Совершенные. Эхо Равилона

Будить Джему на дежурство я не стала, понимая, что рыжей приходится труднее, чем мне. Когда первые лучи солнца высветили Равилон, я рискнула рассмотреть остатки саранчи, погибшей под каменной ногой голема. Существо – даже раздавленное, выглядело жутко: темно-серое угловатое тело с вывернутыми конечностями, черные надкрылья. Такое легко спрячется среди песков Равилона. Я потянула носом и скривилась – от саранчи воняло какой-то гадостью, то ли серой, то ли чем-то тухлым.

Проснувшаяся Джема тоже подошла ближе, рассматривая останки.

– Я слышала, в восточном экзархате едят кузнечиков, – с сомнением пробормотала она. И тут же поморщилась. – Но я, пожалуй, не настолько проголодалась.

Подкравшийся ближе Опиум дернул усами и, недовольно заверещав, спрятался в сумке на моем поясе.

– Да уж, похоже, даже твой крысеныш против подобной трапезы. – Ржаник потерла покрасневшие глаза. – Но если здесь живут такие твари, значит, где-то есть вода? Верно?

Я кивнула, хотя сомневалась даже в этом. В проклятом городе ни в чем нельзя быть уверенным. Может, в отличие от нормальных сородичей, эта саранча питается песком?

– Почему ты меня не разбудила на дежурство? – Джема плотно переплела косу и повязала на голову платок, пряча лицо и надеясь этим спастись от обжигающего солнца. Я последовала ее примеру.

– Больше так не делай, – строго сказала рыжая, но потом вздохнула. – Но спасибо. Я и правда чувствовала себя ужасно уставшей. – Она помотала головой, проверяя надежность импровизированного тагельмуса. – Кстати, я кое-что заметила. Вон та башня на горизонте, видишь? Самая высокая. Ее видно почти из всех частей города, а самое главное – ее положение не меняется. Думаю, нам следует ориентироваться на нее. В этом месте так много скверны, что даже пространство стало зыбким, – с явным отвращением и страхом закончила она.

– Джема, мы справимся, – поправила я кончик ее платка.

– Если бы это сказал кто-то другой, ни за что не поверила бы. Но раз это говорит сама Кассандра Вэйлинг… – У глаз девушки образовались морщинки, показывая, что она улыбнулась. – Тебе я верю, Кэсс. Ты слишком упряма, чтобы здесь погибнуть.

– Вот именно. – Я проверила свои кинжалы, похлопала по сумке с Опиумом. Крысеныш отозвался тихим ворчанием. Вероятно, сетовал на отсутствие завтрака. Увы, предложить ему было нечего. Внутри меня тоже ворочалась пустота, требующая еды и воды. Вернувшийся Юстис серой тенью маячил у развалин, всем своим видом выражая неодобрение. Ну вот. А я так надеялась, что Дух потеряется среди песков!

– Идем. Надо пройти как можно больше до того, как этот город превратится в разогретую сковородку.

К полудню мы преодолели часть пути, хотя определить точно оказалось невозможно. Открытые пространства, похожие на пустоши, сменились узкими улочками, многие из которых заканчивались тупиками и завалами. Барханов стало меньше, зато больше стен и развалин, ржавых конструкций, пугающих обвалами, и нагромождений камней, в каждом из которых мог притаится новый голем. Мы сообразили, что стоит обходить стороной те, в которых ярким клубком искрилась оранжевая скверна, такие груды шевелились при нашем приближении.

От каждого такого движения мы застывали, обливаясь потом на палящем солнце, дожидались, пока груда снова затихнет, и двигались прочь в поисках новой дороги.

Когда жара стала невыносимой, мы укрылись в скудной тени здания, а к вечеру снова пошли, ориентируясь на башню вдали. Ее очертания дрожали в горячем воздухе, но Джема оказалась права. В отличие от многих других «блуждающих» зданий, шестиугольник башни оставался на месте.

Изнуряющая жара спала, и двигаться мы стали бодрее, даже уставшая Ржаник приободрилась и ускорилась, надеясь добраться до башни прежде, чем наступит ночь.

Но нам не удалось.

На нас напали.

Тварь выглядела ужасно и двигалась совершенно беззвучно.

Мы обогнули очередной черный бархан – то ли засыпанное песком здание, то ли просто нагромождение песка. Дальше широкий проспект разбегался паутиной улиц, и на миг мы остановились, чтобы сверить направление. Эта пауза и спасла нам жизнь. А еще Опиум, внезапно завозившийся в своем гнезде.

Джема хотела что-то сказать и осеклась, даже в полумраке я увидела, как побледнело ее лицо.

Из тьмы древних улиц показалось… нечто. Угловатое, хитиновое, жуткое. Свет луны и звезд облил мутным серебром множество подвижных сочленений, головогрудь и с десяток пар тонких ножек, передние из которых оканчивались угрожающе приподнятыми хелицерами.

– Это что, сколопендра? – содрогнулась от омерзения Джема.

Я промолчала. Потому что не бывает многоножек размером с теленка, да еще и со скорпионьими клешнями наперевес! Чем бы ни являлась эта тварь, держаться от нее стоило подальше!

Очень медленно мы сделали шаг назад. Но отступать было некуда – за спиной высилась стена здания. Тварь на миг застыла, словно не веря в появление добычи, а потом напала – быстро и совершенно беззвучно! Мы с Джемой одновременно отпрыгнули в стороны, скидывая с плеч поклажу и выхватывая наше нехитрое оружие. Я метнула кинжалы – один за одним. Попала! Но оба лезвия лишь чиркнули по хитину и упали на песок, не причинив монстру никакого вреда! Сколопендра-переросток стремительно вскинула клешни и бросилась в атаку, очень быстро перебирая множеством коротких гибких конечностей. Зазубренные хитиновые «ножницы» щелкнули совсем рядом. Но слава Кастелу и его выучке – я успела уклониться, а потом, кувыркнувшись, снова вскочить, пока тварь бросилась на Джему. Ржаник рубанула мечом, перебив сочленение одной клешни. Та шлепнулась на песок, но монстр словно и не почувствовало ущерба. Угрожающе задрав оставшееся оружие, он снова напал.

Подобрав кинжалы, я опять метнула их, теперь целясь в уязвимые места сочленений. Оба лезвия чиркнули по плоти, и тварь завертелась, потрясая единственной клешней, которую тут же отрубила Ржаник. А потом с размаха вонзила меч, отрезая головогрудь.

Жуткая тварь еще минуту кружилась на песке, а потом застыла.

Мы с Джемой привались к стене, с ужасом наблюдая ее агонию.

Юстис, никак не участвовавший в битве, демонстративно плюнул на песок. И без его гримас было понятно: скверна. Вот причина появления чудовища. Скверна, заполнившая Равилон и меняющая все на глубинном, изначальном уровне.

Я подобрала свои кинжалы.

– Вэйлинг!

Обернулась на крик Джемы и увидела: куча черного песка у развалин зашевелилась и осыпалась кратером, выпуская еще одну сколопендру. Рядом появилась вторая, потом третья, четвертая…

Да сколько их здесь?

Песок под нами пошел рябью, словно в его глубине заворочались, пробуждаясь, гигантские многоножки.

– Бежим! – одними губами выдохнула я, уже на ходу запихивая в платок высунувшегося Опиума и со всех ног устремляясь прочь. Джема молча неслась справа, краем глаза я видела ее побледневшее лицо и слышала срывающееся дыхание. Слева, подобно серому привидению, двигался Юстис, хотя ему-то чего бояться? Плоти у Духа нет.