Сотая бусина

– Кх-хе!.. Пока...

Дрова в очаге, не смотря на то, что принесены были из под навеса, поначалу никак не хотели разгораться. Лишь капризно плевались в склонившегося над ними Ветрана и пускали с отсыревших боков едкий дым. Пришлось тратить последние крохи своего, почти опустошенного за день резерва, чтобы тут же, у родной стихии его восстановить. И какое же это приятное ощущение, вот так, вытянув к огню ноги и запрокинув назад голову сидеть и, прислушиваясь к каждой клеточке своего тела, ощущать разливающуюся по нему жизненную энергию. Чувство, сравнимое с разве что... Хотя, бабушка моя, на язык не воздержанная утверждала, что настоящую 'взрывающую изнутри муку' можно испытать лишь в том случае, когда рядом с тобой любимый мужчина, а не виртуозный и многоопытный любовник... Когда рядом любимый...

– Анастэйс.

– Да-а, - приоткрыла я зажмуренные глаза.

– Почему ты не ешь?

– Я ем... А чуть позже и к тебе присоединюсь.

– Что, матушка, исчерпалась?
– понятливо хмыкнул Зеня, развалившийся сейчас рядом со мной, на раскинутом прямо у очага одеяле.

– Ага... Но, говорить способна. Так что, слушайте. Про нашего оружейного мастера, господина Булдга, отца многочисленного семейства и совладельца тестевой мастерской в Бадуке. Сразу скажу, что выводы наши по поводу времени его появления в Мэзонруже были частично...неправильными, так как, покончив к вечеру со своими делами в Либряне он, действительно, не стал тратиться на номер и ужин, а решил двинуть к свояку, но...

– Стася, а можно, без 'но'?
– лениво уточнил кот.

– К сожалению, нельзя, дорогой. Потому что по дороге сюда он еще задержался в городе, в ювелирной лавке - ждал свой заказ.

– Драконий гребень?
– уточнил умник.

– Ага, его. Ждал часа три. Там какая-то накладка вышла и курьеру пришлось мотаться по специальному каналу через границу с Эйфу(3)... В общем, в нашу деревню он въехал не в сумерках, как мы предполагали, а уже далеко за полночь. Поэтому и клевал носом и в плед завернулся. Что же касается свидетелей, - ехидно глянула я на Зигмунда.
– то их, не смотря на позднее время, оказалось предостаточно. И даже нашелся человек, который дорогу гному указал. И, знаете, почему?

– Догадываюсь, - буркнул кот.
– Видимо, это как раз было после того, как...

– Ну да, некая 'нечистая телега' очень громко прокатилась по улицам, а восторженные зрители слегка припозднились со своими букетами. Ну, или ночными горшками. Зато вывалились из окон как раз к заезду гнома в Мэзонруж.

– То есть, мы могли с ним и... встретиться?
– потрясенно посмотрел на меня умник.

– Могли бы, Зеня... Да, видно, у каждого своя дорога, - покачала я головой.
– А ты потом еще ночью...по огородам... и этот призрак странный.

– Бр-р-р, - передернуло, вдруг, кота.

– А что по поводу причин исчезновения?
– подал в образовавшейся тишине от стола голос Ветран.

– По поводу причин? А вот здесь самое интересное. Во-первых, нашлись гномьи деньги, которые сначала посчитали пропавшими вместе с ним самим.

– Да?.. И где они нашлись? На берегу Чилимского пруда?
– удивленно уточнил кот.

– Нет, гораздо ближе - в тайнике под сиденьем крошки. Их обнаружил свояк гнома. Наверное, у них в родне схожие места хранения.

– Та-ак, - отложил в сторону недообглоданное ребрышко мужчина.
– Действительно, интересно. А, во вторых?

– У господина Булдга уже бывали до этого подобные, с точки зрения... следствия, 'загулы'. Именно так на это дело смотрит наш глава стражи. Поэтому и Прокурат не подключает.

– Что значит, 'загулы'?
– приподнял бровь Ветран.

– Уважаемый коллега, сразу видно, что вы не знакомы с особенностями, как бы вам сказать... гномьего быта...
– встал и потянулся философ, а потом вновь шмякнулся на бок.
– У нас существует выражение: 'Надоел, хуже гномьей тещи', основанное на нелегком опыте всех женатых представителей этой расы. И все дело в том, что по древнему обычаю, 'молодой' приходит после свадьбы в дом своей жены, а, не наоборот, где и продолжает жить веселой дружной семьей вместе с ее родителями. Оттого у нашего оружейника и совместная с тестем мастерская. Аналогичные ситуации сплошь и рядом случаются.

– Ага, - скривившись, покачала я головой открывшему рот воину духа. Я даже слышала о парочке мест в Лазурном лесу, закрытом, кстати, заповеднике, где уставших от тесного общения с родней...

– ... особенно женской ее половиной...
– вставил умник.

– ... гномьих беглецов привечают и успешно реабилитируют, - закончила, все ж, таки, я.
– Вот именно поэтому к очередной пропаже оружейника и отнеслись 'сквозь пальцы', с полным мужским пониманием... И наверняка, дома его до сих пор ждут...

– Понятно, - встал из-за стола Ветран и присоединился к нашей пригревшейся у очага компании.
– Что же по поводу денег... Получается, не из-за них гнома убили?

– Получается, так. А, может, он имел при себе нечто более ценное, ради чего это стоило сделать?
– многозначительно выдал кот.

– Анастэйс, это заклятие полного повиновения, оно лишает жертву возможности говорить, например?

– Нет. Оно лишь парализует волю. И жертва, если ей прикажут, может сама себе...
– начала я, а потом замолчала.

– ... все, что угодно, - глянул на меня воин духа.
– А сколько, по ладменским меркам может стоить драконий гребень?

– Зеня?
– вопросительно посмотрела я на умника.

– Я что вам, столичный ломбард?
– недовольно скривил тот морду, но в свой информационный транс, все ж таки, ушел.
– ... За тридцать девять сребеней очень похожий приобрела полгода назад графиня Перепелкина... Это цена двух нормальных дойных коров, - тут же пояснил Зигмунд в ответ на недоуменный взгляд Ветрана.

– О-о-о...
– удивленно протянул тот.
– Получается, деньги магу не нужны, украшением дорогим он тоже пренебрег. Остается... Да много еще чего остается: конкуренция, личные счеты, случайность, в конце концов.

– Это точно, - согласно мотнула я головой.
– Вот завтра всем и займемся. А сегодня...

– Не знаю, как вы, а я - баиньки, - демонстративно запрыгнул умник на свой диван.

– Вы оба - баиньки. А у меня еще дела в избушке, ненадолго. Надо мыло закончить для... сильно волосатых клиентов, - насупившись от, вдруг набежавшего ночного бреда, встала я с одеяла. Теперь опять будет преследовать... Гном - мыло... Мыло - гном. Понять бы еще, к чему...

Нет, спать он, конечно, не пошел. Но, и у моей двери в избушку во второй раз судьбу искушать тоже не стал. А, вдруг, передумаю, да и начну слезно молить: 'Останься, всеми Богами твоими заклинаю!'. Мать моя Ибельмания, а ведь искушение и вправду велико. Особенно сейчас, когда стоишь вот так, вблизи от него, приткнувшего склоненную голову к опоре навеса, такого родного, что даже дух захватывает... Только руку протяни...

– Анастэйс?.. Ты чего?