Сорвать банк

– Я просто не могла воспользоваться предложением мисс Фрамли, – сказала она. – Я написала и все ей объяснила.

Я занял позицию человека, в какой-то степени обиженного за свою подругу Хелен, и как ее друг имел право спросить:

– Не понимаю – почему?

– Это было бы нечестно.

– Уверен, это было бы гораздо лучше, чем то, что вы сделали на самом деле.

По лицу Корлы Бурк пробежала тревога. И что-то вроде раскаяния – выстрел попал в цель.

– Я, конечно, не знала, как все получится… Ну, не могла заглянуть в будущее… – И она нервно засмеялась.

– Мисс Фрамли старалась поступить с вами по справедливости, а вы… ну, скажем, не оценили это в полной мере.

– Мне, право, жаль… Как вы здесь оказались?

– Ну а где же еще вас искать?

– Почему вы хотели меня разыскать?

– Я думал, может быть, что-то можно предпринять, чтобы выправить положение.

– Нет, уже поздно.

– Насколько я знаю, нет еще…

– Боюсь, вы слишком оптимистичны… Пожалуйста, поблагодарите от моего имени мисс Фрамли и передайте ей, что мне, конечно, не хочется, чтобы она считала меня неблагодарной, и я полагаю… А в общем, я полагаю, это все, что надо ей передать.

Я огляделся вокруг… Открытый чемодан, сложенная на столе и двух стульях одежда. На маленьком столике в углу возле окна – дамская шляпка, перчатки и кошелек. И там же еще – запечатанный конверт.

– Не возражаете, если я закурю?

– Конечно нет. Я тогда тоже за компанию.

Я угостил ее сигаретой, зажег спичку, в поисках пепельницы постарался расположиться так, чтобы оказаться у края стола. И схватил письмо!

Она увидела, что происходит, метнулась к столу. Сделала попытку вцепиться в письмо. Я сказал:

– Если оно не из Лас-Вегаса, оно мне не интересно. Если оттуда, я собираюсь его прочесть!

Она схватила меня за руку. Я оттолкнул ее. Ухитрился ускользнуть от нее за стол, проворно вытащил из конверта листок бумаги и успел прочитать, что там написано быстрым летящим почерком:

«Частный детектив Дональд Лэм занимается делом. Он виделся с Хелен Фрамли. Дружок Хелен, мужчина по фамилии Биган, был убит прошлым вечером. Вам оставаться в Рино небезопасно. Найдите глубокую нору в другом месте».

Письмо было подписано просто инициалами «А.У.».

Я сказал:

– Давайте будем откровенны друг с другом и тем самым сэкономим время. Меня зовут Лэм. Артур Уайтвелл нанял меня, чтобы разыскать вас, поставив об этом в известность Филиппа… Ну а теперь почему бы вам не рассказать мне свою историю?

Сражение было проиграно. Силы покинули Корлу.

– У меня есть версия. Я могу ее изложить, чтобы помочь вам… начать разговор.

Корла молчала, стояла и смотрела на меня так, будто я был единственным убежищем после опустошившего все и вся циклона.

– Итак… Артур Уайтвелл не хотел, чтобы его сын на вас женился. Он считал, что Филипп мог бы найти более выгодную партию. Но Филипп сильно любил вас, а Уайтвелл некоторым образом психолог. Он понимал, что в общем-то его возможности ограничены, потому что Филипп если и был в чем-то незрелым человеком, то отнюдь не в личных своих чувствах, тут он – настоящий мужчина. Отец никогда не понимал сына по-настоящему, но осознавал, что существует пропасть, через которую ему никогда не перекинуть мост. То есть он понимал, что любая попытка встать между вами вызовет полный его разрыв с сыном… А потом случилось что-то, сыгравшее отцу на руку. У него появилась возможность, которую он искал. Он так все организовал, что вы просто выпали из картины, и оставил Филиппа залечивать раны в одиночку. Однако, – продолжил я, – Филипп принял случившееся так близко к сердцу, что отец почувствовал: надо что-то предпринять. Да, Филипп чувствителен, он не потерял представлений о чести и порядочности, так и не научился игнорировать интересы других людей. Ваше исчезновение – он ведь не знает, что это сговор, – для него оказалось слишком тяжелой ношей.

Корла тихо плакала, даже не пытаясь что-либо сказать.

Я подошел к окну, поглядел вниз на грязный задний двор, битком забитый какими-то старыми ящиками. Между двумя столбами уныло свисала бельевая веревка. В лужицах отражалось солнце. На куче сырого песка валялись детское жестяное ведерко и лопатка… Я постоял спиной к комнате: пусть выплачется, успокоится без неприятного чувства, что я за ней наблюдаю.

Прошло несколько минут, прежде чем Корла овладела собой в той степени, чтобы вести разговор.

– Вы думаете, мистер Уайтвелл мог предположить, что вы меня отыщете?

– Не знаю. Все, что мне известно: нас наняли для того, чтобы найти вас.

– Но он поставил мне условие, что я так должна организовать свое исчезновение, чтобы меня никто никогда не нашел. На этом он настаивал. Но тогда выходит, что приглашение вас к розыску – просто уловка, чтобы успокоить Филиппа?

– Так оно и есть.

Она ухватилась за последнюю соломинку.

– Но нанять хорошего детектива – это ведь стоит больших денег, правда?

– Да.

– А вы, должно быть, хороший? И он не пожалел…

Если ей хотелось продолжать себя обманывать, у меня это не вызывало возражений.

– Кажется, мы справляемся со своими делами в агентстве.

– Не можете ли вы мне что-нибудь еще рассказать, чтобы я поняла, каковы в настоящее время истинные чувства и намерения мистера Уайтвелла?

– Только после того, как вы расскажете мне, что произошло. Тогда я, возможно, смогу связать концы с концами.

– Но, похоже, вы уже все знаете. Например, о Хелен Фрамли.

– Нет, я знаю только, что она написала вам письмо. О чем оно – могу лишь гадать.

– А как вы думаете, что было в письме?

– Я думаю, в нем заключалась ловушка.

– Расставленная этой Хелен Фрамли?

– Я не думаю, что Хелен Фрамли когда-нибудь писала это письмо.

– Но я получила письмо от нее.

– Почему бы вам не рассказать мне все, что знаете вы, а потом уж мы сопоставим, кто что знает.

Корла задумалась.

– Вы догадываетесь, что послужило причиной моего бегства?

– Сид Дженникс.

Она кивнула. И начала наконец рассказывать:

– В детстве я была просто маленькой дурочкой. У которой… у которой всегда была страсть к сильным. И, если хотите, к насилию. Мне нравился бокс и боксеры. Я обожала футбол [3] . Мы с Сиднеем учились в одной школе. Он играл в футбольной команде. Потом в школе стал моден бокс, и Сидней был сильнее всех. Герой поединков. Многие родители были против увлечения боксом, но Сидней оставался кумиром каждого мальчишки в школе. И… моим. И постепенно превратился в драчуна-забияку, умеющего получить выгоду от своей силы. Тогда я этого не понимала.

3

Имеется в виду американский футбол, в котором по правилам допускается противоборство, схватка игроков друг с другом.