Сотворенная природа глазами биологов. Поведение и чувство животных

Издавна у людей ворон был символом мудрости и долголетия. За ним укрепилась еще и репутация «вещей птицы» и сложилось особое отношение – в летописях, мифах, сказках и сказаниях разных народов вороны неизменно присутствовали в описаниях битв. Их большие стаи всегда кружили в небе над полем, где собиралось воинство для сражения. Глядя на черную птицу, человек видел в ней предвестника собственной гибели.

Многие вороновые любят собираться большими стаями, особенно осенью и зимой, ночуя и кормясь близ человеческого жилья -здесь и теплее и можно найти пищу. Воронья стая благодаря принятой в ней сигнализации ничего не «проворонит». Есть много интересных наблюдений, как эти птицы устраивают коллективные «собрания», охоту, игры. Интересно, что в разных странах у ворон как бы свои диалекты. Если их свести вместе, птицы не сразу поймут друг друга.

Жить бок о бок с человеком воронам помогает сметливость, которую люди по достоинству оценили еще тысячелетия назад. Современные орнитологи подтверждают, что вороновые благодаря способности к рассудочной деятельности так же «умны», как собаки или человекообразные обезьяны.

Отличная память, способность к обучению и выработке условных рефлексов помогают им прекрасно осваивать почти любую среду обитания, без особых усилий вписываясь в новый природный или городской ландшафт.

Эти способности ворон позволяют их приручать – они узнают своих хозяев, выполняют их команды, подражают и учатся произносить слова. Ворон лучше большинства других птиц учится говорить, даже к месту употребляет некоторые слова.

Инстинктивное поведение вороновых

Наследственная программа поведения птиц воплощается в жизнь благодаря работе нервной (включая мозг), сенсорной и других жизненно важных систем организма. Во время исследований, в зависимости от того, в какие точки мозга вороны посылались электрические импульсы, она либо напевала брачную песню, либо агрессивно каркала, либо издавала крик об опасности.

Рациональное укладывание и проветривание яиц. У вороньих, как и у многих других птиц, яйца не валяются беспорядочно в гнезде, а четко уложены в чашеобразном углублении лотка острыми концами внутрь, чтобы наружу или вверх выходили их тупые концы. Действия птиц, несомненно, подчинены определенному генетическому плану, и ученые решили выяснить, в чем смысл такого поведения.

Эксперименты показали, что, когда птица насиживает кладку, содержание углекислоты в нижней части гнезда значительно возрастает. А зародышам нужен кислород, который легче проникает с тупого конца яйца. Здесь больше микроскопических пор и под скорлупой имеется воздушный мешок. Чтобы лучше сохранялась ориентация яиц, центр их тяжести целесообразно смещен к острому концу. Поэтому наследственные знания «подсказывают» пернатым, что они могут безбоязненно крутить эти уложенные яйца только с боку на бок.

У ворон весь процесс насиживания сопровождается постоянным проветриванием гнезда. Так, серая ворона время от времени немного приподнимается и несколько мгновений как бы полустоит, быстро перебирая ногами, вздрагивая крыльями и телом. Проветривание гнездового лотка (от нескольких секунд до полуминуты) повторяется так часто, что заботливая мать, по существу, никогда не сидит спокойно на яйцах. И так продолжается 17 дней, пока не выклюнутся птенцы.

Слеты сорок. Сороки обычно любят уединение, за что их называют «птицами-отшельницами». И гнездо они строят подальше от сородичей, и в стаи не сбиваются. Но наблюдения показали, что ежегодно в один из осенних дней эти птицы, каким-то образом оповещая друг друга, собираются на сорочий слет. Причем сороки – птицы непоседливые и, где бы ни находились, непременно бойко стрекочут. А вот слетевшись в стаю, насчитывающую не меньше полусотни особей, они, вероятно, опасаются привлечь к себе излишнее внимание, а потому общаются между собой на особом сорочьем «языке» лишь вполголоса. После совместной ночевки в каком-либо из облюбованных сараев сороки тихо разлетаются.

Орнитологи считают, что сорочьи базары собираются не случайно, и высказывают предположение, что такие слеты необходимы птицам для неродственного обмена особями. И хотя сороки об этом не знают, это врожденное поведение, несомненно, обеспечивает вливание свежей крови в потомство.

Но как они определяют время и место встречи? Все это, к сожалению, пока остается тайной.

Игры и забавы. У вороновых, как и у других животных, часто наблюдается такое своеобразное поведение, которое можно назвать игрой. Причем это происходит не только у малышей, но и у вполне взрослых особей. Птицы с удовольствием забавляются различными предметами и играют друг с другом.

Интересно, что дать определение понятию «игра» этологам оказалось не так-то просто. Ведь все виды игрового поведения возникают тогда, когда нет надобности использовать его для выживания – питания или спасения от хищников. Игровое поведение лишено серьезности и доставляет только удовольствие его участникам. Птица может даже вызвать на игру своего товарища, подавая ему особые сигналы. И тот способен их расшифровать, определив, что все последующее будет игрой.

Несомненно, склонность к играм у животных инстинктивна, хотя объекты для игр могут быть самыми разными. Так, те же вороны готовы часами перетаскивать с места на место маленькие палочки, забавляться с сосновыми шишками, корнями или злаками. Или же они могут шутливо преследовать товарищей, подолгу играть в пятнашки, прыгая друг через друга, и даже скатываться на хвосте с крыш домов и церковных куполов.

Память вороновых и способность к обучению

Память о пищевых запасах. Некоторые вороновые осенью устраивают пищевые запасники, чтобы пользоваться этими запасами в зимнее и весеннее время. Хотя вороны, галки, грачи и сороки делают свои запасы эпизодически, а кедровки и сойки постоянно запасают корм, и те и другие точно определяют места своих запасов. При этом удивляет их умение хранить в памяти абстрактную карту местности -ведь зимой она выглядит не так, как летом. Следовательно, они помнят не внешний вид наземных ориентиров, например, деревьев, а некоторые их универсальные и неизменные для разных времен года параметры.

Исследования пространственно-временной связи в памяти вороновых показали, что птицы помнят не только где и что спрятано, но и когда это произошло. Так, сойки, которые запасли два вида корма -орехи и мучных червей, через 4 часа легко находили оба вида запасов. Но через 104 часа они также быстро нашли только орехи, а червей даже не искали. «Зная», что черви – скоропортящаяся пища, и помня о давнем времени их закладки, птицы просто проигнорировали уже ставший ненужным корм.

Вороновые способны долгое время помнить и о пище, спрятанной в ходе экспериментов у них на глазах. Получив возможность передвигаться, они сразу же устремляются к приманке. Такой способности нет даже у собак и кошек.

Родительское обучение. Несмотря на обширные знания, которые вороновые получают по наследству, для их жизнедеятельности непременно требуется еще и обучение. Врожденная программа их поведения предусматривает приобретение за счет научения жизненного опыта, особенно в связи с разнообразием мест обитания.

Грачи, галки, сороки, вороны, наделенные довольно универсальным типом организма, широко расселены по всему земному шару. А потому у птиц даже одного вида условия жизни, биотическое окружение, пищевые и другие ресурсы различны, как различны и враги, которых следует оберегаться.

Но как узнать, кто из соседей друг, а кто враг? Молодые особи птиц многих видов пугаются всего живого и движущегося и только постепенно, с приобретением опыта узнают, кого им на самом деле следует бояться, а кого нет. А вот молодые галки ни перед кем не испытывают страха, поскольку за их безопасностью внимательно следят родители, особенно в первые дни после вылета птенцов из гнезда. И если в небе появляется хищник или за забором крадется кошка, родители, помогая малышам избежать опасности, тотчас подадут им сигнал, издав особый звук. Одного такого урока достаточно, чтобы галчата запомнили на всю жизнь, кого им следует остерегаться.