Сотая бусина

– Да-а...
– задрав голову, залюбовалась я на сей жестяной шедевр.
– Я бы на вашем месте не стояла прямо под ней.

– Это почему же?
– напрягся на плече Ветрана умник.

– Еще неизвестно что лавочник имел в виду под словом 'воздастся'. Вдруг, вывеской. С ней на шее и похоронят.

– Ну и шутки у тебя сегодня, Стася, - фыркнул кот, а мужчина, все ж сделал шаг в сторону:

– Может, не будем считать, а сходим пока в другие места? А, Анастэйс?
– щурясь от солнца, посмотрел он на меня. Я же в ответ лишь пожала плечами:

– Да, пожалуйста. Дальше по улице еще одна будет...

Постепенно, от лавки к лавке, дойдя до самого центра Мэзонружа, мы так же постепенно набрали корзину. Работали они здесь без перерывов на 'вкушения', да и на улицах было гораздо веселей от людей, развлекающих себя нарядным воскресным променадом. Нечто подобное позволили себе и мы. Правда, с тяжелой ношей и котом на плече беспечно прогуливаться было как-то странновато. Поэтому, предпочли для себя 'сидячий' вариант. Благо, было где - как раз напротив единственного в деревне банка, точнее, его местного представительства, в маленьком скверике, отвоеванном у соседнего постоялого двора. По-моему, Зеня сейчас про эту знаменитую судебную тяжбу Ветрану и рассказывал. По крайней мере, слова 'а столб потом прямо в зал, как доказательство' и 'два раза Дозирона его же картой местности', там точно присутствовали. Я же сидела в сторонке от них и, закрыв глаза, отдала лицо солнцу и ветру.

– Анастэйс...
– дошла очередь и до моей персоны.

– Да-а.

– Ты ведь голодная.

Очень захотелось ответить, что на людей пока бросаться по этой причине не собираюсь, пусть не тревожится, но, больно уж глупо это, да и ни к чему уже:

– Так ведь, сама виновата.

– Здесь рядом, я видел, когда мимо проходили, пирожками торгуют. Хочешь пирожок?

– Ага... Спасибо.

– Я сейчас, - поднялся со скамейки Ветран.
– Только...

– Я буду здесь.

– Хорошо. Зигмунд с тобой останется...

– Стася, ну за что ты с ним так?
– проводили мы с котом взглядами завернувшего за угол Ветрана.

– Зеня, прекрати свои копания. Я что, обидела его чем-то? Наорала? Оскорбила? По-моему, все у нас тихо - мирно.

– Уж лучше бы наорала.

– Что?

– Так, хоть какие-то эмоции, а не полная отчужденность. И как мы вообще будем дальше работать в такой ненормальной обстановке?

– Нормально будем работать. Вот сейчас пирожок съем и сразу резво подскочим нормально работать... Лишь, с направлением определимся.

– Ну-ну...

– Я тебе сейчас усы повыдергиваю за эти твои многозначительные 'ну-ну', - развернулась я к коту.
– Суешь свой мудрый нос во все дыры. Лучше бы своими делами занимался. Ты почему сегодня клиенту в приеме отказал?

– Я?
– опешил от такого неожиданного поворота 'миротворец'.
– Так он... он. Стася, я боюсь.

– Чего ты боишься?

– Что расскажу ему что-нибудь совсем неподобающее, а оно потом... сбудется, - тоскливо насупился умник.

– Да?.. Вот я Трахиния, - ошеломленно обхватила я голову руками.
– Точно, исчадье...

– Добрый день! Надеюсь, я вам не помешал?
– вопрос прозвучал, как нельзя, кстати...

Приятельницу свою, Алену я знала вот уже долгих пять лет. И из нашего с ней общения извлекла для себя два достаточно ценных урока. Урок первый: есть вещи, понять которые мы не в состоянии (под каким углом на них не пялься), но от этого они свою ценность для других не теряют. И урок второй: есть женщины, для которых мужчины - всего лишь приятные, но временные ухажеры. Однако женщины эти вполне заслуживают уважения. Поэтому, на картины аленины я старалась совсем не смотреть, а кавалеров ее многочисленных - просто не запоминать. Хотя, господин Горст Фенербак мне, почему то, запомнился.

– Здравствуйте, - спешно опустила я руки, а потом подумала, что к этому еще что-то, наверное, полагается добавить.
– Как ваше здоровье?

– Вашими молитвами, - жизнерадостно расплылся ветеран и без приглашения уселся рядом.

– Что, извините?
– прищурилась я.

– Я сейчас не то сказал? Так у людей обычно, принято отвечать, - замер он, а потом рассмеялся.
– Спасибо, иду на поправку. А вот вы, госпожа маг, и сегодня прекрасны, как небеса обетованные.

– Скажите, - косясь на мой окончательно потерянный вид, влез умник.
– вы свои фразы заранее репетируете или экспромтом выдаете?

– Это сейчас про что, уважаемый Зигмунд?
– перегнулся к нему господин Фенербак.

– Да хоть про ваш сомнительный комплимент, - вкрадчиво пояснил кот.

– Сомнительный комплимент?.. Хм-м. А хотите анекдот про аналогичный же?
– сам у себя поинтересовался ветеран, потому что тут же продолжил.
– Встречаются пожилая дама и статист, помешанный на процентах. И мужчина решает сделать даме приятное. Он восклицает: 'Как вы прекрасно выглядите!' Дама, зардевшись, кокетливо у него спрашивает: 'И насколько прекрасно?' Специалист, недолго думая, уточняет: 'На все сто'.

– Действительно, сомнительный, - великодушно хмыкнул Зеня, а я решила свернуть со скользкой дорожки юмора:

– Как поживает Алена, господин Фенербак? Я ее не видела со дня рождения Колина.

– Алена?..
– пригладил мужчина свои флибустьерские усы и бородку.
– Алена, к сожалению, бросила меня на произвол судьбы. Видите, в воскресный день слоняюсь один, коротаю время.

– Да что вы говорите?
– привычно не удивилась я.

– Она все пишет свои странные картины. То рассвет в курятнике, то закат, отражающийся в...

– Надеюсь, не в Чилимском пруду?
– вспомнив боевой настрой приятельницы, невольно напряглась я.

– Не-ет, - тоже, на миг насторожился ветеран.
– Она водоемы поменьше использует. Те, что, обычно, после дождя бывают.

– Ясно.

– А вам, по всей видимости, абстракционизм в живописи не импонирует?
– решил углубиться и в эту тематику кот, но, я уже встревать не стала.

Мало того, откинувшись на спинку скамейки, вообще ощутила сильное желание слиться с деревяшкой - к нам приближался Ветран.

– Здравствуйте, - не отрывая взгляда от нашего собеседника, буркнул он.
– Анастэйс, Зигмунд, нам пора, - и всучил мне, еще горячий, наполовину обвернутый бумагой, пирожок.

– Уже?
– привстал для рукопожатия господин Фенербак.
– Хотя... у всех, я понял, кроме меня есть дела даже в этот день. Анастэйс, я надеюсь, мы с вами еще увидимся? Уважаемый Зигмунд, Ветран, всего доброго...