Сонная ученица

–  Кто тебя так?
– поинтересовался он, устраиваясь рядом.

–  Хайто, - скривилась я.
– Ненавижу ведьмаков!

–  Хоть кто-то разделяет мои взгляды! Но в моем списке еще и ведьмы, - обрадовался он, поглядывая на пламя. В свете костра плоское лицо длинноносого показалось почти безобразным.

Я беззастенчиво рассматривала чародея. Он нисколько не похудел за два месяца с нашей прошлой встречи, зато нарядился как эльф. Дорогие замшевые сапоги до колен с золотым узором, кожаные штаны, украшенная сапфирами бляха на поясе, длинный кинжал с позолоченными ножнами. Куртка, правда, подкачала - простая, стеганная. Но крылья к дорогой крепить жалко.

–  Две монетки не нашли хозяев, - изрекла я, закончив осмотр.
– Орка я пожалела. Он бы меня от Хайто не спас. Еще одного убили, поэтому жить Главному императорскому чародею без еженедельного кошеля с мелкой медью.

–  Какая жалость, - искренне расстроился длинноносый.
– Как раз этого мерзавца я хотел пронять сильнее остальных.

–  За сорок лет плена?
– хитро склонила я голову. Ирава, ты опять нарываешься!

Уголки его губ дрогнули.

–  Все-то ты знаешь. За сорок лет в особенности. Как делал состояние этот милейший человек, ты представить не можешь. И насколько он суеверен, тоже. Кошелек с медяками испугал бы его сильнее освежеванного трупа в собственной спальне. Он панически боится бедности, даже сильнее, чем старости. А мелкая медь - ее символ.

–  А кошка хормейстера чем не угодила?
– понесло меня.

–  Кошка, - он вытащил любимую трубку и завозился с кисетом.
– Кошка - мой личный враг. Тебе не понять.

Спасибо, объяснил. Хотя, чего я лезу? Взяла заказ и денежку, молчи.

–  А на монетах отчего приказы переделал?

Тьфу, язык у тебя, Ирава. Действительно, коза неуклюжая.

–  Женщина, тебе нужно быть начальником разведки. Можешь завтра идти наниматься на работу к Императору. Возьмут без поручителей, - не выдержал он, смеясь.
– У тебя от чужих тайн ноздри раздуваются, глаза блестят, и сердце часто-часто колотится. Спать не можешь, есть не получается - дай за другими подсмотреть.

–  Это все вино, - со знанием дела изрекла я.
– Вначале на руках носил, потом спаивал, вот и получи. Еще на шее повисну - не отвертишься, - не удержалась, пригрозила я.

–  На шее?
– он всерьез задумался.
– Не откажусь. Для остального - обстановка не располагает. Холодно, знаешь ли.

Будь на его месте Элидар или Пучок, честное слово, влепила бы подзатыльник. Но с длинноносым позволить подобного не могла, поэтому демонстративно отвернулась.

–  К Хайто зачем полезла?
– продолжал допытываться борец с ведьмовством.

–  В гости пришла. А он умысел нехороший углядел, обиделся, - огрызнулась я, продолжая смотреть в темноту. Земля подо мной начала остывать, и я подновила заклинание.

–  Умысел есть во всем, - назидательно ответил длинноносый.
– И рыжий тебя в покое не оставит. Не в его правилах.

–  Поняла уже, - нахохлилась я.

У Людоеда, скорее всего, меня будут ждать. К Ревингу тоже не сунешься. Больше никого я в столице не знаю. Разве что Вильду. Я знала, где жила Убогая, но пустит ли она меня, не смотря на сотрудничество с Ревингом? Не думаю. Против императорского братца не пойдет никто.

–  Что делать планируешь?
– продолжал наседать он.

–  Можешь весточку передать по одному адресу?
– обнаглела я.

–  Ха, отдал бы я монеты, коли сам мог в Мизалну сунуться, - он выдохнул колечко дыма, принявшее форму длиннохвостой кометы.
– Попадется любая мало-мальски понятливая ведьма и все - жизнь не удалась, - тут же пожаловался он, еле сдерживая улыбку. Темнишь ты, длинноносый.

– Да она и так не удалась.

–  Чего так?

–  Не любят они меня, - в голосе послышались трагические нотки.
– И без ведьм доброжелателей не счесть. Отлавливаю потихоньку, да всех не перебьешь.

Он снова затянулся, задумчиво поворошил костер длинной палкой.

–  Но с Хайто помогу, - удивил меня длинноносый.
– Будем считать, это оставшаяся плата за твою услугу с монетками. Не возражаешь?

Я не возражала. Хуже того, я была обеими руками за.

–  У меня к этому наглецу за девяносто лет претензий накопилось - не счесть.

–  Девяносто лет?
– ахнула я.
– А тебе сколько?

–  Самому интересно, - просто ответил он.

Занятно, но не невозможно. Чародеи живут долго. Люди - в зависимости от силы дара - от ста до двухсот лет. Эльфы - и вовсе не счесть. Если императорскому брату около века, то проходивший несколько раз процедуру омоложения властитель Калессы немногим моложе.

Мой спаситель курил, любовался блеском тяжелых перстней на пальцах, следил за улетающими в темноту огненными искорками. Я решила - до утра ему деваться некуда, и принялась за допрос.

–  Ты человек?

–  В какой-то мере, - не стал таиться он.

–  Эльфийской крови в тебе не видно.

–  А ее нет. Кистеухие в родословной не наследили. Разве что очень-очень давно.

Я задумалась надолго, а потом решилась.

–  Ты приходил к Номару Сьятору в день его убийства. Оно произошло в середине первого осеннего месяца.

–  Нет, - ответ прозвучал уверенно и твердо.

–  Но ты знал Номара!

Он с интересом посмотрел на меня. Не томи, пожалуйста, мне это очень важно.

–  Да, он иногда пользовался моими услугами. Как и многие чародеи и ведьмы Калессы. У меня, знаешь ли, обширные связи, в некотором роде, - улыбка вышла недоброй.

–  В некотором роде, - передразнила я его.
– Кто его убил?

–  Понятия не имею, - безразлично пожал плечами длинноносый и принялся вытряхивать из трубки пепел.

–  Тогда откуда у тебя его наговоренные монеты?
– почти выкрикнула я. Вот мерзавец, издевается! Ухмылочка гаденькая с физиономии не сходит. Врет он, на что угодно спорю!

–  Не его, были другие источники, - игнорируя мое бешенство, отозвался длинноносый.

–  Лиц Анверо?
– выпалила я.

Он пожал плечами и отвернулся.

–  Ревинг?
– не удержалась я.

–  Сплетник?
– переспросил этот мерзкий тип.
– Он муху не прибьет, предварительно молитвы над ней не прочитав, - скривился он и встал с земли.
– Иди в город. Скоро Хайто появится. Я его встречу, побеседую по душам.

–  Он сейчас сильный, - я тоже встала и принялась отряхиваться.

Все- таки я обязана длинноносому жизнью, стоит предупредить ведьмоненавистника, с какой химерой ему предстоит иметь дело. Тем более злость на Хайто была сейчас сильнее неприязни к длинноносому.

–  Его подпитывает чародей по прозвищу Цепной Волк.

Светлые брови моего собеседника удивленно поползли вверх. Ага, кроме насмешливости и презрительной самоуверенности тебе доступны и другие эмоции. Запомню.

–  Волк?
– переспросил он, а тонкие губы продолжили беззвучно "Жив?!"