Сонная ученица

Я схватила обломки шара, желая зашвырнуть их как можно дальше, а лучше - через стену перекинуть. Но крошечная белая таблетка выскользнула из пустых скорлупок прямо в траву у ног. Я подняла кругляшек в половину ногтя на мизинце, и, потянувшись к нему силой, поняла - надо глотать. Номар, солнце мое закатившееся, что ты еще придумал?

Я засунула таблетку в рот и проглотила, чувствуя, как она царапает горло. Ой-й-й… Милый мой, мог бы и предупредить! Оказывается - твои тетради - чепуха. Сокол целиком списал в таблетку воспоминания о создании механизмов и теперь впихнул их в мою тупую голову. Я прочувствовала каждое совершенное учителем движение, интонации голоса при произнесении заклинаний, боль от ожогов и порезов во время сборки, порядок общения с духами Запредельного в Сновидении и даже в яви. Моя голова теперь стоит очень дорого, милый. Не узнал бы кто…

Я облизнула пересохшие губы, вздохнула поглубже и проснулась. Утро. А я так хотела просто поспать…

Полдня ушло на выбор подходящего платья для посещения Оперы. Приставучий Элидар добросовестно забраковал пару десятков моих нарядов, пока я не сорвалась на очередном его ехидном комментарии и не заявила:

–  Куплю первое, выбранное тобой.

Он просиял, потащил меня в самый дорогой магазин, с удовольствием зарылся в скучающие на вешалках платья: трогал ткань, спорил по поводу изящности кроя, разглядывал вышивки и аппликации, отправлял одно за другим мне в примерочную… И после этого говорят, что женщины модницы! Уймите пыл, злокозненные создания, в выборе наряда ни одна женщина не сможет тягаться с мужчиной, позорно признает поражение.

После трех часов нудных примерок, когда я была готова отправиться на премьеру к Нанде даже в перьях и лампочках, Элидар кивнул торговцу:

–  Берем.

Я задумчиво крутилась у зеркала, изучая выбор Ветра. Вроде, не уродина. Никогда не носила одежду на одной бретельке. Верх черный с блестками (в тон себе подбирал, вредина!), низ тоже черный с молочно-белыми вставками. Платье подчеркивало фигуру, облегало бедра и плавно расширялось книзу.

–  Вы прекрасная пара, - сделал нам комплимент торговец, едва Ветер встал рядом.
– Редко бывает, чтобы двое так подходили друг другу.

Я сдержала рвавшееся из горла рычание, а на улице красноречиво показала Ветру кулак. Тот невинно захлопал длиннющими ресницами. И что мне с тобой делать, чучело черноглазое?

В гостиной Нанды меня уже заждался Ревинг. Ненадолго в Мизалну пожаловала последняя влиятельная ведьма из списка проповедника. Усмирять ее я не отказывалась, поэтому три часа до концерта ушли на встречу с пожилой особой и короткое Сновидение, освободившее меня от обязательств перед ведьмаком.

У меня остался час на сборы и дорогу. Одеться, обуться, сделать макияж… Хвала Творцу, я кое-что умею из явных чар, поэтому в сроки уложилась. Обряженный в парик эльф усадил меня в открытый экипаж, опередив Ветра, и победно сообщил чародею:

–  Сегодня она моя дама, черный. А ты, если со скуки зевота разберет, подыщи себе богатенькую старушку.

–  Сам ищи, орчий приемыш, - ухмыльнулся Элидар.
– Они на смазливеньких эльфятах специализируются. Мы с Иравой пара, в таких вопросах торгаш врать не будет.

У меня на этот счет имелось собственное мнение, и я была готова его высказать, как Ветер вдруг спросил:

–  Ты прочитала дневники своего учителя? Говорят, многие шифр к ним искали. Все без толку. У меня тоже не получилось.

В груди екнуло. Сказать и посмотреть, что из этого выйдет? Или промолчать? Но тогда я точно ничего не узнаю.

–  Да там расшифровывать нечего!
– как можно более безразлично отозвалась я.
– Прочесть подлинный текст возможно только в Сновидении.

Элидар уважительно цокнул языком, эльф потер острый кончик уха и задумался.

Ребята, не пугайте меня так! Если вы каким-то образом замешаны в убийстве, мне будет очень больно. Пожалуйста-а-а! Ну, пожалуйста, пусть вы только полюбопытствовали, и не принялись стоить коварные планы выуживания из меня ценных сведений. Иначе я останусь совсем одна…

–  И что, даже Сферу Наблюдения можешь собрать?
– недоверчиво уточнил эльф.
– Тогда тебе цены не будет. Все разведки мира в очередь встанут за твоими услугами.

И этот туда же! Мало с меня длинноносого…

–  Какие разведки? За девочками будем подглядывать, - предложил Элидар.

– Или за мальчиками, да, Лапуля?

Я отвернулась от них и всю дорогу до Оперы молчала.

То, что Опера Мизалны поразила меня - слишком мягко сказано. Экипаж остановился у подножия Императорской скалы. Правее шла дорога к дворцу, высоко-высоко над нами освещенному желто-зелеными огнями. Но нас ждал вход в пещеру. Он располагался над землей, и исполинские каменные цветы с обеих сторон от входа протягивали гостям обманчиво-хрупкие лепестки, служившие ступенями. Яшма, малахит, змеевик, чароит и, конечно же, нефрит пошли на создание каменного чуда. Над пещерой изваянная из розового мрамора статуя богини Элидики пристально всматривалась сапфировыми глазами в лицо каждому любителю музыки. К цветкам-ступеням вела просторная кипарисовая аллея. Кипарисы, чередуясь с южной акацией, росли и вдоль самой скалы.

Мы были одними из немногих, прибывших сюда в верхней одежде. Большинство приглашенных обладали даром и предпочитали пышным мехам заклинание самообогрева.

А вон и Нанда с Людоедом. Они прибыли раньше. Певица куталась в роскошную соболиную шубку. Людоед обходился алой вязаной кофтой с надписью эльфийской вязью на груди: "Самый сильный". Тут он не поскромничал. Впрочем, Людоед всегда питал страсть к ярким вещам.

Нанда провела нас по лепестковой лестнице, окунула в сырой холодный воздух пещеры, повела вниз по извилистым коридорам и залам. Я опасливо подняла голову вверх - нет ли летучих мышей? Подняла и замерла, пораженная многослойными натеками - нежно-коричневыми с белыми брызгами. Влажные стены, дотянуться до которых не представлялось возможным из-за высоких перил с обеих сторон дорожки, в свете фонарей загадочно блестели.

Узкий коридор, поворот, еще один - и нас принял в себя великолепный зал.

–  Даже круче, чем ирийский Дворец Бесед, - ахнул эльф, привстав на цыпочки и принявшись вертеть головой. Но его подтолкнул в спину не менее удивленный Элидар, ведь позади шли другие люди-нелюди, а дорожка, вернее тропка была достаточно узкой.

Мне подумалось - мы уменьшились до размеров блохи и очутились внутри чудовищного организма, ибо бугристые, кривоватые сталактиты и сталагмиты, известняковые натеки напоминали не сказочных чудовищ, экзотических зверей и птиц, ярмарочных уродцев, как поясняла нам идущая впереди певица, а чьи-то органы, пульсирующие в призрачно-бледном свете.

–  Смотрите, - указывала Нанда на карамельную кособокую фигуру, - это горбатая старуха с крысой на плече. А там у самой стены - женщина с младенцем. У потолка… левее-левее, во-о-он там белый тигр оскалился. А в стенной нише перед выходом… да, нет, не беременная крольчиха, Пучок, ты не прав. Это дракончик из яйца вылупляется. Из какого яйца? Нет, милый, всего лишь из драконьего.

Еще один коридор, и мы в концертном зале. Где не сдюжила природа, постарались камнетесы, вырубив в провале ярусы для кресел. Мы спустились в партер, где Нанда указала места в пятом ряду, приказала Людоеду забрать у нас теплую одежду и умчалась готовиться к выступлению.

Я осторожно прошла вперед к невысокому металлическому забору, заглянула за него. Пещера резко уходила вниз, распахиваясь очередной подземной полостью. На самом ее дне громоздись исполинские каменные глыбы. Над пропастью висел тонкий ажурный мостик к сцене. Ту сейчас скрывал дымчато-серый занавес, на котором перемигивались золотые звездочки успокаивая и настраивая на грядущее представление.

Я обернулась и разглядела ложу Императора. Непомерно высоко, почти под самым сводом. Перед ней застыли в ожидании неминуемого поцелуя лет этак через тысячу сталактит со сталагмитом - желто-коричневые, сверкающие в свете кружащихся вокруг них зеленоватых светляков. Взгляды отводят недобрые, от Императора отвлекают. И хотя огнестрельное оружие в столице запрещено, найдись смельчак, готовый пронести сюда пистолет, прицелиться у него не выйдет.