Сорвать банк

– Какая же это точка зрения?

– Он, конечно, сказал, что теперь мы можем не торопиться со свадьбой, и добавил, хотя мне это уже было известно, что, если бы Филипп узнал, что я была замужем, что существует другой мужчина, который был первой моей любовью и к тому же моим мужем, который жил со мной, который… В общем, вы знаете Филиппа, вы поймете, какие чувства он мог бы при этом испытывать. Он ведь ужасно чувствителен.

– И что же дальше? – Я хотел, чтобы Корла не уходила в сторону от нужного мне русла.

– И я показала ему письмо Хелен Фрамли. Он высоко оценил мою честность. Добавил, что большинство женщин поддалось бы искушению закончить дело со свадьбой. Еще он посоветовал мне написать мисс Фрамли и сообщить, во-первых, что о свадьбе теперь речь не идет и что, во-вторых, Дженникс не должен был связаться с Филиппом.

– Почему он не желал, чтобы Дженникс связался с Филиппом?

– Он не хотел, чтобы Филипп был так жестоко разочарован. Именно эта идея стояла за всем нашим разговором. Мне предстояло спасти репутацию, но это делалось не ради меня. Ради Филиппа!

– Кто предложил план спасения?

– Пожалуй, мы вместе его разработали, в некоем сотрудничестве. Мистер Уайтвелл сказал, что временно мне придется уйти со сцены, так чтобы Филипп никогда не узнал, что на самом деле произошло. Пока не привыкнет к моему отсутствию. Тогда мы сможем все ему открыть. Он добавил, что когда-нибудь в будущем, если я добьюсь от Дженникса развода, не останется никаких препятствий для моего замужества. Филипп тогда все узнает и все правильно поймет.

– Вам не приходила в голову мысль, что следовало бы пойти к Филиппу и откровенно ему во всем признаться?

– Ну, если честно, мистер Лэм, приходила. Потому-то, пусть импульсивно, я сразу отправилась в офис к Филиппу. Я хотела чистосердечно во всем ему признаться, все ему объяснить. Но так ему рассказать, чтоб не причинить боли. Его отец заявил, что понимает Филиппа лучше, чем я, и что единственным выходом для меня будет исчезнуть. И притом в таких обстоятельствах исчезнуть, чтобы обязательно создалось впечатление, что со мной произошло что-то совсем необычное… Если честно, мистер Лэм, я и тогда подумала, что, помимо заботы о Филиппе, мистер Уайтвелл беспокоился и о себе. Понимаете, уже было объявлено о помолвке и назначен день венчания, и если… в общем, вы понимаете, что могло случиться, если бы обнаружилось, что невеста – замужняя женщина. Удар для семьи Уайтвелл, не правда ли?

– Другими словами, Уайтвеллу совсем не улыбалось прийти в клуб к своим друзьям и услышать от одного из них: «Ваш сын сегодня женился. Поздравляю», а ответить пришлось бы не «спасибо», а: «Нет, выяснилось, что у этой женщины есть живой муж, так что мы разорвали помолвку».

Корла вздрогнула, как от приступа боли.

– Я действую жестоко, потому что хочу, чтобы вы взглянули на дело под моим углом зрения.

– Под каким же?

– Подумайте… Разве Филипп не простил бы вас? Он утверждал бы, что это не ваша вина, настоял бы на том, чтобы вы поехали и добились развода. Ваша свадьба была бы просто отложена.

– Я не думаю, что Филипп когда-нибудь смог бы простить меня, что я скрыла от него свой первый брак.

– А я думаю, смог бы.

– Нет, и я знаю его лучше, чем вы.

– Но отец знает его достаточно хорошо, – сказал я, – и его опасения совпадали с моим предположением.

– Что заставляет вас утверждать это, мистер Лэм?

– Его отец использовал возможность убрать вас со сцены и заставить совершить нечто такое, за что Филипп никогда бы вас не простил. Не понимаете? Если вы когда-нибудь вернетесь к Филиппу и попытаетесь с ним объясниться, вы нравственно погибли. Филипп никогда не смог бы забыть тех страданий, которые ему пришлось испытать, когда вы исчезли при туманных обстоятельствах, а он не знал и не мог узнать, что же в действительности с вами произошло. Он мучился при мысли, что, возможно, вы похищены, подвергаетесь какой-то опасности. Простите, я не хотел быть причиной ваших слез, но я просто хочу, чтобы вы поняли.

– Но мистер Уайтвелл обещал мне, что все расскажет Филиппу.

– Уайтвелл вас одурачил. И это все, что я хотел у вас выяснить.

– Я ничего уже не в состоянии понять…

– Между тем все понятно. Если Уайтвелл в конце концов объяснит все Филиппу, он обязательно вынужден будет сообщить, откуда ему все это известно; значит, вынужден будет признаться Филиппу, что он, отец, принимал участие в обмане, беседовал с вами, что именно он убедил вас не ждать Филиппа и ничего ему не рассказывать. Филипп, вероятно, простил бы вас, и что-нибудь можно было придумать. Артур Уайтвелл сочинил бы какую-то важную деловую сделку в Нью-Йорке, требующую присутствия Филиппа на востоке. Свадьба могла быть отложена до его возвращения, а Уайтвелл объяснил бы своим друзьям, что это просто задержка. А в это время вы бы добились развода с Дженниксом… Филипп никогда не простит своего отца, узнав, как тот вышел из положения. А узнав теперь подлинные факты, никогда не простит и вас – соучастницу Уайтвелла.

– Я ничего не понимаю… Прежде всего… ведь вы работаете на мистера Уайтвелла!

– Он нанял меня.

– Ну?

– Но он нанял меня, чтобы разыскать вас, выяснить, почему вы исчезли и что с вами произошло. Это все, что я должен был сделать, и я это сделал.

Она смотрела на меня так, словно только сейчас пришла в себя от мощного удара: все вокруг прояснилось, но боль усилилась.

– И что же теперь… вам-то теперь как быть, что делать?..

– Лично я ничего не собираюсь делать. Вам придется кое-что предпринять.

– Что… предпринять?

– Побить козырем его туза!

– Не понимаю.

– Вы исчезли, – начал я, – при таких обстоятельствах, что с вами мог случиться внезапный приступ… амнезии…

– Да. И он хотел, чтобы это выглядело именно так.

– Он, конечно, предложил вам написать Хелен Фрамли, чтобы Сидней ни в коем случае не извещал ни о чем Филиппа?

– Да, да.

– Он дал вам бумагу и вручил конверт с маркой.

– Да, да…

– И хоть вы представляли себе, что план вашего исчезновения – результат сотрудничества, в сущности, он был разработан не вами, а Уайтвеллом.

– Пожалуй, да. Он мне сказал, что я должна спасти честь семьи и что будет гораздо лучше и приятней устроить дело так, чтобы Филипп продолжал любить меня, сохраняя в памяти нашу любовь, чем жестоко разочароваться и, возможно, заставить его возненавидеть меня.

– Ну, вот вы и сделали то, что было задумано.

– Что?..

– Потеряли память.

– Я не понимаю.

– Сделайте все, как было задумано… Вы перенесли полную потерю памяти. Вы вышли из офиса, очутились на улице, и все – отключение, отлет неизвестно куда, никакого понятия о том, кто вы, как вас зовут, как случилось, что вы находитесь здесь.

– Что хорошего может из этого выйти? Каким образом это мне поможет?

– Не понимаете? Вы страдаете потерей памяти. Вас подобрали, поместили в госпиталь, а детективное агентство Б. Кул вас находит. Вы не можете вспомнить, кто вы такая. Ваш мозг как чистый лист бумаги, но умное и доброе детективное агентство Б. Кул отыскало ваш след, и Филипп приезжает, чтобы вас опознать. Как только вы бросаете взгляд на лицо Филиппа… о, сильный шок от встречи с любимым человеком возвращает вам способность мыслить и…