Сообщники поневоле

– Подъем! Мне еще в универ попасть надо, между прочим. Поэтому едем на квартиру, потом ты везешь меня на учебу. Что? Не смотри так. Сам назвался моим парнем, тебя за язык никто не тянул.

Пока я по номеру бегала в поисках резинки для волос, Фил даже не начал собираться.

– Вставай.

– Не могу.

– В смысле? Отпусти ты этот плед. Чего вцепился в него как в родного?

А-а-а-а. Дошло! Маруська не дура и не наивная девочка. Сразу все поняла и отвернулась, чтобы психику свою не калечить.

– Расскажи мне что-нибудь. Неважно что. Просто говори.

– Прямо сейчас?

– Именно сейчас. Надо отвлечься, иначе…

С одной стороны, мне хотелось узнать, что будет после иначе. Но с другой… Стремно признаваться, но Маруська тоже умеет волноваться.

– У некоторых видов обезьян настолько развитый хвост, что только на его кончике они могут выдержать собственный вес.

Кажись, не в ту сторону пошла.

– В детстве я ненавидела молочный суп, но мама готовила его почти каждое утро. Тогда, насмотревшись ералаша, я решила дождаться, когда она выйдет из кухни, и вылить всю бурду в окно. Так мама и познакомилась с дядей Жорой.

– Дядя Жора?

– Ага. Можно сказать, он мне отца заменил, но мама все равно не спешит ему «да» говорить.

– Он тоже приедет?

– Наверно.

Э, вот это скорость. Я моргнуть не успела, а Фил уже джинсы на себя натягивал.

– Вперед, Сажина, – толкает он меня в сторону двери. – Куча дел, а ты на месте застыла.

Довлатов умеет удивлять. Раньше я считала его высокомерным гадом, которого не волнуют другие люди, а дорога только собственная задница. Сейчас же я вижу парня, которому не хочется сесть в лужу перед родственниками своей девушки.

Как мило.

Фила волнует предстоящее знакомство.

Почему мне одновременно весело от этого и приятно?

Спустя двадцать минут езды на машине и бесконечных вопросов о моей жизни мы наконец-то поднимались в квартиру. Шли по ступенькам, держась за руки, и было в этом что-то особенное.

Волнительное.

Обычное прикосновение, но оно обжигало. И сложно думать о рабочих, когда перед глазами стоял Фил в одних шортах и подзывал к себе.

Не сдержалась и потянулась к нему, не боясь, что на лестничную площадку выйдет одна из бабуль-соседок и поймает нас на месте преступления.

Щеки тут же загорелись, стоило ему только дотронуться до моей спины.

– Марусь, что ты со мной делаешь? – говорит шепотом, каким-то ломаным голосом. – Если не прекратишь так на меня смотреть, то рассказы о дяде Жоре не помогут меня отрезвить. Без разговоров дотащу тебя до машины и… Тебе точно нужно появиться на парах?

Почему его интонация заводит так, что хочется сгонять в универ и забрать документы?

Черт, надо как-то брать себя в руки.

Иначе Фил подумает, что я маленькая идиотка, которая не знает, чего хочет. Наверняка он уже так подумал, когда я его одного оставила и попрыгала на нужный этаж.

Вот же…

– Где все? – слышу за спиной голос Фила, и только сейчас до меня доходит, что я зависла около открытой двери и не двигаюсь.

– Не знаю, – пожимаю плечами и иду в глубь квартиры.

Стремянка, несколько коробок, мешки. Комната больше напоминала строительный магазин, вот только продавцов здесь не было. Зато есть покупатель, который огнем дышит.

– Мы могли бы остаться дома и заняться более приятными вещами, чем гнать через весь город, чтобы посмотреть на мешки с цементом.

А, теперь понятно, из-за чего дым.

Фил уверенным шагом шел ко мне, а я снова превратилась в трусиху, у которой сердце бешено стучало.

– Согласна?

– Я… М-м-м. А-а-а. – Перевожу: я дура. – Пить хочу.

И к тому же идиотка, раз сбежала.

Что со мной происходит?

Кое-как найдя в одной из коробок стакан, я трясущимися руками набрала в него воды. Фил подливал масла в огонь, встав за спиной, перебирая прядь волос. Голова кружилась от запаха его парфюма. Когда его пальцы переместились на мою шею, я, все еще держа стакан, резко развернулась.

Черт!

Никогда на криворукость не жаловалась, но сейчас захотелось. Я не просто разбила кружку бабы Вали, я еще и Фила облила. Капли стекали с его футболки, когда он, смотря мне прямо в глаза, начал ее снимать, а потом и вовсе откинул в сторону.

Взгляд Фила говорил: спорим, ты так не сможешь.

И меня это подстегнуло.

Не знаю, что произошло и как я до этого дошла, но Маруську будто подменили. Я чувствовала, как загораются мои глаза, выжигая весь страх из головы. Вот я опускаю руки и задираю футболку, без стеснения оставаясь в одном бюстгальтере.

Это был вызов с его стороны. Я его приняла.

Сажины не сдаются.

– Ты проспорил, – хрипло произнесла и тут же почувствовала, как горячие губы Фила коснулись моей ключицы.

Глава 44

– А если они вернутся? – спрашиваю, когда Фил перестает терзать мои губы, давая мне возможность заговорить. – Работники. Если они зайдут, а мы здесь…

– У них не получится даже дверь открыть, – не отрываясь от моей шеи, улыбается он.
– Я ее закрыл и ключ не вынимал.

Какой предусмотрительный Карлсон.

Хотела его за это похвалить, но стоило только снова открыть рот, как его тут же заткнули наглые губы.

Мы оба понимали, что пути к отступлению больше нет. Да и отступать совершенно не хотелось, ведь впереди много чего интересного. И если раньше меня окутывал страх только от мыслей раздеться перед Филом, то сейчас во мне бурлил дикий интерес.

Он прижал меня к себе, а затем посмотрел в глаза.

– Марусь, не могу больше ждать. – Обхватывает лицо руками и, наклонив голову, прикасается своим лбом к моему. – Если ты не готова… Я пойму. Сойду с ума, лягу в психушку, буду кидаться на санитаров, но пойму. А если…

– Я готова, – выдыхаю, кожей чувствуя на себе его горячее дыхание. – Так уж и быть, спасу санитаров от одного сумасшедшего.

Прежняя неуверенность испарилась.

Мы оба видели зеленый свет и бежали к нему. Я сама толкала Фила в сторону своей комнаты, отдавая ему власть.

Поцелуи опьяняли, и я с трудом держалась на ногах. Неудивительно, что, проходя мимо стремянки, я чуть не завалилась на нее. Фил ловко подхватил меня и под грохот мини-лестницы занес в комнату.

Увидев, что ее еще не коснулась рука ремонта, я облегченно выдохнула.