Сон. Почему мы спим и как нам это лучше всего удается

Иногда СБН — лишь сопутствующий симптом беременности, не­врита или ревматизма. Его причиной может быть прием некоторых лекарств или железодефицитная анемия. В этом случае терапия отно­сительно проста, будь то препараты железа или отмена медикамента, вызвавшего побочное действие.

Но нередко встречается идиопатический, то есть не связанный с другими заболеваниями СБН. О его причинах пока известно немного, говорит Тренквальдер, но наследственность, несомненно, играет опре­деленную роль: «Есть как минимум четыре участка на четырех разных хромосомах, передающие предрасположенность к СБН». Сейчас специ­алисты достаточно четко представляют себе и физиологическую основу этого недуга. «Похоже, — объясняет Тренквальдер, — что у пациентов с СБН нарушено равновесие составных частей дофаминовой системы». В частности, есть указания на изменение чувствительности дофамины- рецепторов в костном и головном мозге.

С болезнью Паркинсона, вызываемой отмиранием нейронов, вы­рабатывающих дофамин, СБН ничего общего не имеет. Тем не менее, поскольку в обоих случаях нужно поддержать дофаминовую систе­му, иногда помогают одни и те же лекарства. Если пациенты силь­но страдают, что случается почти исключительно с людьми старше 50 лет, невропатологи иногда назначают левадопу — метаболический предшественник дофамина. Однако порой этот препарат со временем усиливает СБН, так что симптомы проявляются даже днем. Поэтому у четырех из десяти пациентов терапию уже через год приходилось пре­рывать. С 2006 г. в Европе допущена к применению более современная, имеющая меньше побочных действий, альтернатива — так называемые агонисты дофамина, имитирующие действие этого нейромедиатора.

«Есть и некоторые другие эффективные лекарства, так что врачам, как правило, удается справится с недугом», — говорит Клаудиа Трен­квальдер. По ее мнению, не хватает главным образом широкого ме­дицинского просвещения: «К сожалению, многие пациенты просто не знают, что их ночное беспокойство — болезнь. И тем более они даже не догадываются о том, что есть очень простые средства борьбы с этим не­дугом». Ведь при слабо выраженном СБН помогает, к примеру, массаж, а также горячие и холодные ванны.

Ослабление ритма: почему ближе к старости хуже спится

На первый взгляд подопытные животные кажутся совершенно здоро­выми: они едят, пьют, спят, проявляют живое любопытство и внимание. Но проблема в том, что они делают все вперемежку — постоянно нена­долго засыпают и тут же снова просыпаются, съедают немного корма и снова внезапно и без всякого перехода засыпают. Похоже, что им все равно, день сейчас или ночь. У них нет центральных внутренних часов. Их жизнь утратила ритмическую структуру.

Ученые удалили этим зверькам центральные внутренние часы, рас­положенные в супрахиазматических ядрах промежуточного мозга. Цель эксперимента — однозначно доказать, что именно оттуда исходит регу­ляция цикла сна и бодрствования.

Есть люди, которые по естественным причинам вынуждены обхо­диться без биологического ощущения времени. Они тоже спят без рас­писания, засыпают как ночью, так и днем, иногда на продолжительное время, а иногда совсем ненадолго. Если речь идет о молодых людях, то такие нарушения биологических ритмов могут быть признаком опухоли мозга, затрагивающей СХЯ или центры сна. Особенно часто хаотичес­кий ритм встречается у пожилых людей, страдающих слабоумием из-за глубокой старости или болезни Альцгеймера. Очевидно, разрушение нейронов в их мозге не пощадило и СХЯ. Их сон становится все более беспокойным, дробным, общая продолжительность его сокращается. Часто они бодрствуют по ночам, и даже особенно активны в это время. Родственники, которые в одиночку ухаживают за такими больными, в конце концов совершенно выбиваются из сил от вечного недосыпания.

Даже у совершенно здоровых пожилых людей физиологические часы начинают с возрастом работать хуже, хотя симптомы, конечно, несрав­ненно слабее, чем при слабоумии. Но чем старше человек становится, тем легче организм выпадает из правильного суточного ритма. С возрас­том люди все чаще ненадолго засыпают в необычное время. А это, в свою очередь, ведет к тому, что ночью они спят не так глубоко и чаще просыпа­ются. «Это естественный процесс, затрагивающий в том числе здоровых и активных стариков», — подытоживает Кристиан Кайохен из Базельского центра хронобиологии результаты своих последних исследований.

«Мы склоняемся сейчас к гипотезе, что расстройства сна, обуслов­ленные возрастом, связаны прежде всего с ослаблением внутренних ча­сов», — говорит Кайохен, показывая мне ряд красноречивых диаграмм в своем компьютере. Например, пожилые люди за 40 ч в лаборатории сна задремывали днем значительно чаще, чем молодые испытуемые в тех же условиях. Кайохен предполагает, что хронобиологическая компонента регуляции сна в меньшей степени способствует дневному бодрствова­нию у пожилых людей просто потому, что ее деятельность в целом осла­бевает. В особенности в раннее послеобеденное время, когда молодежь почти никогда не чувствует усталости, старики жалуются на сильную сонливость. Если они поддаются ей, то к ночи их потребность в сне часто оказывается недостаточной, и возникают проблемы с засыпанием.

Светотерапия: освещенность усиливает биоритмы

Кристиан Кайохен считает, что пожилым людям может помочь целенап­равленное усиление биоритмов: «Манипуляции с внутренними часами могут быть хорошей стратегией как против обусловленных возрастом расстройств сна, так и против недостаточной бодрости днем». Самый важный сигнал при этом — свет. «Он влияет на биоритмы значитель­но сильнее, чем все остальные цайтгеберы». Люди, желающие укрепить свои биоритмы, должны по возможности равномерно распределить «световые ванны» в течение дня. Тем, кто из-за ночного недосыпания страдает дневной сонливостью, стоит, когда глаза начинают слипаться, выходить на улицу. Это возвращает бодрость.

Самое эффективное средство — это, конечно, дневной свет. В зависи­мости от времени года и облачности, естественная освещенность состав­ляет от 2000 до 100 000 люкс. Но если нет возможности выйти на свежий воздух, можно прибегнуть к специальным лампам для световой терапии. Излучение этих ламп не содержит ультрафиолетовых лучей, чтобы не пов­редить сетчатку, а мощность составляет от 2500 до 10 000 люкс. Чем лампа ярче, тем меньше времени придется перед ней просидеть, чтобы вызвать реакцию часов в промежуточном мозге. По словам специалистов, эта тера­пия практически не имеет побочных эффектов, ее можно проводить сколь угодно часто и долго. Как средство борьбы, например, с зимней депрессией она уже получила широкое признание и распространение.

Множество исследований доказало, что яркий свет днем и полная темнота ночью помогают стабилизировать и усилить биоритмы. На­пример, невролог Эус ван Сомерен из Нидерландского института ней­робиологии в Амстердаме продемонстрировал в 1997 г., что для лече­ния дисритмий при болезни Альцгеймера достаточно днем заменять обычное освещение в доме престарелых на лампы световой терапии. Уже через четыре недели сбитые ритмы активности у пациентов при­шли в норму. Ван Сомерен пришел к выводу, что свет оказывает синх­ронизирующее влияние на деятельность ритмически активных нейро­нов мозга, число которых у таких больных снижено: «Это улучшение вызывается стабилизацией циркадного ритма активности и покоя».

Однако последние открытия ученых еще не получили должного распространения. Геронтолог Юрген Штадт из Шпандау возмущенно рассказывал на конференции в 2003 г.: «Во многих домах престарелых освещенность составляет 50 люкс. Если пациенты проводят целый день без движения в комнате при таком сумеречном свете, о каком ритме сна и бодрствования у них может идти речь?». Сам он предписывал своим пациентам часть дня всегда проводить на открытом воздухе, а тем, кто может, — ходить гулять. В результате сон больных заметно улучшался.