я выскользнула из одежды, бросила платье в мусорную корзину, натянула ночную рубашку и залезла в постель. Но сон не шел. Я знала, что мы не совершали убийство, но меня мучили навязчивые мысли о том, что это мы с Уэстри все равно виноваты в случившемся.
На следующее утро я проснулась от стука в дверь. Растерянно сев в кровати, я огляделась. Постель Китти аккуратно застелена. Я зажмурила глаза от яркого солнечного света. Который час?
Постучали еще раз, теперь настойчивее.
– Минуточку, – пробормотала я, вылезая из постели. В дверях стояла Стелла. Она укоризненно на меня посмотрела:
– Анна, посмотри на себя. Спишь до половины двенадцатого. Сестра Гильдебрандт в ярости, велела тебя найти. Твоя смена началась в восемь.
Я глянула на будильник.
– Боже, поверить не могу, уже почти полдень!
Стелла ухмыльнулась, оглядев меня с головы до ног.
– Выдалась бурная ночка? Чем ты занималась – лепила куличики из грязи?
Я оглядела грязные руки и невольно спрятала их в складках рубашки. Меня сразу настигли воспоминания о прошедшей ночи. Убийство. Нож. Сокрытие. Предупреждение Уэстри. Я надеялась, что Стелла не заметит мурашек на моих руках.
– Пожалуйста, передай сестре Гильдебрандт, я сейчас быстро оденусь и тут же приду.
– И не забудь умыться, – с упреком добавила Стелла, развернулась и отправилась прочь.
– Стелла! – крикнула я ей вслед.
– Да?
– Почему меня не разбудила Китти?
– Мне тоже интересно, – отозвалась она, на этот раз без сарказма. – Похоже, с ней что-то не так. Как будто…
– Как будто она больше не моя подруга? – Слова пронзили мое уставшее сердце, словно осколки гранаты.
Стелла взяла меня за руку:
– Не беспокойся, милая. Что бы это ни было, уверена – скоро пройдет.
Я надеялась, что она права.
После родов между Китти и сестрой Гильдебрандт завязалась какая-то странная дружба. Китти часто задерживалась в лазарете и помогала руководительнице, а на особых заданиях ее имя всегда значилось первым в списке.
Было приятно посмотреть, что Китти преуспевает в работе. В конце концов, именно об этом она всегда мечтала. Здесь она могла сделать нечто значимое. Но чем глубже она погружалась в дела, тем больше отдалялась.
Такое поведение казалось бы оправданным дома, в Сиэтле, но не в зоне боевых действий, среди войны и страданий.
– Полковник в доке сказал Лиз, что обстановка опять накаляется, – сообщила я Китти за ужином. Мы редко говорили о чем-то, кроме войны.
– Да? – ответила она, не отрываясь от книги.
– Как думаешь, опять предстоят непростые смены? – попыталась я растопить лед.
– Наверное, – зевнула Китти. – Ну, мне пора. Надо помочь сестре Гильдебрандт. Я буду в лазарете.
На другом конце столовой я заметила Уэстри, он над чем-то смеялся с Тедом и другими ребятами. Как он может быть таким спокойным и веселым после всего, что мы пережили несколько часов назад?