Сосед будет сверху

— И никаких свиданий и цветочков?

Саша широко раскрывает глаза и качает головой.

— Ох уж эти малолетки!

Теперь мы хохочем вдвоем, но я выскальзываю из его объятий, потому что этот день уже ждет меня. И он обещает быть охренительным!

— Да будет, будет тебе свидание! — летит в спину, когда Саше не удается меня поймать за ногу, как он хотел.

Я уже скрываюсь за дверью, когда слышу это, но специально возвращаюсь и заглядываю обратно. Этот Аполлон, не стесняясь наготы, закидывает руку за голову и с преспокойным видом ковыряется в телефоне.

— И цветочки будут?

Дантес ловит мой взгляд, а затем рычит и бросается ко мне с такой молниеносной скоростью, что я уже понимаю — собакам и обеду придется подождать немного еще.

Глава 18

Глава 18

Я забываю про все доводы против отношений с Дантесом быстрее, чем успеваю сказать слово «квиддич». Избыток отличного секса и вкусной еды делают это за меня.

Мы гуляем с собаками вместе, мы поливаем вместе цветы Робертовны. Мы готовим вместе: он послушно чистит картошку и режет ее кривыми разномастными кружочками. Дантес превращается в какое-то идеально нежное существо, и я таю от мысли, что все это происходит с нами. Я таю от того, как он меня хочет — буквально ежеминутно.

Мне кажется, что я практически всегда голая или полураздетая — можно не тратить силы на одевание трусов. Это любовная горячка, и она прекрасна.

Выползая на вечерний променад с псинами, я шагаю пьяной, нетвердой походкой. Тело болит от укусов, мышцы напоминают в лучшем случае желе, соски горят, а между ног уже ощутимо саднит. Я столько раз ходила в душ за этот день, что бросила расчесывать вечно мокрые волосы и теперь те висят сосульками. От меня пахнет мужским шампунем и дезодорантом, губы пересохли и покраснели, но я счастлива. Блин, я так счастлива!

Я затраханная, влюбленная, отупевшая вконец — это самая настоящая эйфория.

— Заводи подругу к Робертовне, у нас свидание, — криво ухмыляется Дантес.

А вот он совершенно довольный, как обожравшийся кот.

— Ты не устал? — хнычу я в ответ. Не желаю передвигаться.

— Вот именно что устал, — рычит он мне в плечо. — Мне срочно нужно оказаться где-то, где нельзя тебя раздеть. Если вернемся в квартиру и включим фильм, то не досмотрим даже до середины. Сил уже нет ебаться. Прости, Сань, но ты меня измотала.

— Чего? — Я бью его в плечо.

— Я серьезно! Ты какая-то нимфоманка, ей-богу. Я еле ноги передвигаю.

— Так и не трахался бы!

Я искренне возмущаюсь, а он искренне протестует.

— Да я пытался! — Дантес притворно хватается за голову. — Я честно пытался. Не вышло! Ничего с собой поделать не могу. Так что придется или запереть тебя на часок в ванной, чтобы дух перевести, или свидание — выбирай.

— М-м-м… — Представляю, как брошу разноцветные бомбочки в воду и почитаю фанфики. — Я выбираю ванну.

Но даже в моих влажных фантазиях вместо привычного Драко Малфоя прямо из пены, как крокодил из Нила, выныривает голова чертова Дантеса. Выныривает, а потом опускается обратно, чтобы ублажать меня. Как итог — телефон летит в корзину с бельем, и я расслабляюсь.

Нет, нужно реально рвать когти, пока я нигде не натерла мозоль!

— Ладно, встречаемся через пятнадцать минут, — недовольно ворчу я, разворачиваюсь и мчу к лифту, а Дантес по какой-то причине стоит на месте и смотрит мне вслед с глуповатой улыбкой.

Я спешу, записываю Робертовне голосовое с подробным отчетом о проделанной работе, но она не читает сразу, как обычно делает — уже несколько часов не на связи, и это довольно-таки подозрительно. Только суточные с зарплатой приходят четко по графику, и у меня больше нет к ней вопросов. Загуляла, может, в своем Милане. Италия же — пицца, мачо, вино.

Быстро заплетя волосы в две объемные косички, я достаю шифоновую юбку и кроп-топ на тонких бретельках. Даже босоножки нахожу и отправляю Робертовне фото в надежде на одобрение, но старушка молчит.

— Ну как я тебе? — обращаюсь к кудрявой подружке, наблюдающей за мной с интересом, но ответа не получаю.

Офелия бежит к плюшевому бобру, про которого напрочь забыла из-за Шурика, и, кажется, собирается наверстать упущенное.

Лифт, на мой взгляд, тащится вниз невыносимо медленно — я успеваю раза три перебрать в голове то, как мы здесь… ну, вы поняли. Прошло от силы полчаса, а я предвкушаю встречу, будто мы не виделись месяц. Интересно, а если бы Дантеса послали в армию вот прям щас, как бы я ждала его? Кстати, он же, надеюсь, отслужил? Надо будет уточнить у него.

Боже, я хихикаю, как дурная. Со мной явно какие-то проблемы — я пританцовываю на месте и веду себя по-идиотски.

Нет, я влюблялась раньше. Не так сильно, но было дело. Тогда все казалось милым и классным, но я точно не испытывала таких эмоций. Я всегда смотрела свысока и дарила себя как самый ценный приз, позволяя глазеть тому самому, избранному. И определенно не летела к нему с выпученными глазами а-ля Офелия.

Дантес, как ни странно, уже ждет меня внизу и протягивает руку, когда до него остается еще метров пять. Я же замираю, любуясь им, и тогда он срывается с места, ловит меня за талию и кружит над землей, а я смеюсь. И это как будто сцена из фильма — обалденно-романтичного, тошнотно-ванильного. Но я таю, снова таю, и готова дышать Дантесом, трогать его, обнимать.

— Куда едем? — спрашиваю я, наконец почувствовав ногами асфальт.

— Сейчас ты узнаешь тайну.

— Какую?

— Кто же я на самом деле.

Дантес мне хитро улыбается, играет бровями, а я хлопаю в ладоши. Ну наконец-то!

— Если ты занимаешься какой-то скучной хренью, лучше сразу придумай что-то крутое, — выдаю я ему на эмоциях.

— Заметано, — звучит мне в ответ, и мы садимся в машину, выезжаем с парковки, а я припоминаю всю чушь, которую он мне раньше нес.

Бармен, автомеханик, автор эротических романов, продавец мопедов… Ах, да, примусы он еще починяет! И еще было что-то про водителя трамвая и домушника.

— Для начала история, — начинает Дантес, когда мы выруливаем на центральную улицу. — Когда мне было двадцать лет, со мной случилось несколько не самых приятных вещей. Во-первых, меня погнали взашей с бюджетного места за прогулы. Я тогда бредил одной идеей, начал пахать на двух-трех работах и немного увлекся. Во-вторых, заболел мой любимый дед, и все свободное время, которое у меня оставалось, я торчал с ним: книги там ему читал, футбол с ним смотрел. В общем, создавал атмосферу любящей семьи. — Он усмехается, а я сижу, затаив дыхание. — Ну и, в-третьих, дед все-таки помер.